Владимир Гриньков - Помеченный смертью

– Который час?

– Семь.

– Неужели? – изобразил удивление Кирилл.

На Анне уже был халат. Она, наверное, накинула его у самого порога.

– Ты давно не спишь? – спросил Кирилл.

– С шести.

– К чему такие ранние пробуждения?

Он поднялся и отбросил в сторону простыню. На нем были отличные белоснежные плавки, он надел их впервые в жизни. Но Анна, кажется, не оценила, скрылась в своей комнате. Оставалось ждать. Время – лучший союзник.

Позавтракали. Сняли показания приборов. Передали данные в Москву. Больше делать было нечего до самого вечера.

– Хочешь, я покажу тебе остров? – предложил Кирилл.

Спеси за последние дни у него поубавилось, но он все еще считал себя хозяином здешних мест.

Они вышли из дома, не дожидаясь наступления полуденной жары. Кирилл шел впереди, Анна за ним.

– Он совсем небольшой, этот остров, – рассказывал Кирилл, не видя Анну, а лишь угадывая ее присутствие рядом. – Самый маленький из всех, которые здесь есть. Потому, наверное, местные тут не селились.

Солнце уже поднялось над пальмами. Теплый и сырой воздух струился вверх. Кто-то крикнул совсем близко, и Анна вздрогнула.

– Обезьяны, – сказал Кирилл, не оборачиваясь. – Их здесь тьма. Да ты и сама видела этих разбойников.

– Ты не пытался их приручить?

– Бесполезно. Они попрошайки. Слопают все припасы, а когда обнаружат, что у тебя больше ничего нет – возвращаются на свои деревья и корчат оттуда рожи. Неблагодарные, словом.

– А я бы хотела приручить обезьяну. Если бы удалось поймать хоть одну. Сделай мне какие-нибудь силки, Кирилл.

– Чтобы обезьян ловить?

– Да.

– Ладно.

Заросли становились все гуще. Тропинка исчезла совсем.

– Куда мы идем? – спросила Анна.

– Мы пересечем остров поперек. Это не так далеко, как может показаться.

Возможно, так оно и было, но идти становилось все труднее. Приходилось прорываться сквозь сплошную зеленую стену, а когда очередное препятствие было преодолено, всегда оказывалось, что впереди – еще одно, более сложное, чем предыдущее.

– Не устала?

– Немного.

– Может, вернемся?

– Нет, мне интересно.

– Там, где ты жила раньше, тоже было красиво?

– На Камчатке?

– Да, на Камчатке.

– Очень красиво. Я такой природы нигде больше не видела. Эти деревья, сопки, а какое там небо!

– Какое?

– Красивое. Оно глубокое там.

– Глубокое – это когда вниз.

– А там – вверх, – засмеялась Анна.

Кирилл протянул руку и снял с ветки плод – невзрачный, коричневого цвета, похожий на причудливой формы картофельный клубень. Кирилл переломил его пополам, и открылось с бледно-розовыми прожилками нутро.

– Попробуй, – протянул Анне одну из половин.

– Что это?

– Местные называют это нгве-нгве.

– Целиком можно есть?

– Только мякоть. Кожура невкусная.

Мякоть оказалась слабосладкой. Белые комки отдавали сладостью и после этого таяли во рту, исчезая бесследно.

– Вкусно?

– Да. Немного похоже на банан. Только вкус не так ярко выражен.

Они прошли еще около часа, как вдруг деревья перед ними расступились, и Анна увидела океан. Солнце поднялось в зенит, океан искрился и выглядел очень празднично и беззаботно, и только далеко, на самом горизонте, была прочерчена узкая полоска.

– Что это? – спросила Анна и показала вдаль рукой.

– Один из ближайших к нам островов.

– Там есть люди?

– Да.

Кирилл как-то посмурнел лицом, и Анна, догадавшись о причине, негромко и необидно засмеялась.

– Там твои обидчики живут, да? Те, которые тебя оставили без провианта?

– Смешного мало, – беззлобно огрызнулся Кирилл. – Посмотрим, что ты запоешь после их очередного налета.

Анна беззаботно махнула рукой.

– Искупаемся? – предложила она.

Кирилл еще ничего не успел ответить, а она уже сбросила шорты и футболку – на ней оказался купальный костюм – и пошла к воде, и Кирилл был вынужден последовать ее примеру.

Вода была теплой, но это было лучше, чем жариться на солнце. Анна легла на спину и поплыла. Белые ступни ее ног дразняще мелькали. Кирилл отвел взгляд.

– Как хорошо, – сказала Анна. – Здесь настоящий рай.

Редкие облака плыли высоко-высоко.

– Знаешь, иногда окажешься в таком месте, что не верится, что есть еще что-то, кроме него. Другие города, другие люди. Ничего этого нет. Только ты и вот этот рай.

Анна кувыркнулась в воде.

– У тебя бывает так, Кирилл?

– Как?

– Ну вот чтобы ты оглядывался вокруг и тебе не верилось, что есть какая-то другая жизнь.

– Не знаю. Не задумывался.

– А у меня бывает. Вот как сейчас, например. Неделю назад я еще была в Москве, ходила по улицам, ездила в метро, и меня не было здесь, вот именно здесь. Понимаешь? Вот эта вода – она и тогда здесь была, и эти пальмы, и этот песок…

– И я, – подсказал Кирилл.

– И ты. А теперь я здесь. А Москва – пропыленная, суматошная, она там, далеко, без меня, и мне сейчас кажется, что ее нет вовсе, что это сон, фантом, призрак.

– Скучаешь?

– О чем?

– О Москве.

– Нет. Она какая-то чужая стала, я ее и не узнала поначалу, когда вернулась с Камчатки. Это как если бы во время твоего сна в спальне полностью поменяли обстановку. Представляешь? Вот ты заснул, а просыпаешься – все вокруг другое, незнакомое.

Анна повернула голову и неожиданно засмеялась:

– Хотя зачем я тебе обо всем рассказываю? Ты и сам это в конце концов испытаешь. Вот вернешься в Москву – а там все другое.

– Зачем же я вернусь в Москву? Мне и здесь неплохо.

– Это не будет продолжаться вечно, я имею в виду твою работу здесь.

– Что я слышу? – насторожился Кирилл. – Ты прибыла сюда ко мне или вместо меня?

Анна уловила разницу и, улыбнувшись, выбрала ответ:

– К тебе.

Кирилл подозрительно посмотрел на нее:

– Послушай, откуда ты вообще взялась? Зачем здесь, на станции, второй сотрудник? Пять лет я справлялся со своими обязанностями в одиночку, и вдруг мне понадобился дублер.

– Ты думаешь, меня готовят как замену тебе?

– Похоже на то…

– Не думаю.

– Почему?

– Мне бы сказали. Ведь правильно? Готовили бы к отправке – и сказали.

– Разговора не было? Там, в Москве? Точно?

– Нет, – уверенно подтвердила Анна.

Кирилл посмотрел в ее глаза и, ничего в них не прочитав, вздохнул.

– Ты напрасно переживаешь, – сказала Анна. – Нет повода для беспокойства.

– Но почему тебя прислали?

– По штату здесь должны работать двое. Двое, понимаешь?

– Им что – валюту девать некуда?

– Кому?

– Начальству нашему. Ведь я один здесь справлялся.

Анна подплыла к Кириллу, положила руку ему на плечо и спросила, заглядывая в глаза:

– Ты против того, чтобы я здесь работала?

– Нет, почему же, – смутился Кирилл.

– Тогда не надо больше об этом говорить. Ладно?