Сергей Марьяшин - Роботы божьи

Он давно заметил, что современная адвайта, жизнеутверждающее учение о свободной воле, свободе выбора и опоре на собственные силы очень близка к вероучению сатанистов, чьи религиозные практики священник возмущенно осуждал. Мишка Сурмилов тоже понимал это, но не умел выразить свое несогласие вежливо, его критика всегда выглядела личными нападками на Авдеева. Странно, что священник не замечал этого сходства. Внедрение бизнес-практик в церковную жизнь стерло различия между конфессиями. Отличия адвайты от дьяволопоклонничества, да и от любой современной религии теперь состоят по большей части в ритуале. У Сурмилова имелась своя версия того, как величественная адвайта-веданта его времени деградировала до заурядного"позитивного мышления": от идеи, что окружающий мир ― иллюзия, всего шаг до попытки этой иллюзией управлять. Возможно, он был прав.

Егор плелся за энергично шагающим священником и думал, о чем пойдет у них разговор. Он лишь сейчас осознал, что Авдеев и есть бывший любин муж, в прошлом крупный руководитель корпорации Гулл. Что он делает здесь все эти годы, в жалкой, богом забытой церкви?

Они зашли в дом. Это было старинное одноэтажное строение из желтого кирпича, местами покрытого мхом. Егор часто бывал здесь в прошлом, когда новый священник устраивал субботние чаепития для детей и их родителей. С тех пор внутри мало что изменилось. Та же скромная мебель, неработающий камин и старая поцарапанная видеостена, делящая гостиную на две половины. Единственным украшением жилища была венецианская карнавальная маска над камином, подаренная священнику кем-то из прихожан. Позолоченное женское лицо, равнодушное и прекрасное, как у богинь на храмовых фресках, бесстрастно взирало на вошедших дырами пустых глазниц.

Священник жестом предложил Егору сесть на диван у камина, а сам пошел к холодильнику и достал пару бутылок синтетического пива. Он сел напротив него в широкое низкое кресло, поставив бутылки на разделяющий их журнальный стол.

― Насчет Сурмилова... ― начал Егор в надежде отвлечь священника.

― Сурмилов подождет, ― оборвал Авдеев. ― Сначала поговорим о моей дочери.

Егор обреченно вздохнул. "Не бойся, милый, ничего он тебе не сделает", ― прозвучал в голове одобряющий голос Наташи. "Хорошо бы, ты оказалась права", ― мысленно шепнул Егор.

― Значит, ты и есть тот парень, что преследовал ее.

Егор молчал, пристально изучая внезапно заинтересовавший его узор на столешнице.

Священник покачал головой и сказал:

― Плохо, что все так вышло. Сколько раз ее предупреждал: никаких упоминаний о соционике на серверах знакомств!..

― Я не знал, что она ваша дочь, ― начал оправдываться Егор. ― И потом, вы сами говорили, что любая девушка будет рада, если я...

― Не любая, ― перебил священник. ― И ты это знаешь... теперь.

― Знаю, ― согласился Егор.

Авдеев отпил пива, вытер пену с бороды и спросил:

― И многое тебе известно?

― Все.

― Все? ― с неудовольствием переспросил священник.

― Что вы ENFP и раньше работали в Гулле. И что Люба, ваша жена ― тоже ENFP, поэтому вы расстались.

Авдеев приподнял брови.

― Ты видел Любу? Как она?

― Был в гостях. Мне кажется, у нее все хорошо.

Священник отвел взгляд и спросил:

― А этот сластолюбивый инкуб... он все еще живет с ней?

― Алехандро? Да.

― Говорил ей, выкини богомерзкую куклу, ― с досадой воскликнул Авдеев. ― Да где там, она влюблена в него по уши! Нина сказала, и ты купил такую же тварь? Что вы только в них находите... Да ты пей давай, чего сидишь зря.

Егор послушно выпил, смочив напряженное пересохшее горло.

― Ладно, теперь о делах скорбных, ― неожиданно деловито сказал священник. ― Значит, Нина рассказала тебе о нашем секрете?

Егор молча кивнул.

― Соционика ― благая вещь, ― заметил Авдеев. ― Она ведь, по сути, утверждает, что в каждом человеке заключен гений. Мы рождаемся с золотым ключом в руке, обнаруживая себя перед миллионом дверей. Только редко кому везет обнаружить свои двери сразу. А иные всю жизнь бьются в чужие, куда им вход запрещен. Это и к профессии относится, и к сердечным делам. Знание соционики и своего типа ― как нарисованные кресты на твоих дверях. Жаль, правда, власти не разделяют мою точку зрения.

Егор всей душой был согласен со священником. Доверенное ему секретное учение обладало огромной практической ценностью ― в отличие от доброжелательно пустой и бесполезной авдеевской адвайты. Но он не осмелился сказать это вслух.

― Я разделяю, ― сказал Егор.

― Отрадно слышать. И что ты теперь намерен делать?

― Использую соционику к собственной выгоде, ― осторожно сказал Егор.

Он не был уверен, что ответ правильный.

― Это как же? ― с интересом спросил Петр.

― Если я смогу... забыть Нину, то попробую найти девушку ESTJ, ― выдохнул Егор. ― Может быть...

Ему не хватало воздуха. При мысли о Нине стало вдруг так плохо, что захотелось кричать. Он по-прежнему любил ее!

― Значит, трубить о находке на каждом углу не станешь? ― уточнил священник, пристально глядя Егору в глаза.

В его взгляде было сочувствие. Егор молча помотал головой.

― Вот и славно. Не хотелось бы услышать в криминальной хронике, что твое изуродованное тело выловили в канале.

― Вы угрожаете мне?! ― спросил ошеломленный Егор.

― Упаси бог, за кого ты меня принимаешь?! Я тебя с детства знаю. Ты мне почти как сын! Но, коли влез в эту историю, играй по правилам. Ради своей же безопасности.

― По правилам? ― переспросил Егор растерянно.

― А правила нынче суровые! Вряд ли Люба рассказывала тебе об опасностях, с какими...

― Рассказывала, ― перебил Егор. ― Про профессора, который прыгнул из окна из-за любви к студентке.

― Чепуха! ― отмахнулся священник. ― Я говорю о настоящей опасности. У нас узкий круг знакомых ― тех, кто в курсе. Люди стали исчезать. Люба не говорила тебе? Наверное, не хотела пугать.

― Исчезать?

― Бесследно. А недавно одного нашли, Юру Захарьина. Выловили в канале его тело со следами пыток.

Егор потрясенно молчал. Потом он спросил:

― Кто это сделал? И зачем его пытали?

― Не знаю. Думаю, есть организация, убирающая всех, кто знает о соционике. Я понятия не имею, кто они.

― А полиция?

Авдеев скривился, будто при нем упомянули что-то неприличное.

― У этих есть дела поважнее. Им приказали найти автора вируса, отключающего зрение. Они и ищут, забросив все прочее. Да только найти никак не могут.

― Вы считаете, это вирус? ― спросил Егор. ― Со мной такое было.

Тема отключения зрения его чрезвычайно волновала. Он даже на миг забыл о Нине и своей боли из-за расставания с ней.

― Что же еще? Инвалиды и размороженные зрения не теряют. Это коснулось только людей с чипами. Еще пива?