Семён Афанасьев - Младший сын

– Приветствую, – отвечаю ему прямо на ходу. – Я тут на работу нанялся, для поддержания штанов… – всем видом намекаю, что несколько занят.

Неудобно сейчас вдвойне, поскольку этот звонок очень нужен мне , а не Вану. И просил Вана я сам, а он, в известной степени, очень сильно оказывает мне одолжение. Одна радость: снующие по двору пуштуны туркана явно не понимают (особенно мою родную ветку, в лучшем случае – с пятого на десятое могут понять потомков Хана Узбека).

– Работа – это всегда хорошо, – поощрительно кивает Ван. – Особенно для молодёжи. Я быстро…

Когда он говорит «я быстро», разговор обычно затягивается минут на пятнадцать, проверено. Потому напрягаюсь. Но в этот раз он наредкость тактичен:

– Я по твоим задачам. Смета по замене базовой станции – сбрасываю сейчас тебе на комм. Там много; ознакомишься. Наши закупатели твоего мяса согласны, вышлешь мне параметры «коридора» и место стада.

– Принял. Сделаю, – благодарно киваю ему, поскольку это был реально огромный и сложный кусок работы.

С которого лично Ван ничего, кстати, не имеет, кроме моей иллюзорной благодарности в том случае, если я из этого всего выкарабкаюсь. Как и моя страна.

– Только сразу после того, как ты заменишь базовую станцию, – продолжаю. – Поскольку мне нужно «вызвонить» дроидов. А отсюда у меня не получится.

В детали не вдаюсь, поскольку Вану (как телекоммуникационному инженеру) они понятны лучше меня.

– Эт-то понятно, – кивает он. – Это я знаю и сам. Я связался с отделением Сельхозбанка, которое ты указал. Они подтверждают наличие нужной суммы на вашем семейном счёте, к которому допущен и ты.

– Вот тебе и банковская тайна, – хмыкаю, впечатлившись пробивными способностями Вана.

Хотя-я, если подумать, именно в данный момент это только хорошо, что в китайских банках можно «договориться».

Следующие слова Вана разрушают мой скептицизм в адрес Банка на корню:

– Мне ничего не сказали, – добросовестно перечисляет обстоятельства хань, качая головой. – Я вынужден был просить своего финансового директора выйти на начальника управления всего Банка, чтоб со мной только поговорили.

Финансовый директор Вана – бывший их заместитель министра и самый их молодой обладатель Докторской Степени по прикладной математике. Звезда национального масштаба и мультимиллионер.

– Начальник управления поговорил со мной менее пяти минут, – продолжает Ван. – Из которых три с половиной минуты говорил я.

В этом месте не удерживаюсь и смеюсь, поскольку описанные обстоятельства, в сочетании со смешным акцентом Вана, звучат действительно комично.

– Он сказал две вещи. – Продолжает Ван, абсолютно не обращая внимания на мою реакцию. – Первая: денег на счёте на поставленные тобой задачи хватит, доступ тебе, в свете твоих обстоятельств, открыть можно. Второе: Я должен прилететь лично к нему в понедельник, он будет через мой комм подтверждать твою личность сам. Восемь-тридцать по нашему времени. Будь готов и будь на связи. Станция, в свете моего разговора с банком, сегодня отправляется к тебе на установку. Снова нужны коды допуска. Это уже срочно, пришли сегодня до полуночи.

После этого тактичный и дисциплинированный Ван опускает веки и отключается, чтоб не тратить моего времени. Поскольку недоумённые взгляды снующих вокруг пуштунов в мой адрес напрягают уже не только меня, а и, видимо, его.

За кадром остаётся тот момент, что все разблокируемые банком деньги ( на нашем семейном счёте! ) я всё равно буду тратить внутри ЖонгГуо. Если бы не это, ещё не ясно, был ли разговор Вана с банком бы настолько лёгким… Но это уже виртуальное моделирование, которому сейчас не место и не время.

Отдельным пунктом беседы стала его дочь, ЧяоШи, стоявшая за спиной Вана.

Всё время нашего с ним разговора, она семафорила мне из-за его спины, правда, я не всё понял. Некоторые её жесты можно истолковать однозначно (и они явно касаются отношений мужчины и женщины; и лично мне в её исполнении при данных обстоятельствах вполне понятны… без детализации). Но кое в чём она явно переоценила мою догадливость.

Ладно. Вот поставит Ван новую базовую станцию – смогу с ней общаться лично, через сервер Резиденции. Поскольку, начни я выяснять детали у неё напрямую сейчас , по каналу связи вполне могу столкнуться всё с тем же Ваном (вместо дочери). Или с кем-то из её братьев. Что будет крайне неловко и неуместно, по целому ряду деликатных причин…

Ахмад сразу после пятничного намаза не поленился и, вместо офиса, поехал в загон для овец. Новенький китаец (или кто он там был по происхождению) сегодня должен был сдавать что-то типа экзамена.

Ахмад приехал чуть пораньше пацана, потому пошёл по территории: хозяйским глазом надо окидывать всё, до чего можешь дотянуться. В каждый момент, когда есть такая возможность. Тогда есть шанс, что «сюрпризов» от неверно понявших тебя сотрудников будет меньше.

Закупленные на текущую неделю овцы содержались в чистоте, выглядели ухоженными и беззаботными. «Будущие кебабы», судя по их игривому настроению и сытым брюхам (уж это Ахмад различать умел), доже не догадывались, какая судьба их ждёт в течение ближайших семи дней. Ну и слава Аллаху: чем счастливее животное при жизни, тем вкуснее из него в итоге кебаб.

Интересно, а к людям это применимо? Ахмад задумался над философским вопросом на минутку (глядя на резвящихся за загородкой копытных), когда давешний китаец окликнул его сзади:

– Добрый день. Начинаем?

Пацан был уже переодет в рабочую одежду, в руках держал раскладной матерчатый планшет (вероятно, с рабочими инструментами) и вопросительно смотрел на Ахмада.

Которому почему-то захотелось на этот раз отклониться от стандартной процедуры.

– Действуй, – Ахмад кивнул на загородку. – Сегодня мне понадобится пять голов, «под ключ». Режешь вон там, – Ахмад кивнул на место для забоя. – Складываешь всё туда, – кивок на разделочные столы и ёмкости из нержавейки.

Ахмад немного расстроился из-за овец, потому хотел как можно скорее остаться один. Сегодняшние овцы, шай-й-тан, были «шерстяного» (а не «мясного») направления. Конечно, умелые повара ресторана и из этого «сырья» приготовят нормальную пищу, которую куффары от той, что м о г л а б ы б ы т ь (будь порода «правильной»), на вкус всё равно не отличат.

Но ему самому, считающему приготовление кебаба искусством, разница в выходе мяса была очевидна и на уровне вкуса в кебабе, и по аромату плова. Эх-х.

– Уважаемый, подожди минутку, – окликнул его сзади китаец. – Задержись, пожалуйста. Есть вопросы.

– Да? – недовольно обернулся Ахмад, не желая, впрочем, особо грузить нового кандидата в работники собственным настроением. – Какие ещё вопросы?