Виктор Старицын - Коммунистическая республика Камчатка

Южную оконечность острова оборонял батальон гвардейцев. В недостроенных цехах химического, кирпичного заводов и завода боеприпасов заняли оборону три роты гвардейцев. Четвертая рота усилила оборону лагеря военнопленных, занятых на строительстве заводов. На работы пленных не выводили. Еще одна рота обороняла южную артпозицию и береговые батареи. К месту высадки по кольцевой дороге подтянули два броневика, которые встретили испанцев плотным пулеметным огнем. Когда первые лучи восходящего солнца коснулись верхушек холмов, весь пляж у горевших корпусов галеонов был усеян трупами испанцев.

Второй батальон гвардии выдвинулся из центральной части острова и заблокировал южную оконечность острова, образовав по холмам плотную цепь между верфью и научными лабораториями.

Деморализованные ураганным пулеметным и артиллерийским огнем, испанцы просочились между заводскими корпусами в поросшие лесом холмы за пляжем. Они оказались заперты на клочке суши размером полтора квадратных километра. По команде с ГКП крейсер обошел южную оконечность острова и встал у её северного берега. У южного берега остались два сторожевика.

Главком Сокольский, подъехав на броневике к холмам, через рупор предложил спрятавшимся в лесу испанцам спускаться и выходить на дорогу без оружия с поднятыми руками. Через оговоренную четверть часа испанцы не сдались. Главком с береговой батареи связался по телефону с ГКП. Крейсер и сторожевики обстреляли холмы осколочными снарядами. Выпустили по пяток снарядов на орудие. С двух сторон холмы простреливались полностью.

После обстрела на дороге появилась толпа безоружных испанцев. Многие были ранены. На острове в плен взяли всего две сотни. Еще пять сотен уцепившихся за обломки испанцев выловили в море у берега. Допрос пленных показал, что на двенадцати галеонах было полторы тысячи моряков и две с половиной тысячи пехотинцев. Мало кто из них умел плавать, поэтому, спасшихся оказалось мало.

Атаку на Крым флот и армия Республики отбили. Позднее, при разборе сражения в Генштабе, выяснилось, что штабисты недооценили испанцев. Генштаб предположил, что все силы Армады будут действовать одним эшелоном. Исходя из этого, после уничтожения восьми эскадр на первом и втором рубежах, весь флот отвели вплотную к островам. В результате, второй эшелон Армады с десантом беспрепятственно дошел до Крыма и Тринидада, причем цепь кораблей охранения на третьем рубеже эскадры прошли ночью и были обнаружены уже у самых берегов. Если бы не эффективные действия береговой артиллерии, испанцы смогли бы высадиться в Крыму крупными силами.

У Тринидада события разворачивались гораздо драматичней.

Лейтенант Угольников был расстроен. Командование дивизиона пограничных катеров Тринидада отрядило Альбатрос-1 дежурить в пролив Змея. Угольников считал практически не возможным, что испанцы пройдут через развернутую в 20 милях восточнее Тринидада оборонительную линию, по которой ходили три сторожевых корабля и три пограничных катера. Шесть кораблей на 140 миль линии создавали достаточно частую гребенку, просочиться через которую незамеченной, испанской эскадре было не реально. А, следовательно, и принять участия в разгроме испанцев Альбатросу-1 не светило.

Рассвет застал катер в восточной части пролива. Едва восходящее солнце осветило берег материка, сигнальщик доложил, что наблюдает на юго-западе на фоне берега что-то белое, похожее на паруса. Приглядевшись в подзорную трубу, Угольников действительно обнаружил вдалеке, милях в пятнадцати, белую полоску, похожую на ряд состворившихся белых парусов. Обнаруженные корабли уже далеко углубились в пролив Змея. Очевидно, катер Альбатрос-3, патрулировавший у входа в пролив, не заметил испанцев в ночной тьме на фоне материкового берега.

Альбатрос-1, в отличие от всех других Альбатросов, кроме второго, имел силовую установку из двух моторов ГАЗ-А, а не два паровых двигателя. Заметно меньшая мощность моторов частично компенсировалась их существенно меньшим весом. К тому же, бензиновые двигатели легко и быстро меняли число оборотов, что облегчало маневрирование. Угольников скомандовал в машинное отделение "Полный ход" и взял курс на паруса. Радисту приказал доложить в Сталинград командиру дивизиона об обнаружении в проливе неизвестного количества парусных кораблей. Двигатели натужно загудели и катер, разбрасывая от обоих бортов длинные усы волн, устремился с максимальной скоростью 11 узлов вдогонку за парусниками.

Командир дивизиона ретранслировал доклад Угольникова в ГКП. Альбатрос-3 и сторожевик Ушаков, патрулировавшие восточнее Тринидада, получили приказ полным ходом идти на помощь Альбатросу-1. Штурман катера испанец Иглесиас, прикинув вероятную скорость идущих по ветру парусников в 4 узла, доложил, что догнать их удастся только через два часа на входе в самую узкую часть пролива.

Через полтора часа расстояние сократилось до 4 миль и Угольников смог сосчитать корабли. Двенадцать крупных четырехмачтовых галеонов шли плотной кильватерной колонной под всеми парусами в полный ветер. Всякие сомнения отпали. Это могли быть только испанцы.

ГКП предупредил всех командиров кораблей, что испанцы имеют на борту десятидюймовые пушки, бьющие на полторы мили. Для маленького пятидесяти тонного катера попадание даже одного чугунного ядра диаметром 10 дюймов могло стать фатальным. Альбатрос-1 быстро настигал колонну. Угольников решил пристроиться в кильватер последнему мателоту и бить его в корму.

Сорокапятка катера местного производства стреляла максимум на две мили, то есть, дистанция в полторы мили для нее была близка к предельной. Поэтому, для увеличения эффективности стрельбы следовало подойти к противнику поближе, не подставляясь, однако, под бортовые залпы. Кормовую батарею галеона, состоящую всего из пары пушек, лейтенант надеялся быстро вывести из строя.

С дистанции полторы мили катер открыл огонь. Четвертый фугасный снаряд угодил в высокую корму галеона. Затем попадания последовали одно за другим. Галеон ответил залпом из двух кормовых орудий. Оба ядра упали не ближе полу кабельтова. Приглядевшись к корме галеона в подзорную трубу, Угольников сделал вывод, что фугасные снаряды обшивку корабля не пробивают. Позднее выяснилось, что испанцы на новых галеонах увеличили толщину дубовых бортов до полуметра. На такой дистанции снаряды сорокапятки уже теряли скорость и не пробивали борт. Сравнительно слабый заряд тротила тоже не помогал. Угольников решил отстреляться по такелажу и дал команду перейти на осколочные снаряды.

Учитывая, что на перезарядку у испанцев уйдет не менее четверти часа, лейтенант приказал стармеху дать полный ход. Непрерывно стреляя, катер пошел на сближение. Через семь минут расстояние до испанца сократилось до полумили. В дело снова пошли фугасные снаряды. Наконец, очередной снаряд толи пробил борт, толи попал в орудийный порт. Факт тот, что рванул порох на кормовой батарее. Галеон вывалился из кильватера вправо. Очевидно, на нем повредило рулевое управление. Угольников сделал резкий поворот влево, стремясь разорвать дистанцию.