Леонид Бляхер - Кузнец

Интересно, раньше мне не приходило в голову, что для людей того времени само время течет намного медленнее. Причем, именно, течет. Событие, нарушение привычного течения времени от рассвета до заката – штука редкая и неприятная. Для меня минута, секунда – реальные промежутки. Я ими думаю, по ним сверяю жизнь. Но у моих соратников есть день, который начинается с рассветом, а не в непонятные 12 часов ночи, есть год – это долго. И есть час – это быстро. Остальное – не важно. Может, потому и так трудно давалось моим ближним людям, мое стремление производить события, хотя сам я себя считал не особенно инициативным человеком. Они не хуже, они, просто другие. Их жизнь спокойная и размеренная. Возможно, в чем-то более счастливая, чем моя, разбитая на минуты и секунды, планида.

Но понимание этого совсем не облегчало мне существования. Я маялся. И, как всегда, в минуты затишья в голову лезли дурные мысли. То начинал переживать, что ощутил себя вершителем судеб, сгоняю дючеров с их родной земли. То, опять вспоминал свою жизнь до переноса сюда. Свою уютную квартирку. Опять вспомнил Люду. Нет, я совсем не вел жизнь монаха или рыцаря, давшего обет целомудрия. Просто рассказывать о случайных связях, как мне кажется, пошло и не интересно. Любой человек об этом знает плюс/минус все. А идея показывать крутость через обилие любовниц, мне перестала нравится уже лет в двадцать. Но Людка не забывалась. По сути, случайное знакомство, а сидит, всплывая в самый неподходящий момент. Точнее, всякий раз, когда я вылетаю из стремнины на бережок.

В таки минуты, кстати, во сны приходит Дух Амура, то в образе старика, то в образе огромной кисы. Думаю, что в другое время у меня снов просто нет. Хотя, духи – ребята непонятные. Может быть, ему нравится являться в период, когда у меня сплин. В этот раз оба моих навязчивых сна: Людка и киса слились. Тигр пришел на берегу Зеи, подальше от города. Был он какой-то сытый, умиротворенный. Посмотрел мне в глаза и сказал. Точнее, я услышал. Она здесь. И исчез, а появилась Людка. Вот и думай, что бы это значило? Не. Не буду. У меня дел куча. А если нет, то я их себе придумаю. Вот прямо сейчас и начну.

Я уже второй день шатался вокруг города. И все идет, как надо. В городе на площади у лавок толпиться народ. Что-то продает, что-то покупает. У церкви о. Фома с кем-то разговаривает, какую-то умную мысль внушает. Мы уже давно составили письмо к Владыке с просьбой прислать ему помощников. Только ответа пока не было.

Во дворах хозяева что-то мастерят, детишки бегают, живность копошится. За городом торжище большое. Тут уже кого только нет. И наши, и приезжие с Лены, с Тунгуски, с Енисея. Туземцы торгуют. Меняют меха, рыбу, мясо на всякий нужный им товар. А дальше какой-то кочевник скот пригнал. Тоже, наверное, не на деньги, на товары менять будет. И правильно. Это мне деньги нужны, чтобы казакам платить, порох и свинец покупать мимо казны, взятки всяким московским людям давать. А нормальному человеку деньги нужны не часто. Вот и богдойские купцы. Вот эти торгуют на деньги. Любят серебро. Золота, наверное, у них и своего много.

В другой стороне, на пустыре занимаются воины. Строй держат. Щиты поднимают и опускают. Пиками колют воображаемого врага, ружья заряжают и передают. И, хотя когда-то я это все начинал, теперь они прекрасно без меня обходятся. На пристани еще какой-то купчина разгружается. Его работники сносят какие-то тюки, лари. Все это волокут в огромный склад, где казак с грамотеем все на охрану принимает. Потом по требованию выдает. За то и за право торговать полагается небольшая мзда. Возле него уже вертится мой Гришка. Ждет, когда купец сойдет, чтобы подать принять. И здесь все само работает.

Даже в мастерских, которых без меня и вовсе не было бы, все как-то действует без моего пригляда. Зашел, поздоровался. Посмотрел на второй пулемет, на уже отлитые фальконеты. Нормально все. Для порядка на что-то побурчал. Но ведь оно для порядка. Бывает же так.

Плюнул я на все, набрал съестного, хмельного, самострел на спину закинул и в лес побрел. Благо начинается он через шагов шестьсот от города. Это, если деревеньки нет в той стороне. А то уже и там деревья свели, пни повыкачивали, пожгли. Теперь пшеницу сажают. Но мне сейчас деревенька не нужна. Лес хочу. Добрел до деревьев и пошел вдоль. Иду, о своем думаю. Да, ни о чем я не думаю. Так, копаюсь в себе. И то во мне не так, и это не эдак. Был бы подросток в пятнадцать лет, было бы нормально. Так ведь мужик уже зрелый. Считай, тушке моей уже лет тридцать пять будет. А все детство играет.

Пока брел, увидел тропку. Не дорога, но видно, что бегают по ней. Трава повытоптана, чьи-то следы видны. А деревья вокруг не как в тайге стеной стоят, а как-то весело, словно приглашают пройтись. В само деле, почему бы нет. Кого мне, орясине почти двухметровой здесь опасаться. Медведей крестьяне да охотники вблизи всех перебили. Только если зайцы встретишь. Так он не хищный. Можно еще на стадо набрести. Но, думаю, что от коровы меня пастухи спасут.

Так, иду себе, о всякой глупости думаю. Любуюсь всякими травками, деревьями, кустами. Они у меня все без названия проходят. Ну, не знаю я их. Дерево бывает, твердым и мягким, прочным и не очень, легко поддающимся обработке и трудно. А еще горючим и не особенно. Как оно в живом варианте называется, я не в курсе. Вдруг сообразил, что вижу что-то не то. Тропинка выбежала на небольшую поляну, где высился строящийся дом. Пока готовы были только стены и крыша. Дверей не было, ставень тоже. Зато уже высился колодезный сруб с привязанным ведром. Два паренька вытесывали дверь около дома. О, у меня появилось самовольное строительство. Прикольно.

Я сделал морду кирпичом и подошел к паренькам:

– Кто такие? Почему здесь строитесь?

– Дак, это. Мы деду старому помочь. Он старый сам. Один с девкой-внучкой. Мы только избу сложить и изгородить.

– Что за дедок?

– А вот и он.

И правда. Из избы вышел дед, весь измазанный глиной. Да не просто дед, а знакомый дед.

– По добру ли живешь, Кузнец? – проговорил дед – Не построился я еще, а ты уже в гости зашел. А на ребятишек не серчай. Это они сами из соседней деревеньки мне вызвались подсобить.

– Ну, и ладно, – немного растеряно отвечал я – Коли уж явился незваным, так хоть с гостинцами. Может пополдничаем, да поговорим.

– Можно и пополдничать. Как, парни?

У парней было кредо: всегда!

Я скинул арбалет и колчан с болтами, развязал мешок и стал доставать припасы.

– Найдена, – позвал старик – Готовь-ка на стол.

Из дома выскочила… Людка. Нет, все же у моей кисы буйная фантазия. Увидев меня, она смутилась. Покраснела. Не от того, что попался ее любовник или, может быть, возлюбленный – все же это разные вещи – просто потому, что мужик незнакомый. Хотя, стоп. Почему я решил, что она Людка? Мало ли похожих, ну очень похожих людей.