Илья Рясной - Семь смертей майора Казанцева

– Та-а-ак, – голова моя шла кругом.

Много чего я видел и умел, тот же ментальный контроль и сверхчувствительность. Но то, что молол Писатель, было на грани сумасшествия.

– Что забрал у Вас этот Исчадие в деревенском доме?

– Дневники одного англичанина. С упоминанием Свитка Тамаха Ан Тира. Из него совершенно определенно следует, что это артефакт вовсе не миф, а реальность.

– А как его найти – из дневника не следует?

– Не следует. Вы разочарованы? Свиток вам очень нужен, как я понимаю. Верно?

– Верно.

– Люди в черном. Особые отделы госбезопасности. Наднациональные силовые структуры. Сколько написано бульварной чуши про вас. И вот вижу сам.

– Люди в черном, – усмехнулся я. – Вы все же фантаст, а не историк и ученый.

– Фантастика часто реализуется куда более зримо, чем авторитетные научные прогнозы… Я помогу вам.

– С чего такое доверие?

– Кем бы вы ни были, вы можете опередить Исчадие и найти Свиток раньше.

– Вы уверены, что мы лучше?

– Уверен. В вас нет этой ауры… Тьфу, не подберу слов… В общем, вы – не он. Понятно?

– Не совсем.

– Надеюсь, вы убережете от Исчадия сакральный свиток атлантов.

– Вы серьезно?

– А вы всерьез думаете, что людей похищают и убивают из-за обыкновенного папируса, пусть и древнего? Нет. Это послание нам из далекого прошлого. И не только послание, но и посыл. Который может изменить многое.

– Как-то это слишком, – усмехнулся я. – Для меня это просто вещь, которую нужно найти. Пусть и свиток марсиан. Остальное вне моей компетенции.

– Понимаю… Тогда к делу. Лорд Радклифф написал множество дневников. Некоторые изданы. Некоторые лежат в Британском королевском обществе исследования Земли. А часть разбросана по всяким коллекциям и разным интересным местам.

– И?

– Я подозреваю одно такое местечко. Там может лежать вторая часть этого дневника.

– Вы видели его?

– Нет. Но надеюсь, он там.

У меня в душе всколыхнулась надежда:

– Где это?

– Не так быстро, майор. Не так быстро, – Писатель устало прикрыл глаза. – Я вымотан разговором. Мне нужно отдохнуть.

«И решиться окончательно», – подумал я и объявил небрежно:

– Хорошо. Загляну к вам вечером.

– Загляните. Надеюсь, к тому времени память моя прояснится.

– Гарантирую, что вам не придется переходить в режим ожидания.

– Лишь бы не в режим перезагрузки, – зловеще улыбнулся Писатель…

Глава 23

Нужно принимать решение. Которое в ложившейся ситуации станет ключевым. И принять его без Звеньевого я не мог. Слишком много непонятностей и подводных камней. Слишком много подозрений.

Мы встретились в небольшом уютном университетском Ботаническом саду рядом с метро «Проспект Мира». И теперь чинно прогуливались по закрытой оранжерее, где духота была еще больше, чем на влажной и жаркой улице. Нас окружали экзотические тропические растения – пальмы, лианы, бамбук и что-то совсем уж непостижимое. И еще там была знаменитая на всю столицу коллекция орхидей.

– Не могу понять, почему по этим лютикам переросткам сходит с ума весь мир, – недоуменно произнес я. – Цветы как цветы. Гладиолусы не хуже.

– Культура и мифология, друг мой, – сказал Звеньевой. – Ты слышал о мифологии вокруг гладиолусов? Если она и есть, то в мировом масштабе ничтожна. А культура орхидей накрыла весь мир и держалась долгие столетия. Такое искусственное мифологическое образование, которое начинает жить самостоятельно.

– Ох, одна беда мне от этой мифологии. И от ее знатоков.

– Это ты про меня?

– Как можно про родного начальника! Да и к знатокам вы не относитесь. Я про Лошакова.

– Занятный субъект нам попался.

– Даже чересчур. И пора решать, что делать с ним и его информацией. Нить он или нет? Если мы пойдем по его линии, начать заново можем не успеть.

– Что тебя смущает?

– Не люблю историй со счастливым спасением в последнюю минуту. Как-то слишком гладко и драматично получается. Сутки он был в плену у деста. Выстоял героически, как партизан в Гестапо. Почему?

– Ты же сам говорил, он может быть чувствующим. Увидел в Католике тьму и разрушение. Чувствующие в таких случаях вполне готовы пойти на смерть. Потому что ощущают страшную цену соглашательства.

– А может, это комбинация самого Католика? Может, Лошаков пляшет под его дудку?

– Для чего?

– Увести нас от реального Предмета. Заманить в ловушку. Возможны и другие варианты. Мы даже представить не можем, что в голове у деста. Они сильные и непредсказуемые враги.

– Не исключено, – кивнул Звеньевой. – И как проверить твои подозрения? Как залезть в голову Лошакова? Сыворотка правды? Кодировка? Предлагай.

– Ничего не выйдет. С нитью Ариадны надо быть аккуратным. Такого обращения она не выдержит. Она тонка и просто порвется.

– И что нам теперь? Искать другую нить?

– Тоже не выйдет, – вздохнул я.

Еще при первом разговоре, глядя на Писателя, я четко осознавал – без него мне Предмет не найти.

Потом был еще один короткий разговор с ним. В процессе беседы мне удалось очень явно ощутить завязавшийся при его участии узел событий. Который необходимо развязать. Я вошел в контакт с линией Писателя. Попал с ним в единый ритм. В сознание и мотивы его не проник. Но понял, что мы с ним связаны теперь крепко. Как и с Ивой.

Наверное, благодаря этому резонансу между нами он выложил мне то, что утаил от Католика, фактически, на тот момент ценой свой жизни. С его слов выходило, что путь наш лежит на Памир. Там в горном монастыре хранится вторая, самая важная, часть дневника лорда Радклиффа, в которой прямо указано местонахождение Свитка Тамаха Пан Тира.

Я отвлекся от своих мыслей и решительно произнес, угрюмо глядя на очередную чудесную орхидею:

– Беру с собой Писателя. Придется положиться на удачу. Вывозила до этого, глядишь, вывезет и сейчас.

– Ты ведущий, – кивнул Звеньевой. – Тебе решать. Но знай, друг мой, цена ошибки будет фатальна.

– Как же давно я это понял, – отмахнулся я.

В тот же вечер я сообщил Писателю, а потом Иве, что нас ждет увлекательная поездка в Среднюю Азию.

Писатель согласился тут же. Он вообще ждал этого предложения. И утверждал, что без него со мной в монастыре никто говорить не будет.

Ива, которая на редкость быстро очухалась после всех потрясений, свалившихся на ее хрупкие девичьи плечи, попыталась взбрыкнуть:

– Я сама решаю, куда и с кем мне лететь! Не надо вот так бесцеремонно ставить перед фактом!

Я спорить не стал и пожелал ей приятно провести время на нашей базе, откуда до конца всех наших дел ее никто не выпустит.

Она вскипела:

– Вы рассчитываете на успех вашего странного предприятия с этим шарлатаном Лошаковым? Это просто смешно. В лучшем случае он все запутает. А в худшем доведет до конфуза.