Виталий Гавряев - Контра

Сказать, что вынужденное заточение в монастыре было строгим, невозможно. Раза три, в этих тихих стенах, появлялись офицерские делегации из роты, в которой, до страшного ранения, служил Виктор. И да, по неизвестной причине, постоянным представителем офицерства в этой группе был подпоручик Ухтомский, худощавый, безусый, восторженный юноша с преждевременно посидевшей шевелюрой. Оказывается, он, в свободное время, досконально изучил устройство и работу пулемёта. Молодой князь, не чинясь, поучаствовал во всех регламентных работах по его обслуживанию и снаряжения новых боеприпасов. Как итог последнего, был немного раздосадован тому, что гильзы унитарного патрона не выдерживают множественных перезарядок. Их постепенно "раздувает", всё больше и больше. Эта деформация доходит до такой степени, что их приходится отбраковывать, так как они, больше не поддаются коррекции. Да и качество пуль, отлитых в полевых условиях, намного хуже тех, которые были привезены из Павловска. Все обратили внимание на то, что упала как дальность полёта пуль, так и другие их показатели. Но, даже не смотря на это, эффективность применения нового оружия, по-прежнему вызывает восторг у всех, кто видел итоги его работы.

За два дня до выписки, в гости к графу подпоручик прибыл в монастырь в гордом одиночестве. И может быть именно по этому, был более раскрепощён и словоохотлив:

— Граф, вы не представляете, — с восторженным блеском в глазах, говорил подпоручик, еле сдерживаясь, чтоб не начать усиленно жестикулировать, или выхаживать по тесной келье, — османы ещё дважды атаковали наши позиции, и мы, не понеся сильных потерь, отбились!

— А как мои люди? Что с ними? Надеюсь, в их рядах нет потерь?

— Не переживайте вы так? На их охрану выделили по взводу пехотинцев. Так что, бог миловал. Правда, двоих ваших подчинённых слегка зацепило, но на их здоровье это не отразилось. Наш служитель Асклепия их раны залечил и ваши бойцы, без труда, выполняют все свои обязанности.

— Ну, слава богу. Саша, я надеюсь, что мои люди не голодают? У них ещё есть деньги на закупку провизии?

— Но что вы, Александр Юрьевич? Как так можно? Ведь я ещё в своё первое посещение вам говорил, что господин полковник велел поставить ваших гайдуков на полное котловое обеспечение.

— Но ведь мы не входим в ваш штат.

— Не переживайте вы так. Наши проныры — интенданты оповещены о приказе командира полка, поэтому никто не голодает.

— Хорошо. Послезавтра я покидаю стены этой прекрасной обители, и возмещу вашему полку все траты.

— Не вздумайте так поступать. Иначе всех нас обидите.

— Но…

— Никакие но, не принимаются. Благодаря вам, то есть вашему изобретению, турки убрали с вала все свои орудия и мы забыли о таком бедствии как пушечном обстреле.

— Как это?

— Стоит им только "заговорить", как ваши пулемётчики начинают охоту на артиллерийскую обслугу. И османы сделали правильные выводы. Так что, уже их последняя, конная атака, прошла без артподготовки.

— И как? Надеюсь, что ваш полк не понёс сильных потерь?

— Потери? Они конечно были. Куда без них? Но зато! Они были настолько мизерными, что даже не верится что такое возможно. А от атаковавшей нас наёмной конницы, дай бог треть покинула поле боя. Ваши скорострельные картечницы и ружейная стрельба наших солдат, наносят сокрушительный удар по живой силе противника. Османы весь день и почти всю ночь, уносили своих покойников, да сжигали лошадиные трупы. И то, если бы не постоянный ветерок, то на наших и вражеских позициях, было бы нечем дышать. Там сейчас такой смрад стоит. Непонятно. Как ещё не началась эпидемия, от такого то большого обилия миазмов? Чудно всё это. Врач говорит, что эта напасть прошла стороной только благодаря новомодному веянию, длительному кипячению питьевой воды и частому мытью рук этим вонючим мылом.

— Ты забыл ко всему этому добавить оправление естественных надобностей только в специально оборудованном месте.

— Так это у нас давно ввели. Ещё когда батюшка нашего императора, издал указ об обязательном и надлежащем пищевом содержании его солдат. Тут это. — Ухтомский, неожиданно заговорил шёпотом. — Чуть не забыл вас предупредить. Османы про вас каким-то образом прознали и объявили на вас охоту. Так что, будьте осторожны и никуда без охраны не ходите.

Эта весть была настолько неожиданной, что Александр не сразу понял то, что ему сказал его тёзка. Поэтому он удивлённо посмотрел на гостя и в полном недоумении переспросил:

— Кукую охоту? На кого? На меня?!

— Да, да, Александр Юрьевич. Именно об этом я вас и желаю предупредить.

— Саша, хоть убейте, ничего не могу понять. С ваших слов получается, что турки открыли на меня охотничий сезон. Но почему?

— Чего тут непонятного? Всё очень просто. Благодаря результатам испытаний вашего нового оружия, вы стали весьма известной личностью — по мнению врага, виновником их разгромного поражения. О вас пишут не только в нашей прессе, но и на страницах зарубежных изданий. Вот, посмотрите сами.

С этими словами, Ухтомский подал рукою знак своему пожилому денщику, одиноко стоявшему немного поодаль и тот, торопливо подбежал к князю. Сделав это, служивый буднично "вытянулся в струнку". Было заметно, что по стойке смирно, боец вытянулся по причине многолетней привычки, не более того. Так как он не "пожирал" подпоручика глазами. Молодой офицер, с показной флегматичностью попросил у служивого пакет, который он дал тому перед поездкой в монастырь. Получив увесистый свёрток, поблагодарил бойца сдержанным кивком головы и протянул этот большой пакет Александру.

— Вот граф, держите. Когда я уйду, можете ознакомиться с грязными опусами наших былых союзников.

— Если судить по вашим словам, там не написано ничего хорошего.

— Увы, но вы правы. Другого, от этого зарубежного быдла и не следует ожидать. Вас, кстати, настолько невзлюбили, что называют не иначе как "Мистер смерть" или просто, "Мясник".

— Даже так? Весьма польщён их нездоровым вниманием к моей скромной персоне. Только как это связано с объявленной на меня охотой?

— Всё очень просто. В первых публикациях, вас выставили безжалостным гением. Немного погодя, если судить по этой писанине, общество потребовало осудить вас, за ужасное военное преступление. Причём потребовало самого жестокого наказания. Ну и как итог, османы пообещали за вашу голову весьма большую награду. Именно голову, наличие того, на чём она должна держаться, им совершенно не интересно. И цивилизованный мир это проглотил, то есть, отнёсся с пониманием, ни слова возмущения по этому поводу. Как будто мы вернулись в жуткое средневековье.

— Узнаю заграничных "друзей". Если в их руках нет самой "увесистой дубинки", а у потенциального противника она появилась, приравнять её использование к преступлению. А понятие человечности они трактуют так, как им удобно. Уверен, если в союзниках у этих господ будут каннибалы, то это будет восприниматься как маленькая гастрономические особенности данного этноса. Этакая национальная особенность "милых дикарей", не более того.