Петра Куве - Дело Живаго. Кремль, ЦРУ и битва за запрещенную книгу

Через месяц при Совете национальной безопасности было создано Управление специальных проектов, которое «прикомандировали» к ЦРУ, хотя сначала оно считалось независимым подразделением. Скоро вновь созданную службу переименовали, дав еще одно «успокоительное» название: Управление политической координации (УПК). Его возглавил Фрэнк Уизнер, ветеран разведки времен войны, служивший в Управлении стратегических служб (УСС). В 1944–1945 годах он полгода прослужил в Бухаресте [408] Thomas, The Very Best Men, 21–23. и с ужасом наблюдал, как советские войска посадили в товарные вагоны 70 тысяч румын немецкого происхождения. Их отправили в Советский Союз, где использовали как рабскую силу. «Сотрудника УСС ужасно потрясла [409] Dobbs, Six Months in 1945, 14. грубая демонстрация силы в то же самое время, когда русские поднимали тосты за новую эру совместного сотрудничества». Пережитое сказалось на Уизнере. Его переполнял евангелический антикоммунистический пыл; ему не терпелось вступить в схватку с врагом.

Уизнер разделил секретные операции [410] Thorne и др., Foreign Relations of the United States, 1945–1950, 730–731. на пять областей — психологическая война, политическая война, экономическая война, предотвращение прямых действий и разное. Он стремился охватить почти все: от насаждения ненависти к Советскому Союзу до использования эмигрантов для ожесточенных нападок и организации своего рода антикоммунистического сопротивления. Совет национальной безопасности расширил полномочия новой службы. Росли и штат сотрудников, и финансирование. В 1949 году в тайных операциях ЦРУ были задействованы 302 штатных сотрудника [411] U.S. Senate, Final Report of the Select Committee to Study Government Operations with Respect to Intelligence Activities, book 1, 107. . Три года спустя их было 2812; штатным сотрудникам помогали 3142 зарубежных посредника. Резиденты и оперативные работники размещались в сорока семи странах по всему миру; бюджет организации за те же три года вырос с 4,7 до 82 миллионов долларов. В 1952 году УПК слилось с Управлением специальных операций и превратилось в Директорат планирования. Один молодой новобранец, в будущем директор ЦРУ Уильям Колби вспоминал, что Уизнер насаждал в организации «атмосферу ордена рыцарей-тамплиеров [412] Colby and Forbath, Honorable Men, 73. . Они призваны были спасти западные свободы от коммунистической тьмы». Уизнер, выросший в бедной семье в штате Миссисипи, был «по-мальчишески обаятелен, спокоен, но непрост [413] Tom Braden, «I'm Glad the CIA Is Immoral», The Saturday Evening Post, May 20, 1967. . Ему нужны были сотрудники с «добавочным измерением» [414] Winks, Cloak & Gown, 54. , ветераны войны, как и он сам, спортивные, умные, но не книжники, выпускники лучших университетов, особенно Йельского. Привлеченные обещанием масштабной борьбы и будучи уверенными в своей нравственной правоте, писатели и поэты записывались в ЦРУ. Джеймс Джизус Энджелтон, глава отдела контрразведки ЦРУ, был редактором «Йельского литературного журнала» и одним из основателей литературного журнала «Фуриозо». Одним из своих ближайших друзей он называл Эзру Паунда. Корд Мейер-младший, еще один бывший сотрудник «Йельского литературного журнала», курировавший пропагандистские операции ЦРУ, печатался в журнале «Атлантик мансли» и мечтал о литературной славе. Когда один из подчиненных Мейера, Роби Маколей, бывший сотрудник «Кеньон ревью», ушел из ЦРУ и стал литературным редактором «Плейбоя», Мейер сказал ему: «Возможно, я даже пришлю вам рассказ под подходящим псевдонимом» [415] Корд Мейер. Письмо Роби Маколею, 19 сентября 1996 // Cord Meyer Papers, box 1, folder 8, Manuscript Division, Library of Congress. . Джон Томпсон был еще одним уволенным из «Кеньон ревью». Джон Хант записался в ЦРУ примерно в то же время, когда вышел в свет его роман «Поколения людей». Питер Матизен, один из основателей и редактор «Парижского обозрения», писал свой роман «Партизаны» [416] Saunders, The Cultural Cold War, 246. , работая на ЦРУ.

«Я приехал в Вашингтон [417] Meyer, Facing Reality, 63–64. весной 1951 года, чтобы принять участие в борьбе, которая была не такой кровавой, зато более сложной и изощренной, чем война, на которую я десять лет назад пошел добровольцем», — говорил Мейер, ветеран Второй мировой войны, раненный на Гуаме и лишившийся там глаза.

Для того чтобы иметь возможность переводить деньги на «нужные» мероприятия, ЦРУ основало ряд подставных организаций, декларировавших благородные цели. В помощь привлекали видных американцев; они должны были создавать иллюзию, что эти организации финансируются богатыми спонсорами. В числе первых таких организаций был «Национальный комитет за свободную Европу», созданный в 1949 году. Штаб-квартира комитета находилась в Нью-Йорке. Среди его членов значились [418] Saunders, The Cultural Cold War, 131; см. также: Wilford, The Mighty Wurlitzer, 31. Дуайт Д. Эйзенхауэр, будущий президент; продюсеры и режиссеры Сесил Демилль и Дэррил Занук; Генри Форд II, президент «Форд мотор компани», кардинал Фрэнсис Спеллман, архиепископ Нью-Йорка, и Аллен Даллес, ответственный секретарь новой организации. В 1951 году Даллес поступит в ЦРУ, а в 1953 году станет его директором. Почти все догадывались об участии в их делах ЦРУ. В документах комитета, вскоре получившего название «Свободная Европа», декларировалось, что он работает на самофинансировании в результате общенациональной кампании по сбору средств, получившей название «Крестовый поход за свободу». На самом деле лишь около 12 процентов бюджета [419] Johnson, Radio Free Europe and Radio Liberty, 15. поступало от сбора средств, в основном крупных корпораций. Основным источником финансирования служили еженедельные чеки, которые ЦРУ переводило кружным путем, через один банк на Уолл-стрит [420] Wilford, The Mighty Wurlitzer, 31. .

Главным детищем комитета «Свободная Европа» стала радиостанция «Свободная Европа», которая начала вещание 4 июля 1950 года на чешском, словацком и румынском языках. Затем началось вещание на польском, венгерском и болгарском. Вслед за радиостанцией «Свободная Европа» в 1953 году начала вещание вторая радиостанция «Освобождение», нацеленная в основном на Советский Союз. Позже она получила более удачное название «Свобода». Эту радиостанцию поддерживала еще одна некоммерческая «организация прикрытия», Американский комитет освобождения. В комитет со штаб-квартирой в центре Манхэттена входили не столь известные американцы, и его деятельность была более закрытой; на первом заседании правления просто объявили, что деньги на финансирование «Освобождения» поступают от «личных друзей членов правления». В ЦРУ решили не привлекать к «Освобождению» столь выдающихся личностей, так как вскоре оказалось, что бывает трудно справиться с непомерными амбициями комитета «Свободная Европа». Хотя обе радиостанции были рассчитаны на пропаганду политики США и интересы безопасности, они пользовались значительной автономией [421] См.: Meyer, Facing Reality, 115. Так же считал и А. Росс-Джонсон. хотя бы по той причине, что ЦРУ не в состоянии было справиться сразу с двумя крупными радиовещательными организациями. Служившие вначале довольно резкими рупорами ЦРУ, обе радиостанции понемногу освоились и превратились в солидные агентства новостей, особенно после 1956 года, освещения венгерских событий и поддержки иллюзии скорого американского вторжения. Время от времени в текст передач вплетались тайные послания для резидентов и оперативных сотрудников. Иногда радиостанции служили «крышей» для штатных сотрудников ЦРУ. Но в основном американские учредители в Вашингтоне почти не вмешивались в работу редакторов из числа эмигрантов. Более того, необходимости осуществлять жесткий редакционный контроль не было. Взгляды сотрудников-антикоммунистов в основном совпадали со взглядами «кураторов» из ЦРУ. Радио «Освобождение» в основном освещало события в Советском Союзе с иной точки зрения, нежели официальные советские радиостанции, и сосредотачивалось на его внутренней политике.