Виктор Старицын - Новороссия Новосветская

Узкий и длинный, размером с большой галеон, тот имел совершенно непривычные обводы. Почти плоская верхняя палуба имела лишь слабый прогиб посередине. Низкая надстройка находилась по миделю корпуса, а не на юте. Корабль имел три мачты и две высокие трубы, из которых вился черный дымок. Не иначе, там черти смолу в своих котлах варят, обменялись впечатлениями матросы. Пушечных портов у корабля не было. На баке и на юте корабля на тумбах торчали всего две совсем маленькие пушки.

Матросы подгребли к сброшенному с палубы шторм-трапу и привязали шлюпку к нему. Сверху капитану приказали ожидать в шлюпке.

В это время с запада подошел еще один точно такой же корабль. Оба корабля сблизились вплотную, но швартоваться на стали. Второй корабль тут же набрал ход и ушел в сторону Ла-Коруньи.

С борта корабля на веревке спустили в шлюпку пакет. Приказали отвезти его в порт и передать лично в руки капитану порта или городскому голове. Однако, приказали коггу до особой команды оставаться в дрейфе. Матросы погребли обратно к Санта-Катарине. Осмотрев пакет, дон Куэльо прочитал на нем надпись: Послание Императору Священной Римской империи, королю Испании Карлу-V от Совета народных комиссаров Республики Камчатка. Ему опять стало плохо.

Поднявшись на борт, он отнес пакет в свою каюту и поднялся на высокий ют когга. Остановивший его корабль дрейфовал на месте. У входа в гавань стояли уже два таких же корабля. А с запада подходил еще один корабль, гораздо большего размера. Совсем без мачт. Две коротких огрызка, которые он имел, и мачтами назвать было сложно.

С большого корабля грузовой стрелой спустили на воду что-то непонятное. Отцепившись от корабля, это непонятное, быстро разгоняясь, понеслось по воде, а затем взлетело и стало набирать высоту.

— Отче наш, Езус Крайст и Дева Пресвятая, спасите и помилуйте нас, грешных, — часто крестясь, зашептал Санчес Куэльо. На палубе матросы занимались тем же самым. Некоторые упали на колени и, осеняя себя крестным знамением, бились лбами о палубу.

Санчес разглядел, что ЭТО больше всего напоминало птицу с двумя парами крыльев, расположенными друг над другом. Вскоре птица набрала огромную высоту, выше окружающих порт холмов, и принялось кружить над городом.

— До чего же сильны эти колдуны, — поделился своими впечатлениями стоящий рядом с доном Куэльо старпом.

— Ничего, с божьей помощью и их одолеем! — ответил капитан. Последующие события заставили его усомниться в своих словах. Большой корабль подошел к берегу на пару миль, а затем остановился напротив полуострова, отделяющего гавань от океана. С него заговорили пушки. Стреляли они очень часто. Примерно один раз за минуту. Разрывов на берегу видно не было. Но, вскоре, из-за холмов, прикрывающих Ла-Корунью с моря, поднялись клубы дыма.

— Они стреляют перекидным огнем через холмы, как мортиры, — сделал вывод стоящий рядом главный бомбардир.

— В порту уже что-то горит! Как же они попадают, не видя цели? — осведомился старпом.

— Колдуны, как есть колдуны, им сам дьявол помогает! — сделал вывод капитан.

Два меньших корабля, стоявших у входа в гавань тоже начали стрелять по каким-то целям. Каким именно, за мысом видно не было.

Стрельба продолжалась часа три. Над городом уже стоял громадный столб дыма. Там, видимо, бушевал огромный пожар. Корабли колдунов прекратили стрельбу. Дьявольская птица присела на воду, как утка, и подбежала по воде к большому кораблю. Там ее подняли на палубу.

Все четыре корабля колдунов развернулись и двинулись в открытое море. Дон Санчес Куэльо понял, что его отпустили на свободу. Санта-Катарина подняла паруса и двинулась обратно в порт. Послание колдунов нужно было срочно передать по назначению.

Утро следующего дня эскадра встретила в виду второго по важности атлантического порта Испании — Хихона. Сторожевики провели разведку и утопили у входа в порт 8 кораблей, стоявших на внешнем рейде.

Разгром порта провели по тому же сценарию. С Суворова подняли в воздух гидросамолет — корректировщик. На этот раз адмирал решил потренировать артиллеристов транспортов. Ослябя и Пересвет выстроились вдоль берега на удалении полторы мили от порта и вдумчиво выпустили за два часа по четыре десятка снарядов на каждый 90-миллиметровый ствол. Поровну фугасных и зажигательных. Поскольку сам порт был раза в два меньше, чем Ла-Корунья, то и столб дыма был в этот раз пожиже.

На следующий день расстреляли последний более-менее крупный океанский порт Испании — Сантандер. В стрельбе в этот раз упражнялись корветы Нахимов и Макаров.

По данным авиаразведки, в трех портах было уничтожено около 160 кораблей. Все портовые сооружения и склады сожжены. Охранявшие порты крепости — разрушены.

Миссия в Испании была успешно завершена. Эскадра, пересекая Бискайский залив, в походном ордере двинулась на север, в крупнейший французский порт Ла-Рошель. 250 миль до него прошли за двое суток. Корветы досматривали все встречные корабли. Идущие под испанским флагом, не вступая в переговоры, топили. Остальных — пропускали. Никто из встречных враждебных намерений не выказывал. Вид эскадры из трех крупнейших и четырех крупных кораблей вызывал у них только уважение, граничащее с испугом.

Адмирал расположил эскадру кильватерной колонной напротив входа в порт в двух милях от берега. Местные пушки дальше полутора миль не стреляли. В голове колонны — Нахимов, концевым — Казарский. Макаров и Ушаков пошли в порт. Ушаков встал на якорь на внутреннем рейде, а Макаров дождался представителя портовых властей и подошел к причалу.

На его борту находился глава торговой делегации нарком внешторга Дружков. Для надежности абордажную команду Макарова усилили двумя взводами стрелков — гвардейцев с двумя ручными пулеметами. Это в дополнение к двум штатным станковым.

Общение происходило на испанском языке. Местные его знали. Дружков знал еще и немецкий. Предъявление местным чиновникам верительной грамоты Республики Камчатка повергло тех в шок. Грамота была сделана красиво. Отпечатана типографским способом на больших листах пергамента с гербом Республики "Серпом и молотом" и Красной звездой в "шапке" и печатью Совнаркома внизу.

В грамоте, адресованной Главе города Ла-Рошели сообщалось, что представитель Республики трибун Дружков направляется во Францию для установления прямых торговых контактов с французским купечеством и готов продать купечеству города большую партию товаров, произведенных в Республике, а также закупить оптом местные товары (два списка товаров прилагались). Слухи про новосветских колдунов дошли и до Франции.

Портовые чиновники даже не заикнулись о каких-либо портовых сборах и налогах. Слишком суровая была у камчатцев репутация. Макарова поставили к центральному причалу. Подход корвета к причалу без парусов под машинами снова поверг местных в ступор.