Владимир Свержин - Малиновка под колпаком

«О да, очень своевременно. Если на турнире ты с тридцати шагов попадешь в растянутую бычью шкуру, это можно будет приписать исключительно колдовству. Такие секреты и впрямь надо беречь», – подумал хозяин замка, придавая лицу озабоченное выражение.

– Я бы и рад помочь вам, милорд, но ведь это же королевские земли. А что, если вдруг, упаси господи, вы попадете в оленя или потопчете зеленую поросль? Мой долг, как шерифа… Вы же сами знаете, что принц Джон весьма суров к нарушителям лесного закона. Не в моей власти даровать охотничью привилегию.

– Простите, – вздохнул разочарованный проситель.

– Конечно, есть одна возможность, – немного подумав, продолжил шериф. – Но даже не стану предлагать вам ее, ибо она слишком дорого стоит.

– Говорите скорее! – подобрался гость, вмиг становясь похожим на настороженную гончую, почуявшую след.

– О нет, не буду вас огорчать.

– Я прошу вас, – не унимался тот.

– Даже не просите.

– Но я настаиваю. Я должен хотя бы узнать, о чем речь. Вы честный человек и не станете предлагать чего-либо незаконного или ущемляющего рыцарскую честь.

– Что вы, разумеется, не стану. Здесь нет никакого подвоха. Но никакая победа на турнире лучников не окупит таких затрат. Мне даже как-то неудобно. – Барон развел руками.

– Позвольте мне решать. Награда наградой, но ни один приз не даст того, что дарит ощущение победы.

– Ну что ж, раз вы настаиваете. Как известно, наш принц сейчас нуждается в деньгах и потому непрестанно шлет требования изыскать ему все новые и новые средства. Я мог бы сдать выбранный вами участок в аренду. Скажем, для разведения капусты. Но, как вы помните, аренда заключается не менее, чем на пять лет, и налог за первые годы вы платите сразу. А уж будете вы там разводить капусту или нет – дело ваше.

– Но это же грабеж среди бела дня! – возмутился посетитель.

– Многие крестьяне считают так же. Но нас-то с вами не сравнить с крестьянами, мы понимаем мотивы его высочества. Вы же не имеете ничего против нашего любезного государя? – Барон выразительно поглядел на гостя.

– Что вы, что вы, принц Джон мне друг! – поспешил заверить проситель. – Во сколько же мне обойдется такая аренда?

– В зависимости от того, какой участок вы приглядели. От двадцати до пятидесяти фунтов.

– Х-х-хорошо, – выдавил претендент на участие в стрелковом турнире. – Ваш еврей, Шимон, надеюсь, жив и здравствует?

– О да, чего и вам желает.

– Через три дня вы сможете получить у него пятьдесят фунтов, – задыхаясь от волнения, прохрипел гость.

– А вот это вряд ли. – Шериф печально развел руками. – Уж не знаю, с чего Шимону вздумалось буянить в трактире и костерить меня на все лады, но ближайшие месяцы он проведет в подземелье.

– Ах, как неудачно! – переполошился вельможный посетитель. – А его жена? Быть может, она…

– Закрыла лавку и куда-то уехала. – Барон Фитц-Уолтер покачал головой.

– Но как же тогда?.. Быть может, примете долговую расписку?

– Я бы и рад, милорд, но принц Джон вряд ли сочтет ее достойной заменой полновесному золоту. Однако не стоит так бояться дороги. Чудовище у нас, слава богу, не озорует. Разбойники, правда, встречаются, но если вы оплатите услуги будущего супруга леди Мэриан, сэра Роберта Локсли…

– О нет, я возьму своих людей.

– Как пожелаете, милорд, как пожелаете.

Рыцарь нахмурился и со стуком поставил кубок на столешницу, выплескивая гроздь алых капель.

– Ты рассказываешь странные вещи о шерифах и лесничих. Неужели кто-то из них, поставленных надзирать за исполнением закона, способен на такое мошенничество?

– Какое же тут мошенничество, добрый господин? Ведь славный барон Фитц-Уолтер не нарушил ровно ни одного закона. Он и охрану предлагал новому арендатору. Надежную, я вам доложу, охрану. Другой такой в Ноттингеме было не сыскать. А кроме того, разве не действовал шериф во имя своего короля? Ровно так, как присягал ему сразу по возвращении из Святой земли.

– Ладно, не будем спорить. – Рыцарь поднял наполненный кубок. – За короля!

Из угла послышался сдавленный кашель.

– Так я продолжаю?

Роберт Локсли прислушался.

– Это наша сойка.

– Трижды крикнула, – откликнулся Малютка Джон, поглаживая добротный валлийский лук. Джон Литтл всегда следовал за своим господином – и в безводные каменистые пустыни Святой земли, и на горные кряжи шотландского приграничья. – Стало быть, крестьянский воз.

Сэр Роберт поглядел на юнца, ковыряющего прутиком уголья.

– А ну-ка, сбегай, глянь – точно ли, крестьянин. Да посмотри, куда там Мач подевался.

Мальчонка вскочил на ноги, поклонился и бросился к проезжему тракту. Он отсутствовал сравнительно недолго, пожелай доблестный рыцарь посчитать до ста, вряд ли бы успел.

– Воз с сеном. Действительно, крестьяне, я их знаю, – доложился он. – Мача еще не видно. Зато есть охотник.

– Какой еще охотник? – насторожился Локсли.

– Известно какой, на оленей.

– Ладно, – вздохнул рыцарь, – коль уж я здесь лесничий, ему передо мной и ответ держать.

– Да только тут одна малость имеется, – дождавшись, пока сэр Роберт договорит, осторожно начал мальчонка.

– Что еще за малость? – Помощник шерифа поправил меч.

– Тот охотник… – Юнец замялся.

– Ну, давай, не тяни. Времени мало.

– Это давешний горшечник с Барнсдейлской дороги.

– Что ж его занесло-то сюда, в соседнее графство?

– Почем мне знать? Может, чудовище ищет, – юнец выразительно поглядел на Джона Литтла, который и сидя был повыше некоторых стоящих, и захихикал. – А может, и по-другому: скажем, он в ту посуду, что мы побили, свой распоследний пенни вложил. Так что теперь не от хорошей жизни в браконьеры подался.

– Да, – Робин почесал затылок. – Нехорошо получилось. Что ж, пошли, глянем на горшечника.

Он стоял над тушей королевского оленя, готовясь добить его, все еще дергающегося в последней конвульсии.

– Эй! – раздалось из кустов. – Стой, где стоишь! Эких ты, парень, дел натворил! Болтаться тебе в петле.

Браконьер метнулся к луку, оставленному у старого дерева. Но длинная, в ярд, стрела, едва не коснувшись его руки, вонзилась в ствол.

– Не шали.

Лесничий вышел на полянку.

– Кто бы ты ни был, – опасливо глядя на статного противника, угрожающе выкрикнул йоркширец, – ни шагу дальше, или, клянусь четками Святого Антония, я расшибу тебе голову!

– Вот как? – усмехнулся Локсли. – Что ж, попробуй.

Браконьер подцепил носком сапога лежащий на земле посох, легко подбросил его и, словив, крутанул над собой.

– Прочь отсюда, пока цел!

Глаза сэра Роберта радостно блеснули. Он свистнул в два пальца. Из кустов вылетел столь же увесистый короткий шест.

– И дальше цел буду.