Арест Ант - Как стать контрабандистом

– Спина болит. Не могу быстрее, – пытался я его вразумить.

– Попроси помощи у доктора.

– Спасибо за совет, – желание жахнуть его по затылку только усилилось.

Сауна была устроена в подвале, прямо дверь в дверь от вертухайских комнат для обыска. А в торце между ними сулевская каптёрка. Оригинальное соседство. Лучше бы с другого конца начинали приём новобранцев. Сауна-каптёрка-шмон. Всем было бы значительно лучше. Да и вертухаи вполне себе гигиенично так ковырялись в чистой заднице и свежевыстиранных шмотках.

Сулев сидел в глубине своей каптёрки и невозмутимо листал толстую газету. Я, привлекая его внимание, тихонько постучал по доске:

– Разрешите сдать использованное исподнее, господин-товарищ Сулев?

– А, это ты, – он откинул газету и забрал у меня пакет, – Через три дня будет готово, – тут он увидел Микко и присвистнул, – Опять здесь, руссико туристо.

Микко виновато сжался и быстро залопотал по-фински. Я пожал плечами и открыл дверь в сауну. Только мне ещё не хватало в чужие финно-угорские разборки встревать.

Сауна была сделана с любовью и типичной финской обстоятельностью. Просторный предбанник с большим зеркалом. По периметру расставлены широкие лавки. Пол покрыт ребристой резиновой сеткой. Всё в светлых тонах и очень чисто. Святыня, как ни крути. Тут за любые художества свои же руки поотрывают.

Я быстро разделся, захватил шампунь и поспешил в душевую. Там было человек семь народу, которые громко горланили. Одни охлаждались после парилки, другие активно мылись. Ну, а если не обращать внимания на чрезвычайное скопление наколок, то просто общественная баня будним днём. Один я тут как альбинос со своей белой кожей. При этом меня все старательно не замечают. Человек-невидимка из недемократической страны.

Почти сразу за мной влетел Микко. Вот он был сразу встречен жизнерадостным хохотом. Да и татуировки на нём какие-то несерьёзные. Птички-рыбки. А уж иероглифы явно списаны из китайского меню. Handwritten man (рукописный баклан). Живой оселок для оттачивания старых подколов.

Я старательно помылся, захватил одноразовый подпопник и пошёл в парилку. По пути мне все вроде невзначай, но уступали дорогу, а в парилке сразу освободили место на верхней полке и даже постарались отодвинуться подальше. Просто явление прокажённого в разгар великосветского party. Зато не возникнет вечных немецких проблем с Lebensraum – жизненным пространством .

Хотя любопытно же. Тюрьмы это тот же социум, только ужатый по конфликтным и половым признакам. Явно здесь выработаны свои гласные и негласные правила. Надо будет у Сулева спросить.

Я с удовольствием ещё пару раз попарился и решил, что с меня достаточно. Слишком хорошо – это уже нехорошо. И всегда чревато последствиями. А мне надо успеть разобраться в окружающей обстановке, а то опять под замок загонят воевать со своими мыслями. Лучше пообщаться, а заодно и Микко подожду в прохладном коридоре.

Сулев продолжал лениво перелистывать газету, изредка отхлёбывая почти чёрный дымящийся чай из металлической кружки.

– Не отвлекаю?

– А? – он отложил газету и зевнул, – От скуки что ли? От неё только на воле можно отвлечься.

– Слушай, а чего это все от меня шарахаются?

– А хочешь, чтобы грязно приставали? – он хихикнул, – Могу устроить.

– Да нет, странно всё-таки. Меня замечают, если только вертухай попросит.

– Сам подумай. Тебя привозят на пару с городским сумасшедшим, хотя обычно эта скотовозка всегда полна под завязку. На следующий день пару приличных мужиков без предупреждения переводят из двухместной камеры в общую. Но тебя туда поселяют одного. Хотя тюрьма тут постоянно переполнена, а на втором этаже есть специальная камера для русских. Ещё через день прибывшего с тобой придурка-грабителя высылают дальше по этапу. Вертухаи кормят тебя таблетками как на убой, хотя больше пары штук у них никогда не допросишься. И никто не может понять, за что тебя замели. Ты из камеры не выходишь. Вокруг ходят мутные слухи, что дело очень крупное, следаки разрабатывают большую русскую банду, а тебя вообще засадят надолго… если не насовсем.

– Утешил, блин. Но прокурор вроде требует не менее одного года.

– Учти, не менее. А это срок, устремлённый в бесконечность, пока его судья не ограничит.

– Да ты прямо как Лобачевский.

– Газеты надо читать. Сейчас много пишут о том, как обуздать преступность в стране. Узнаешь много нового и интересного.

– Я и от тебя о себе уже много чего нового узнал.

Сулев благосклонно кивнул и снова взялся за газету. Из сауны вывалился взлохмаченный Микко и кивнул в сторону лестницы.

– Мы пошли, – я подмигнул Сулеву и приготовился к героическому преодолению лестницы под надзором суетливого бегунка.

Пользуясь тем, что двери камер открыты, я сходил и быстро наполнил термос и графин горячей водой. Сделал себе кофе и включил телевизор. Сидеть было неудобно. Я пододвинул табуретку к кровати, перенёс туда кофе и пепельницу. Рядом положил управлялку. Полуприлёг, подложив себе обе подушки под спину. Они моментально смялись до неощутимости. Я немного подумал. Встал, взял куртку, свернул и сунул под подушки. Вот теперь комфортно и удобно. Отхлебнул кофе и стал перещёлкивать каналы в поисках внятно говорящих.

Буквально тут же раздался стук в дверь, и просунулась голова шебутного Микко.

– Заходи, – со вздохом сообщил я без всякой тени гостеприимства.

– А я сразу с кружкой, – радостно сообщил он, – И горячей воды уже набрал.

– Ложку с собой взял?

– Я могу и так насыпать.

– Сыпь, – я вздохнул и понял, что светлое настроение стремительно улетучивается. А глагол spill (разливать, насыпать) для меня теперь всегда будет ускользающего коричневого цвета.

– Крепкий кофе придаёт бодрость, – продекламировал Микко, колдуя над своим стаканом, – А я с просьбой. Мне твоя помощь нужна.

– Какая? – я слегка насторожился. С таким заходом кофе явно до закрытия дверей не доживёт. А ждать магазина ещё долго. Даже если деньги объявятся.

– Помоги мне с Russian filthy language.

– С чем?

– Мату шинну, – старательно выговорил он, – Russian insulting words… obscene words.

– Ты имеешь в виду обсценную лексику? Ругательства что ли? – меня стал разбирать смех, – А зачем? У тебя русская жена есть. И соседи в Белоострове. Они всему научат. Русскому человеку только дай волю – сразу похабству научит.

– Я просто смысла не улавливаю. Слова всё время одинаковые, а смысл всегда разный.

– Когда вернёшься, то сделай всем своим русским соседям проверку. Маленький такой тест. Вот смотри, я пишу. Попроси вставить пропущенные буквы в слове

_У_НЯ