В Бирюк - Столократия

И тут он вспоминает из моего послания: "Под каждой красной ленточкой - воровская лодья. Искать, пока не сыщите".

А они - все такие! На каждом носу лодейном - ленточка от Цыбиной юбки! Но никаких людей в лодках нет - все на берег сошли. И на берегу - ошейников на людях нет.

Тут Аким понимает, что его дурят. Не сразу, через крайнее удивление и возмущение, до славного сотника храбрых стрелков доходит. Что здесь не радостное единение власти и народа по случаю пресветлой Пасхи, а совершенно конкретное нае... Э... обманулово.

Эдакие "обманутые ожидания" благолепия, законопослушания и, где-то даже, соборности всего русского народа.

Причём "обманутые" - его, Акима Рябины, персонально. Вот это... быдло нахожее, его... который столько лет... верой-правдой... у княжьего стремени... в битвы кровавые... не щадя живота... А они его... как дитя малое... будто пень лесной полусгнивший... кошак старый, слепой-глухой, мышей не ловит...

Дача ложных показаний, сообщение недостоверных сведений, целенаправленный групповой обман властей по предварительному сговору...

Что обман власти - преступление - само собой. Но тут обман - оскорбление. Не власти вообще, а вот его, Акима Яновича, лично.

"Умаление чести". Которая за предшествующую неделю от отсутствия "должного выражения почтения" со стороны моих насельников и так... воспалилась.

Аким откладывает в сторону свои, почёсываемые умильными улыбками и низкими поклонами караванщиков, гоноризм с вятшизмом, и начинает смотреть на людей. А муж он смысленный, виды видавший, затупизмом не страдающий. И видит он интересное зрелище.

Весь народ толпится перед ним на полоске пляжа. Три десятка лодок, примерно шесть сотен человек. И в этой толпе с сотню детей от 8-9 до 14-15. Группками.

Идиотский вопрос: нахрена в лодейном торговом походе дети в таком количестве? - Ответ: на продажу.

***

"Средний и младший школьный возраст" - наиболее предпочтительная возрастная категория первичной покупки рабов. Долговременные инвестиции с высокой рентабельностью. Для серьёзных ремёсел (способны учиться), домашних работ (кормить меньше), гаремных услад или в гвардию (гулямы) владык. Большинство из них достаточно быстро адаптируются, примут новое место, новые обычаи, как свои собственные, забудут родные места и лица. Ассимилируются. Тогда им можно больше доверять.

Со взрослыми - тяжелее, их "пасти" надо дольше и жёстче. Взрослого мужчину, например - на галеры, в каменоломни, к мельничному жёрнову на цепь... Продолжительность жизни 3-5 лет. А ребёнком взятый - 15-20 лет прослужит, "конвой" к нему - дешевле.

Купчики, видать, решили отбить недополученную прибыль за пропущенные из-за войны годы. Товар взят отборный. Кстати, как потом выяснилось - не только по рабам. Полотно льняное, к примеру - только тонкое и белёное.

***

Аким прыгает с платформы, хватает попавшегося под руку мальчугана и орёт:

-- На какой лодье был?! Кто хозяин?!

Малыш пугается, визжит со страху, тычет пальчиком в своего рабовладельца. Аким в ярости командует:

-- Взять!

И продолжает крыть уже... "овхо". Переходя от частностей - к "системе в целом":

-- Вы! Все! Вы все рабов везёте! Вы - врёте! Мне! Воры! Меня! Рябину! Обмануть...! Лжецы! Клятвопреступники! Всех - в колодки забью! До единого!

***

Я уже говорил, эта форма: "вы все!" - свойственна родо-племенному мышлению. Здесь - повсеместна. В общении с людьми - часто обидна, бессмысленна и опасна. Но вы это понимаете, если привыкли к дерьмократии с либерастией. В смысле: знаете про принцип личной индивидуальной ответственности. Здесь так не принято. Здесь принято, например, кидать в тюрьму, с конфискацией, купцов, только за то, что они земляки тем должникам-неплательщикам, которые сбежали.

"Круговая порука", "один за всех и все за одного".

"Вы там все одним миром мазаны". Здесь "миром" не от "мир" - община, а от "миро" - церковное ароматическое масло. Его варят в каждой церкви и используют в таинстве миропомазанья. Прихожане одной церкви и вправду - мазаны одним миром.

***

Караванщики очень расстраиваются. Они же были уверены, что всё происходящее - чистая формальность! Всё тип-топ! Всё схвачено, за всё заплачено! Деньги за проход отданы, все вопросы решены. Сейчас ритуал откатаем и разбежимся.

"Обманутые ожидания" в индивидуальном исполнении - грустная вещь. В массовом - опасная.

Попавшемуся бедняге - руки крутят, корабельщики - ропщут, некоторые пытаются воспрепятствовать. А что им делать?! - Подмываться, приуготовляясь к посадке в дыбу?! Они же - все! - везут рабов. Они же - все! - только что дружно кричали:

-- Нету у нас роб и холопов! Нетути! Закон знаем! Порядок блюдём! Как на духу...! И в мыслях - отнюдь...!

Все - соучастники неудавшейся попытки обмана власти. У всех - ленточки из одного места. И потраченных денег - им всем очень жалко.

Общность судьбы. Которая озвучена, обрисована и обещана. И они все это понимают. А, будучи купцами, не терпят молча и неподвижно, а пытаются вывернуться.

"Победа достаётся тому, кто вытерпит на полчаса больше, чем его противник" - японская мудрость.

Не наша. Наша: "Кто смел - тот и съел".

Кто-то кинулся освобождать схваченного терпилу. Толкнул Акима. Попал по больной руке и сбил на землю. Аким заорал от боли, Яков взвился, клинок - из ножен.

Нормальные смерды в такой ситуации - плюнули бы и разбежались. До "не видать вовсе". Хотя бы - до "хрен достанешь". Ну его, с психами с этими, с гриднями "святорусскими" связываться.

Увы, люди лодейные несколько иного сорта. Они привычны к "негораздам". К неожиданностям с кровью пополам. А ситуацию понимают как наглое кидалово с беспределом. Взаимовыручка у них есть, а оружие... Вы будете смеяться, но - у каждого под одеждой. Кистени и ножи - у всех.

Кто долбанул Якова кистенём - уже не узнать, но отмашка полуторником унесла три жизни сразу.

Дальше началась свалка.

Аким лежит на песке - в толкучке поднять его не могут. Платформу вытянуть наверх не могут - на неё караванщики толпой заскочили. Другие кинулись к лодейкам за остальным оружием.

Тут Чарджи, который торчит наверху на обрыве, у которого с Акимом... сложные отношения. И потому он никак не может допустить никаких даже намеков на упущения в части сбережения жизни и здоровья боярина Рябины, чтобы никто, не дай бог, не подумал чего, командует Любиму:

-- Бой!

Всё по обычаю. "Они" - первыми начали, кровь уже пролита. "Они" - виноваты, "они" - враги, врагов - истребить.

"Наших бьют! Бей пришлых! Овхо!".

Сигнальщик передаёт сигнал Салману, который с мечниками сидит на пляже в отдалении ниже каравана. "Сидит" - чисто на всякий случай. Чтобы пришлые не шлялись, не попятили чего из нашего. Сам инал кидается, с другим отрядом мечников, вверх по берегу, чтобы там съехать по оврагу вниз, на пляж.