Людмила Лопато - Царица парижских кабаре

Поначалу в парижской гимназии, как мне рассказывали, учились всего-навсего шесть русских детей. Но через год, после исхода Добровольческой армии из Крыма, число гимназистов достигло полутора сотен. А к концу 1920-х годов детей в единственной русской гимназии на территории Франции стало около двухсот.

При этом, как сообщает краткая история русской средней школы, изданная в Париже в 1930 году, 78% детей вносили лишь часть платы или учились вовсе бесплатно, так бедны были семьи большинства русских эмигрантов (особенно тяжело ударил по эмиграции кризис 1929 года).

Гимназии помогали: субсидии давали и Министерство просвещения Франции, и мэрия города Парижа, и принцесса Монакская, и балерина Анна Павлова, и наследники Густава Нобеля, и великая княгиня Мария Павловна – замечательная вышивальщица, русская женщина, с характером и судьбой, достойными пера Василия Ключевского.

И все же именно поддержка Лидии Павловны Детердинг-Кудеяровой в конце 1920-х годов спасла школу от закрытия.

Пусть об истории «гимназии первой эмиграции» рассказывают те, кто в ней учился раньше и дольше, чем я. Но… есть ли в библиотеках России вот эта пожелтелая брошюра «Ecole secondaire russe»?

Я рассматриваю фотографии на ее страницах. Вот удлиненное лицо, темная шляпа и меховое манто Лидии Павловны Детердинг, а вокруг нее – наши преподаватели в твердых крахмальных воротничках, немолодой батюшка с умным, твердым взглядом, гладко причесанные русские учительницы… И малыши-первоклассники – с такими точеными, породистыми лицами, в таких бедных, но строгих платьях и башмаках!

Это – русский Париж в год прибытия нашей семьи во Францию…

Свои выпускные экзамены я держала именно в этой школе, а весной 1930 года провела несколько месяцев в Буффемоне, в известном женском пансионе (не знаю, как нынче, но еще в 1960-х он существовал и по-прежнему славился). В этом элегантном и дорогом французском «институте благородных девиц» были огромный сад, лошади, бассейны. Два раза в неделю мы ездили в Париж, в оперу или на концерт («Бориса Годунова» с Шаляпиным, последнюю парижскую «Жизель» Анны Павловой в мае 1930 года не забуду никогда!).

Вернувшись из Буффемона, я попросила разрешения у родителей отправиться в Оксфорд вместе с братом Володей. Он стал студентом Сент-Джонс колледжа. А я мечтала в Оксфордской закрытой школе для девочек выучиться знаменитой английской дисциплине.

И я училась ей!

Мы вставали в шесть часов, по звонку. Окна спален были всегда приоткрыты, моросил дождь, ветер вдувал его в комнаты. Утром ели невыносимый поридж – овсянку на воде. Форма была тяжелая, суконная, темно-синяя, к ней прилагались шляпа с плоскими полями и жесткие «гигиенические» ботинки без каблука!

А я была довольно избалованной девочкой.

Отчасти, конечно, ботинки без каблуков были весьма уместны и даже спасительны: каждое воскресенье мы всей школой шли в церковь. А путь до нее был еще и прогулкой, полезной для здоровья. И занимал он ровным счетом два часа!

Барышень учили гимнастике, и довольно-таки свирепо (с дрожью вспоминаю оксфордского деревянного «коня» для прыжков!). Учили нас и готовить – и я вечно переживала, потому что мои печенья были ужасны…

К счастью, я играла на рояле. И это – все искупало. Девочки в школе, невзирая на все мои гимнастические и кулинарные фиаско, были милы со мной.

Тем не менее вскоре я позвонила родителям: «Спасите! Не желаю больше английского воспитания!» Папа, надо сказать, очень обрадовался и воскликнул: «Конечно, Люся, мы тебя заберем». И вскоре мама приехала за мной.

По водворении в Париж я проспала до десяти часов утра на мягкой подушке, под пуховым одеялом.

И с английской дисциплиной было в моей жизни покончено раз и навсегда!

Леди Детердинг – Лидия Павловна Кудеярова (1904–1980), в первом браке Багратиони, во втором – Детердинг. Известная деятельница русской эмиграции, меценатка, в молодости артистка варьете.

Сэр Генри Детердинг — Генри Детердинг (1866–1939), нефтепромышленник, владелец концерна Shell Оil.

Миллионер-нефтепромышленник Гюльбенкян – Гюльбенкян Галуст Саркисович (1869–1955), нефтепромышленник, коллекционер, меценат, компаньон Г. Детердинга при учреждении компании Shell, создатель художественного музея в Лиссабоне и благотворительного фонда Гюльбенкяна, известного, в частности, организацией международных фестивалей балета.

Парижский музей моды и костюма – расположен во дворце итальянской маркизы Гальера, улица Петра I, короля Сербского, 10, Париж. Обладает одной из лучших в мире коллекций исторического костюма, аксессуаров и материалов по истории моды.

Сестра В.А. Маклакова — Маклаков Василий Алексеевич (1869–1957), юрист, общественный деятель, депутат Второй, Третьей и Четвертой Государственных дум. В октябре 1917 г. был назначен послом Временного правительства в Париже. Председатель Русского эмигрантского комитета при Лиге Наций (с 1924 г.). Пользовался высоким авторитетом в среде «русских парижан».

Недачин В.П. — Недачин Василий Павлович (1863–1936), филолог, преподаватель и директор Медведниковской гимназии в Москве, почетный член Московского археологического общества. С 1919 г. директор русской гимназии в Париже.

Великая княгиня Мария Павловна – Мария Павловна Романова (1890–1958), внучка императора Александра II, кузина императора Николая II, воспитанница великой княгини Елизаветы Федоровны. В 1914–1917 гг. – сестра милосердия Псковского военного госпиталя. В эмиграции с 1918 г. В 1921 г. в Париже создала Дом вышивки «Китмир»; в первые месяцы вышивала по четырнадцать часов в день и засыпала на полу, у станины машинки. К середине 1920-х гг. «Китмир» стал предприятием со ста сотрудницами (на работу Мария Павловна брала только русских эмигранток). В 1925 г. вышивки «Китмира» были отмечены золотой медалью выставки L’Art deco, давшей свое имя новому художественному стилю. После разорения «Китмира» в годы Великой депрессии Мария Павловна переселилась в США. Опубликовала две книги воспоминаний.

Мои караимские корни

Мой отец, как я сказала, был по национальности караимом. Я никогда особенно не занималась историей караимов, но все-таки знаю, что этот народ обитал на землях Хазарского каганата еще в IX веке. Из Поволжья часть караимов переселилась в Крым. А в 1396 году, совершив набег на крымские земли, великий князь Витовт привез с собой в Литву несколько сотен семейств, поселив их в окрестностях своего замка. Оттуда идут литовские и польские караимы (многие из них занимали немалые посты, становились профессорами, врачами, адвокатами, офицерами, сановниками).