Сергей Троицкий - Битва за водку

В кафе она скинула куртку, я сразу обратил внимание на кучу попилов на её ручках.

Уж в попилах-то я разбирался хорошо.

Верхом крутизны у советских хипарей и панков считались жирные попилы! К примеру, в прайм-тайм хипарей винтят менты на Пушкинской или Красной площади. Чувак хватает бритву и с воплем: «Долой совок!» – режет себе вены! Хлещет кровища, менты в ах***е, КГБшники суетятся, обыватели в глубоком шоке. Про такого чувака говорили в тусовке:

– Это очень олдовый чувак, у него 13 ментовских попилов!

– Вот это да!

Некоторые делали попилы вен, чтобы скрыть следы от инъекций героина. Иные вскрывались просто в ванне, чтобы шокировать кентов, родственников или просто наплевать на этот проклятый мир. Порой вскрывались от крейзанутости или наркотического оп***динения, но ещё были те, кто имитировали попилы для крутизны. Просто берёшь спичку и натираешь кожу, а потом периодически ковыряешь.

В общем, у Гретхен была двухдневная имитация попилов, выполненная на скорую руку. Когда она вырвала листки из блокнота и протянула мне, я вспомнил, что не подарил ей ничего из стаффа «Коррозии».

Увидев буклеты с наших концертов, где рубились тысячи людей, она вообще вошла в экстаз и постоянно твердила:

– Ю а рили рок-стар! Йес!

Таким макаром прошли ещё полчаса, и вскоре подали наш поезд. Я уже хотел состроить грустную мину и сказать:

– Гуд-бай, май бейби! Гуд-бай, май лаф, гуд-бай!

Я как-то сразу к ней проникся. И не только в плане эротики, а чисто по-человечески. Первому встречному покупать билеты и потом полчаса объяснять, как не про**ать нужный поезд? Я хотел обменяться координатами, но что я ей мог дать? Телефон московского офиса и домашний автоответчик? Социальных сетей тогда не было, не было даже мейлов.

– Гретхен! Айм рили глад ту мит ю. Ю а май энжел оф роуд. Ю вери хелп ми! Ю а бьютифул! Иф ю кам ту рокфест ин Влото, ай синг фо ю сонг оф лав! Мы дико угорим, тащемта. Нау ай шуд го то трейн! Гуд-бай!

– Вай дид ю сэй гуд-бай? – Она изобразила театральное недовольство и схватила кофр гитары.

Я даже немного растерялся:

– Ай шуд го ту трейн!

– Вай дид ю сэй гуд-бай?! Вай?! Ю вонт ту гоу визаут ми?!

Я стал думать, что бы это могло значить? Может, она хочет заманить меня на берлинский флэт, там мы вступим в клёвый угар, но тогда я про**бу всю тусовку! В этот момент она засмеялась и достала свои билеты, а потом лёгким движением вытащила из моей косухи билетную портянку и приложила к ней свою. Первые два билета оказались идентичны.

– Ви кам тугеза?!

– Йес!!!

Я схватил её саквояж, и вот мы уже ломились по переходам в сторону нужного перрона.

Поезд был по типу «Сапсана», только между креслами просторнее. В вагоне примерно 15 человек, мы выбрали наиболее уединённое место со столиком и плюхнулись в мягчайшие кресла, покрытые бархатом и вельветом.

По сравнению с совком это просто рай, всюду кондиционеры, и нет грязи в туалетах. Немецкие поезда двигаются со скоростью 400 км/ч, при этом никакой тряски! Когда я выставил на столик Havana, он лишь несколько раз колыхнулся. Чем больше опустошался батл, тем ближе мы пододвигались друг к другу. Я вообще не понимаю, на каком языке мы объяснялись. Когда литровая Havana достигла 90 % опустошения, мы начали лизаться и лапать друг друга, распалившись на всю катушку.

Она даже несколько раз пыталась взять в рот, как в том самом фильме Гарри С. Моргана, но ничего не получалось. То ломились кондукторы, то вдруг на станции заходили одинокие пассажиры, в общем, будто все сговорились мешать нам:

– Рус вашен! Мы не позволим, чтобы этот русский, на сиденьях 14-15-16, вообразил себе, что Германия – вотчина Гарри С. Моргана с его «малолетками». Германия – это страна технического прогресса, образцового порядка и морали! Германия – это прежде всего родина Вагнера, Гёте, Шиллера и Бетховена!

У нас уже не было сил сдерживать страсть и соблюдать дисциплину и мораль. В два глотка Havana была опустошена, и батл капитулировал под сиденье «Сапсана»!

Гретхен откинула подлокотник и завалила меня. Глядя мне в глаза, стала дико брать в голову. Один в один, как малолетка из фильма Гарри С. Моргана в сцене около зимнего озера. Я кончил буквально вмиг, меня словно ударило током, а потом нирвана! Не знаю, сколько мы там ещё лизались и лапались? Кто там мимо ходил и как смотрел на нас? С седьмого неба нас вернул на землю зловещий голос машиниста, который сообщил, что наш стейшен будет через три минуты! Это было ацццки не в кайф! Наверное, похожие чувства испытывали обитатели Освенцима и Бухенвальда, когда служащий аэропорта чётко чеканил по-немецки:

– Выход из 13-го барака в сторону духовки состоится ровно через цвай минут! Не забудьте прихватить свои вещи, а также золото, бриллианты и валюту!

Мы быстро упаковались и вскоре выпрыгнули на перрон. Она схватила меня за руку, быстро промониторила светящиеся табло, и вот мы уже в другом поезде. На этот раз «Сапсан» был купейным! Вернее, не купейным в совковом понимании. Просто сидячее купе на 6 мест, как, например, в современной Украине.

Я загадал желание:

– Если Светлые Силы помогают мне, они сделают так, чтобы в нашем купе не было попутчиков!

Так оно и вышло. Как только поезд тронулся, я тут же выставил экспортный вариант Russian Vodka, но Гретхен отстранила его и достала бумажный конверт. Открыла его и показала мне жёлтый чай:

– Марокко! Марокко ганжа!

Я сразу понял, что у нас будет дичайший трип, но, ответственный угарный человек, сразу поинтересовался:

– Вэн из зе некст стейшен?

– Донт вори, май рашн лаф! Ту аурс, тен минетс! «Как эта немка всё чётко организовала?» – пронеслось у меня в голове.

Мы забили моднейшую марокканскую козью ногу и уже хотели её раскуривать. Я стал думать, где взять музыку, мобил и прочего стаффа тогда не существовало. Пробежался взглядом в поисках рубильника громкости, как в совковых поездах. Она метнула взгляд в правую сторону, и я обнаружил допотопный по нынешним временам стереоприёмник. В ацццком угаре метнулся крутить УКВ-волны, но она отстранила меня и настроилась на какую-то пиратскую панковскую станцию, где вначале рубил Дэд Кэннэдиз, а потом пошёл рок на немецком языке, по типу «Пудис» и «Рамштайн». Когда стало темнеть, пошёл «Атом Харт Мама» «Пинк Флойд». Гретхен взорвала козью ногу!

Мы погрузились в нирвану, полностью голые, курили ганжу, пили и поролись! Постоянно поролись! Казалось, время остановилось и мир существует только для нас одних! Поезд мчится только ради нас, и все эти модно освещённые пейзажи существуют только ради услаждения нашего взора! Мы поролись и поролись, казалось, нирвана будет продолжаться вечно! Вскоре мы обессилели окончательно и просто валялись, положив ноги на противоположные кресла мифического купе по-русски.