Эрих Манштейн - Битва за Кавказ. Неизвестная война на море и на суше

Так, вернемся. Северный фланг восточного участка проходил по крутым отрогам гор, там также было большое количество ДОТов, тянущихся до села Гайтаны. Южнее речки Черная подступы к южному укрепрайону прикрывались крутыми вершинами, превращенными командованием Черноморского флота и Приморской армии в надежные опорные пункты. Они получили название «Сахарная полоса», «Сахарная головка», «Северный нос», «Холм с развалинами», «Гора с часовней». Дальше имелось сильно укрепленное село Камары и скальный массив Балаклавской бухты. Позади первой линии обороны на южном участке севернее дороги поднимался массив Федюхиных высот. Это линия с опорными пунктами шла до деревни Кадыковка. Таким образом вместе они образовывали мощную полосу обеспечения позиции противника на Сапун-горе. Цепь укреплений проходила вплоть до Инкермана. И даже после взятия этих на первый взгляд неприступных высот еще не открывался свободный путь на город-крепость. Потому что у берега находились береговые батареи, в том числе и 35-я батарея башенных орудий, названная нами «Максим Горький-2». От Инкермана по берегу бухты Северной вплоть до бухты Стрелецкой шли сплошные позиции. Далее линия обороны выходила к Херсонесу, и еще – побережье было усеяно минными полями.

Оценивая возможности нашего наступления, командование армии пришло к тем же выводам, что и в минувшем году… вести наступление с севера и северо-востока, а также в южной части восточного участка. Главный удар следует наносить с севера, подключив артиллерию и авиацию. Однако по возможности следовало бы использовать и южную сторону, хотя бы для распыления сил противника, атакуя его с разных сторон одновременно. Нам было понятно, что даже потеряв часть укрепленного района за бухтой Северной, противник будет держаться в самом городе и на Херсонесе. Говоря о севастопольской операции, следует учитывать, что речь идет не только о наступлениях на крепость, но и о действиях против армии и сил флота, численность которых превышала наши силы не менее чем в четыре раза.

Впрочем, для нас это уже не имело особого значения, потому что мы уже имели успешный опыт вооруженной борьбы с силами флота и армейскими объединениями. Но все равно наступление тщательно обдумалось. Пока нашей 11-й армии был придан 8-й авиакорпус люфтваффе, противник был лишен возможности беспрепятственно осуществлять перевозки морем. Эти соображения после переосмысления легли в основу операции под кодовым названием « Лов осетра ». По имеющим у нас разведданным, к тому времени в крепости находились штаб Приморской армии во главе с генералом Петровым, 2-я, 25-я, 95-я, 172-я, 345-я, 386-я, 388-я сд, 40-я кавдивизия, 7-я, 8-я, 79-я бригады морской пехоты. Можно сказать, что их численный состав после предыдущих разгромов был доведен до полного штатного состава, всего – 114 064 солдат. В каждой морской бригаде в среднем было по 12 000, а всех бригад три, следовательно, еще 36 000 человек. Да плюс несколько батальонов морской пехоты (пять или шесть), в каждом от 400 до 500 человек. Помимо этого ежедневно формировались подразделения с кораблей Черноморского флота, которые доставлялись в Севастополь. Плюс штрафные батальоны, в каждом в среднем по 1500 человек. По нашим сведениям, в Севастополе и пригородах находилось не менее двадцати пяти батальонов. А еще штрафные роты по 500 человек, их было не менее двадцати. Заградотряды НКВД и ГУГБ составляли не менее 80 000 военнослужащих. Вот и считай…

В общем, к началу сражения численность оборонявшихся в крепости солдат и моряков флота и Приморской армии достигла 230 000–250 000 человек.

Наступление на севере должен был вести 54-й ак в составе 22-й пд во главе с генералом Вольфом, 24-й пд во главе с генералом бароном фон Теттаном, 132-й пд во главе с генералом Линдеманном, 50-й во главе с генералом Шмидтом и усиленного 213-го пп. Численный состав наших дивизий, не имевших пополнений после боев на Керченском плацдарме, которые по штату должны иметь 15 860 (вернее – 15.859), на самом деле имели от 8000 до 10 000 человек, а в 132-й пд количество солдат и офицеров было немногим более 6000. Считаешь? Ну и как?

Я приказал 54-му корпусу сосредоточить свои силы на высотах севернее восточной оконечности бухты Северной. Участки укрепрайона необходимо было подавить огнем, чтобы взять их с тыла. Левый фланг корпуса должен овладеть высотами у села Гайтаны и юго-восточнее его, чтобы обеспечить наступление румынского горного корпуса.

Наступать на южном участке я поручил 30-му ак в составе 72-й пд во главе с генералом Мюллером-Гепгардом, 170-й пд во главе с генералом Зандером и 28-й легкой пд во главе с генералом Зингубером. 30-й корпус должен был захватить исходные позиции и артиллерийские НП с целью дальнейшего наступления к Сапун-горе. Но прежде нужно было овладеть первой линией обороны противника на рубеже Северный нос – Камары. Для выполнения этой задачи 72-й пд было приказано наступать по обе стороны шоссе на Севастополь. А 28-й лпд – захватить северную гряду восточнее Балаклавской бухты. 170-ю пд оставили в резерве. Местность там, напомню тебе, резко пересеченная, так что каждый обязан исполнять точную и хорошо просчитанную конкретную задачу. Румынский горный корпус должен был сковывать противника перед своим фронтом. Румынская 18-я дивизия – прикрывать наступление левого 54-го ак. Южнее 1-я румынская горная дивизия должна была поддерживать наступление северного фланга 30-го ак в районе Сахарной головки.

Что касается артиллерийской подготовки самого наступления, то мы отказались от огневого налета, это, если тебе известно, излюбленный прием нашего противника. Во-первых, ситуация была не та, да и боеприпасов не хватило. Потому артиллерия вела корректируемый огонь за пять дней до начала наступления пехоты. После во время корректировочного огня начал работать 8-й авиакорпус, совершая непрерывные налеты на военные и военно-тыловые объекты Севастополя, на портовые сооружения и аэродромы.

Главное командование предоставило в наше распоряжение мощные огневые средства. На позициях 54-го ак начальник артиллерии генерал Цукерторт имел в своем подчинении 56 батарей большой мощности и 40 батарей легкой артиллерии, 18 минометных батарей, их обслуживали солдаты 10-го и 14-го дивизионов. Знаю, что после войны было много разговоров о знаменитой пушке «Дора» калибра 800 мм, спроектированной для разрушения сооружений линии Мажино. Но ее эффективность невысокая, так, грозная игрушка. Однако «Дорой» был поражен склад боеприпасов на Северной стороне и несколько незначительных объектов. Артиллерией 30-го ак командовал генерал Мартинек, австриец по национальности. Он погиб, командуя впоследствии корпусом. А в 30-м ак он просто-таки блестяще организовал использование артогня, почти все снаряды дивизионов поражали цели противника. В его подчинении в двух дивизионах было 25 батарей. 30-му корпусу был придан 300-й отдельный батальон танкеток, которые, к сожалению, оказались совершенно бесполезными в боях. Да, еще румынский горный корпус имел 20 батарей.