Александр Горбачев - Песни в пустоту

Максим Динкевич

В один из своих приездов в Москву Вова привез мне болванку с альбомами “СЕ”, скачать которые у меня не было возможности. Я спросил, сколько это будет стоить, на что он ответил, что запишет мне ее просто так, “за пиво”. Я воспринял эти слова буквально и купил ему какого-то пива. На встречу Вова пришел не один, а с приятелем. Тот вел себя странно – критически изучил принесенную не ему бутылку, спросил:

“А чего так мало?” и вообще очень недобро на меня косился. Позже Вова рассказал, что это был знакомый Усова, который как-то раз спас великого поэта, когда тот, пьяный и избитый, валялся у входа на какой-то концерт. Так парень вошел в круг приближенных и теперь, по всей видимости, пристально следил за тем, чтобы лишние люди к ним в компанию не затесались. С другим примером откровенного сектантства я столкнулся несколько позже: знакомый моей знакомой общался с Усовым, а мне очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на его самиздат, и я как-то его спросил, можно ли у него взять почитать “Связь времен” или “Мир Искусства” с возвратом и под честное слово. Тот пробурчал что-то в духе: “Ну, если тебя сочтут достойным…” После этих слов я решил не навязываться. В следующий раз судьба свела нас с этим пареньком зимой 2008 года, когда я пришел брать интервью у Усова к нему домой. Вопреки нашим опасениям и ожиданиям Борис был очень дружелюбен, вежлив и приветлив. Мы мило прообщались часа полтора, как вдруг в дверь позвонили, и на пороге появился мой старый знакомый. Он принес Усову каталог с фильмами, какой-то еды и сел с нами за стол. Просидел молча какое-то время, а потом возьми и скажи: “Так это же ты выкладывал концерты “Енотов” в интернет”. (Я действительно это делал, потому что всегда любил делиться хорошей музыкой; на все концерты “СЕ” во второй половине нулевых я ходил с диктофоном.) Борис отреагировал достаточно спокойно, спросив, зачем я это делал, зная, что он против. Пришлось как-то оправдываться, было стыдно и неловко. И, хотя Усов не повышал голос и уж тем более не попытался меня ударить, стало ясно, что наш с ним разговор закончен. Мы быстро попрощались и ушли. Потом человек, который устроил эту встречу, рассказывал, что Усов звонил ему и жаловался, что тот подослал к нему предателей. То есть нас.

Максим Семеляк

“Афиша” перед Усовым дважды проштрафилась. Первый раз – когда мы составляли кретинский список пятидесяти лучших пластинок мира, и туда по какой-то причине попала советская “Алиса в Стране чудес”. Но это еще полбеды. Дело в том, что в материале была графа “Сексуальность”, уж не помню, кем придуманная, особенно уместная в детской пластинке (уж не помню, сколько ей выставили баллов). Усов пришел в ярость, ему до таких вещей было дело, серьезно. А второй раз был, когда мы делали какой-то не менее кретинский материал о молодежных музыкальных субкультурах, и “Еноты” там как-то попали в один ряд с “Радой и Терновником”, тут уж Усов совсем рассвирепел. Помню, он мне звонит на работу в “Ведомости”: “Ну что, предательство свершилось?” Тогда мы с ним, собственно, и поссорились, и в общем, хотя потом и помирились потом, былой теплоты уже не было. Мне это урок – не надо никуда лезть. Кстати говоря, я так понимаю, что в этой книге он тоже идет через запятую с какими-то другими группами – так вот, не думаю, что он будет от этого в восторге. Ну, так, имейте в виду на всякий случай.

Арина Строганова

В 2006–2007 годах уже без меня пишется альбом “Эльд” проекта “Пояс верности”. Запись впервые производилась на компьютер. Альбом остался незаконченным, поскольку планировалось наложить еще клавиши или хотя бы соло-гитару, но по разным причинам все зависло.

Сергей Кузнецов

Альбом, известный как “Пояс верности” (на самом деле название должно было быть другое), в какой-то момент утек в интернет. Мы как-то встретились с Усовым, и я говорю – слушай, отличный последний альбом. “Какой, блядь, последний альбом?” Я говорю – ну вот этот. “А-а-а! Мы ж его не доделали, то хотели наложить, это”. У него была такая смесь ярости и чудовищного облома. Через полгода спрашиваю – Боря, доделывать будете? “Да черт с ним, они же, блядь, слушают, и им, блядь, нравится”. То есть ему, может, и хотелось дать какой-то хороший уровень качества, но он по большому счету никому не был особо нужен.

Борис Белокуров (Усов)

Пошла такая апатия. Играть стало негде, играть стало вообще невозможно. Вся рок-сцена перешла на клубную систему – надо еще и платить за собственный концерт, а на одних квартирниках же не просуществуешь. Выложили в сеть неготовый вариант нашего последнего альбома – ну какой смысл его доделывать дальше? Рок-н-ролл как война – это дело молодых.

Виктор Кульганек

Всегда важно не с каких альбомов группа начинала, а каким альбомом она заканчивает. Потому что в начале-то у многих полно энергии, задора, драйва, связь с космосом – она более, так сказать, плотно установлена. А к концу происходят порой вещи достаточно печальные с точки зрения творчества. Ну вот это не про “Енотов” точно. Я считаю, что их последние альбомы – ну не то что гораздо лучше первых, но в них видно развитие, видна эволюция совершенно четкая. Я очень люблю, например, “Пояс верности”, слушаю с большим удовольствием.

Максим Динкевич

Впервые я попал на концерте “Енотов” весной 2005 года в ЦДРИ и тут же увидел своими глазами все то, о чем раньше только читал. Совершенно невозможный внешний вид Усова, одетого настолько оборванно, что это казалось нарочитым эпатажем, полный зал подготовленных зрителей, некоторые из которых, если верить подслушанным в фойе разговорам, приехали специально на “СЕ” из Владивостока, драка на сцене и срыв концерта. Работавший в ЦДРИ звукорежиссер не мог нормально отстроить голос и гитару, Борис не слышал себя на сцене. В итоге Усов довольно резко предложил звукачу покинуть зал, а когда тот вылез на сцену, явно не желая следовать этой просьбе, ударил его по лицу. Ну как ударил – скорее, несильно смазал по щеке. Дерущихся тут же растащили, но концерт был сорван. Результат – около 200 расстроенных человек, моментально покинувших зал вслед за музыкантами. Все кончилось тем, что “Еноты” отыграли в акустике на лестнице ЦДРИ. А в самый последний раз Усов и Арина выступали в ЦДЖ на вечере памяти Непомнящего в 2007 году. Перед тем как начать играть, Борис сказал: “Вы видите перед собой несуществующую группу”, – а после этих прощальных, как оказалось впоследствии, слов они сыграли программу, как минимум на треть состоявшую из неслыханных сочинений. Переслушивая их в записи, мне всякий раз хочется плакать. Это безжалостный репортаж о конце света и о том, что произошло после. Махнув в последний раз хвостом, древний и мудрый зверь навсегда скрылся в своей норе. Возможно, поняв, что стремительно наступающий мир, где все не всерьез, ему не остановить, Усов решил просто задраить люки и ограничить свой круг общения лишь теми смельчаками, кто будут готовы последовать за ним.