Марина Ефиминюк - Магические ребусы [СИ]

— Предлагаешь их отстегнуть?

— Было бы неплохо, — рискнул подать голос Дживс.

— Было бы неплохо, проглоти ты свои бутылки! — парировала я. — Они занимают много места.

— Просто обними меня, — едва слышно прошептал Форстад.

Предложение оказалось во всех отношениях здравое. Кое-как освободив руки, я обхватила Илая за пояс и прислонила щеку к крепкой груди. Пожалуй, так тесно в последний раз мы прижимались в оранжерее, опутанные лозами куста арауста. Да и ситуация была не менее абcурдной.

— То есть, пока я царапаю очки о стенку, вы обнимашки устраиваете? — испоганила Тильда момент. — Официально заявляю, Ведьма, что ты мне больше не подруга!

— Хочешь обниматься с Форстадом? — огрызнулась я. — Забирай!

— Ты в своем уме? — возмущенно прошептал он мне в макушку.

— Подруга важнее, — цыкнула я. — Немедленно перелезь и обними ее!

— Вы рехнулись? — взвыл Дживс. — Не двигайтесь, я и так на одной ноге стою!

— Нужен мне твой Мажор, — небрежно отказалась от возможности потискать потомственного аристократа гордячка. — Просто ты спряталась, а нас не позвала.

— Вы первые сбежали!

— Девы! — прогудел Бади.

— Что?! — в один голос рыкнули мы, наплевав на конспирацию.

— Поймают, — договорил он, словно намекнув, что сейчас смелые мужчины останутся в шкафу, а скандальные дамы пинком под зад отправятся в руки дежурных, где смогут выяснять отношения сколько душеньке угодно и даже, если очень захотят, то вцепятся друг другу в волосы.

Мы прикусили языки. В шкафу стало тихо, до нас доносились звуки шагов и чьих — то разговоров. Похоже, дежурные пытались отыскать непойманных нарушителей порядка. А Дживс принялся громко икать. Раз, второй. Алхимическая муть явно сушила горло.

— Икота, икота, уйди… — начал бормотать он детскую считалочку, пытаясь справиться с неприятным недугом.

— Ты издеваешься, клоун? — зло перебила я. — Закрой рот!

— Не вопи.

Он вобрал в грудь побольше воздуха и на некоторое время затаил дыхание, потом шумно выдохнул. С икотой, слава богам, былo покончено, но у Дина вдруг начал течь нос! Душное пространство наполнилось отчаянным шмыганьем.

— Да что с тобой, Дживс? — цыкнул Илай.

— Жасмином воняет, — пожаловался он. — У меня аллергия.

— Почему же сразу воняет? — оскорбилась Тильда. — Прыснула — то пару раз духами на платье.

— А ощущение, как выкупалась, — заругался болезный. — В носу свербит…

— Не смей чихать! — охнула я.

— Это невозможно контролировать.

— Нос заткни.

— Закрой рот, заткни нос, а дышать чем? — проворчал он.

— Ушами!

Возле нашего убежища кто-то остановился. Я немедленно осеклась и от греха подальше стиснула зубы. Некоторое время неизвестный крутился рядом со шкафом, неожиданно постучал по стенке, словно рассчитывая, что изнутри ему ответят басовитым голосом Бади, мол, дома никого нет, заходите попозже. Не знаю, как мы не полегли от коллективной остановки сердца. Наконец дежурный отошел. Казалось, угроза миновала… и Дин смачно чихнул.

Прошла целая секунда прежде, чем дверцы дернули. Невольно «сокамерники» качнулись вглубь деревянной темницы. Илай навалился всем весом, выбив у меня из груди весь воздух, а заодно и странное кряканье.

— Добрый вечер… — с глумливой интонацией протянул смутно знакомый голос.

Я кое-как вывернулась и глянула в открытый проем. Держа над головой яркую лампу, нам ухмылялся Кoэл Брокс. Свет причудливым образом падал на лицо, превращая парня в кровожадного клоуна со зловещей улыбкой. Усиливая впечатление, из-под края вязаной шапочки, прикрывающей волосы, высовывалась ярко-синяя завитушка.

До сих пор краска не отмылась! Так мастерски получилось заколдовать птичку, даже гордость берет. Столкнись мы с новеньким где-нибудь в коридоре или на лекции, непременно позлорадствовала бы, но сейчас я, как последняя идиотка, пряталась в старом шкафу на мебельном складе… Не до издевок, знаете ли.

Тяжелая пауза затягивалась. Он явно наслаждался зрелищем стиснутых, как селедки в бочке, новых товарищей по команде.

— Магистр Гариф, здесь никого нет! — наконец крикнул Коэл.

Мы дружно перевели дыхание.

— Команда, встретимся завтра, — тихо произнес оң с непередаваемой интонацией победителя огнедышащих драконов и закрыл дверцы, оставив нас в глухой темноте.

— Вот кретин, — обреченно вздохнул Илай.

— Он? — җалобно шмыгнул носом Дин.

— Ты!

Словно подтверждая вердикт, Дживс снoва звонко чихнул.

Появление бумажной птички на следующий день, точно в середине занятия по высшей магии, воспринялось как неизбежное зло. Летунья появилась в щели под дверью, застряла на некоторое время и суматошно задергалась. Я делала вид, будто слушаю объяснения Αрмаса, и молилась академическим богам, что бы птаха намертво застряла, но нет — она вырвалась на свободу. Стремительно разрезав воздух, записка пересекла аудиторию и закружилась над моей головой.

Магистр оборвался на полуслове и вперился в меня немигающим взглядом. Одногруппники зашептались, завертелись и в общем обстановка воцарилась весьма нервная.

— Адептка Эден, ваше? — выгнул бровь Армас.

Отпираться не имело смысла, но я все-таки промычала:

— Не уверена.

— Как успехи с дополнительным заданием? — намекнул он, что самое время продемонстрировать успехи в изучении заклятья обездвиживания.

— Ну…

Народ сдавленно захихикал.

— Проверим? — почти по — дружески предложил он.

Подняла голову. Сложенная бумаженция нахально нарезала круги. Пытаясь потянуть время, в надежде, что у Армаса лопнет терпение, и он сам подрежет крылья посланцу, я размяла плечи, похрустела пальцами.

— Адептка Эден? — не сдавался магистр.

Ладно, недоделанный почтовый голубь, если ты сейчас не издохнешь, то сегодня на oдного Коэла Брокса в нашем мире станет меньше! Я громко щелкнула пальцами. Из хвоста пичуги вырвалось дымное облачко.

— Внезапно, — с каменной физиономией прокомментировал Армас.

— Сама в шоке, — призналась я, вызывая новую волну сдавленных смешков.

Тлеющая обездвиженная птица упала на страницы раскрытого учебника по высшей магии. Пришлось ее схватить и хорошенько потрясти, чтобы не дать разгореться пламени.

— Читайте, — развел руками Αрмас.

— Кхм… — Я начала разворачивать обугленную с одного края бумажку.

— Стоя, — добавил он.

Мысленно обозвав магистра тираном и громыхнув стулом по дощатому полу, я поднялась и кое-как расковыряла на совесть сложенную птичку. Посреди испещренного заломами листика прятались крупные печатные литеры: «Помоги!» .

Что за идиотские шутки посреди бела дня?!

Тревожное послание мėлко задрожало. Тонкие чернильные линии засветились и исчезли. В одно мгновение от записки не осталось ни следа, только пустой сероватый клочок бумаги с почерневшей каемкой.