Герман Матвеев - Тайная схватка

– Мишка, ты?

Миша остановился. В первую секунду он удивился, узнав Пашку.

– Ты домой?

– Ага.

– Идем скорей, а не то заберут.

– Мне наплевать! Пускай хоть повесят, – мрачно сказал Пашка. – Хочешь папиросу?

– Я не курю. Идем, идем.

Они пошли по безлюдной набережной.

– Проиграл? – спросил Миша.

– Все продул. Ободрали как липку. Мишка, давай вместе воровать. Я бы с тобой не боялся.

Миша молчал. Он только что простился с Леной, узнал адрес мастерской и думал о том, как приятно будет помочь этой славной девочке. От этих мыслей на душе у Миши было тепло. И вдруг такая встреча! Но делать нечего, приходится разговаривать. Ведь он разведчик…

– А ты давно воруешь? – небрежно спросил он.

– Нет.

– Какой же ты мне помощник? Сразу и попадешься. Посадят тебя в тюрьму, и меня выдашь.

– Нет… я буду молчать.

– Ты лучше скажи, где деньги достал?

– Украл.

– У кого украл?

– Ключ сделал от кладовой и мясо украл у Стакан Стаканыча.

– А кто это такой?

Пашка рассказал о кладовщике, сознавшись, что тот хорошо к нему относился. И он, воспользовавшись доверием старика, смастерил второй ключ.

Миша слушал без злобы. Почему-то ему было жаль этого простодушного на вид паренька, чем-то сильно похожего на Сысоева.

– Я могу всякий ключ сделать! – похвастался Пашка. – Не отличишь.

– Подумаешь, ключ! А ты подумал о том, что теперь тебя в тюрьму посадят?

– Никто и не узнает.

– Сразу узнают. Пришлют собаку, она обнюхает следы – и готово.

– Ну да?! – испуганно сказал Пашка, останавливаясь.

– А ты как думал? Мы таких дураков только и ловим. Обыгрываем в карты, пока не посадят. Это же все нарочно подстроено…

– А если я вас обыграю…

– Не обыграешь.

– А вот обыграю. Достану еще денег и всех обыграю.

Миша понял, что задел самолюбие упрямого парня и, кажется, все испортил.

– Ничего у тебя не выйдет.

– Почему?

– Потому что ты дурак.

– Ну ладно… Посмотрим, какой я дурак! – со злостью сказал Пашка и замолчал.

Миша напряженно думал, как исправить ошибку, и наконец блестящая мысль осенила его.

– А ты про Ваську Панфилова слышал?

– Нет.

– Которого в Фонтанке утопили?

– Кто утопил?

– Вот тебе и кто!

– Скажи, Миша.

– Разболтаешь.

– Я разболтаю? Да я как могила! Да провалиться мне сквозь землю, если кому скажу!

– Ну а если скажешь, сам будешь в Фонтанке, – сказал Миша и, выдержав паузу, продолжал: – Был такой вроде тебя Степка Панфилов.

– А ты говорил Васька…

– Васькой его воры звали. Прозвище у него было Васька Кот. А на самом деле его Степаном звали, – нашелся Миша. – Вот любил в карты играть! А нашим только того и надо. Обыграли его раз, другой, а он все не унимается. Ворует деньги, часы, все, что под руку попадет, и проигрывает. Один раз много денег принес и давай играть. Всех обыграл. Брюнета, и Кренделя, и всех.

– А тебя?

– Меня тогда не было. Да я не люблю с нашими играть.

– Ну а дальше?

– А дальше – финку ему в бок и в Фонтанку.

– А деньги? – спросил со страхом Пашка.

– Деньги взяли и поделили. Понял? Я тебе сказал про Панфилова потому, что теперь твоя очередь.

Миша чувствовал, что его выдумка попала в цель. Пашка усиленно засопел носом.

– Только ты не забудь, – предупредил Миша. – Если кому-нибудь скажешь, сразу в Фонтанку угодишь.

– Я не скажу, честное слово, не скажу!..

– Честное слово дешево стоит. Если бы ты честный был. Я и так верю.

В это время радио заиграло «Интернационал»*.

– Уже одиннадцать! – испугался Пашка. – Еще в милицию попаду…

Они шагали вдоль решетки Летнего сада. Вот и силуэт судна.

– А тебе далеко? – спросил Миша.

– Нет. Мост перейти.

– Ну, будь здоров. Подумай о том, что я сказал.

Миша хлопнул по спине нового знакомого, перебежал дорогу и быстро поднялся по трапу своего корабля.

Часа три бесполезно кружили Вася со Степой по подвалу в поисках выхода, – его не было: окна завалены снаружи строительным мусором, дверь закрыта. Ребят охватило отчаяние. Фонарик горел совсем плохо. Хотелось есть, и ко всему этому в подвале было сыро и холодно.

– Что же нам делать? – спросил Вася, когда они обшарили весь подвал.

– Ложись спать. Наверно, уже ночь.

– А чего ты злишься?

– А ты чего меня глупости спрашиваешь?

В это время раздался глухой подземный удар.

– Обстрел.

За первым ударом сразу последовал второй, третий. Разрывы снарядов, выстрелы пушек учащались, и ребята с надеждой прислушивались к ним.

– Вот бы сюда попал. Пробил бы стенку…

– Ну и обоих нас всмятку.

– Я хотел сказать… и не разорвался бы.

– Все «бы» да «бы»… Давай попробуем окно расчистить. Крайнее окно около ящика, наверно, не очень завалено.

– А ты откуда знаешь?

– Там крупный кирпич торчит.

– Ну что ж, попробуем, надо же что-то делать. Согреемся за работой.

Зажгли еле светивший фонарик и направились к намеченному окну. Степа едва доставал до окна, и после нескольких минут работы Васе пришлось встать на корточки и держать на себе приятеля. Можно было бы подтащить к окну ящик с противогазами, но его решили не трогать, чтобы не вызвать подозрений у врага. Работа закипела. Битый кирпич, известка сыпались на Васю, и, несмотря на это, сердца обоих ребят наполнились радостью надежды. Потом Вася сменил Степу. Углубление в мусоре увеличивалось. Казалось, что разрывы стали слышнее… Еще немного – и они выберутся на улицу. Через полчаса работы, когда оба согрелись и начали весело перекликаться, случился первый обвал. Верхняя часть мусора осела и завалила полуметровый проход-туннель. Степа едва успел выдернуть руку, сильно поцарапав пальцы.

– Что такое? – спросил Вася, когда Степа поспешно соскочил на пол.

– Все рухнуло.

– Как рухнуло?

– Обвалилось. Руку чуть не захватило. Ну-ка, зажги фонарь.

Вася зажег фонарик и поднес к руке друга. Пальцы были в крови.

– Больно?

– Да нет, ерунда. Царапины.

– Что же делать?

– Как что? Продолжать. Знаешь, как пленники, когда к побегу готовились, ногти себе начисто сдирали и то не сдавались, а у меня еще все целы…

– Да-а… Это только в книжках.

– А вот и не в книжках… Начинай теперь же!

– А сколько рыть? Может быть, там гора навалена?

– Ну так что? Будем рыть, пока не вылезем. Залезай! Я уже приготовился. Только ты направо не отгребай, а то как раз на голову сыплется. Слышишь?

– Слышу.

Вася ощупью нашел ставшего на корточки приятеля, забрался ему на спину и, убедившись, что всю работу надо начинать сначала, со вздохом принялся отгребать мусор.

Когда Миша пришел на корабль, Николай Васильевич лежал на койке в своей каюте с открытыми глазами и думал. После свидания с братом он не находил себе покоя.