Влад Вегашин - Время хищных псов (СИ)

- Все трое нужны вам одновременно?

- В смысле?

- Если сперва я захвачу одного или двоих, мне следует держать их у себя, дожидаясь поимки оставшихся, или же передавать пленников по мере их поступления? - позволив себе добавить в голос лишь самую малую толику иронии, спросил т’Арьенга.

- Передавать, - на миг задумавшись, ответил демон. - Но лучше бы всех вместе, конечно. И да - когда захватишь девчонку, доставишь ее сам. Так будет интереснее,

Чем-то шевалье очень не понравилась улыбка князя-герцога, но он предпочел пока что не задумываться, чем именно.

- Я понял ваш приказ, Повелитель, и я исполню его, - Легран в который уже раз склонился в поклоне.

- Вот и хорошо. А теперь… - он замолчал, странно глядя на похолодевшего под этим взглядом т’Арьенгу. Пауза начала становиться нестерпимой, когда демон, наконец, ее нарушил. - А теперь, мой новый слуга, узнай всю боль своего господина!

Желто-зеленые мутные глаза Левиафана оказались вдруг совсем близко, шевалье понял, что проваливается в них, как в бездонный темный омут - а потом мир перестал существовать, и осталась только незамутненная, чистая боль.

Глава XII

Искоренитель

У Лианны не было ни секунды, ни единого мига на раздумья. Быть может, кто-нибудь, обладающий большим опытом и большими познаниями и мог бы на ее месте за кратчайшее время, прошедшее между двумя ударами бешено колотящегося сердца, учесть детали, продумать последствия и составить план, но у девушки не было ни опыта, ни особых познаний, лишь те обрывки, что удалось украдкой выловить в прочтенных за время заключения книгах. Быть может, найдись у нее хотя бы время, достаточное для того, чтобы оценить ситуацию и понять, к чему могут привести поспешные эксперименты со сложными многофункциональными артефактами, полуэльфа не стала бы принимать настолько необдуманное и рискованное решение.

Но у Лианны не было ни опыта, ни знаний, ни тем более времени. Зато ей более чем хватало юношеского максимализма, уверенности в собственных силах после одной победы и своих способностях после одной удачи. А еще - желания жить, желания свободы, желания увидеть того, кто несмотря на произошедшее одной жуткой ночью в эльфийской деревне, стал дороже и ближе всего мира.

- Ну так как же я должен это понимать? - повторил Маар-си, облокотившись о косяк двери в десяти шагах от пленницы.

Девушка потратила одно из драгоценных мгновений, чтобы в последний раз взглянуть на ненавистного тюремщика, и с непередаваемым наслаждением оценила его бледный, измученный вид, пергаментно-желтую кожу, покрасневшие белки глаз и потухший взгляд.

А в следующее мгновение Лианна протянула руку, хватая с верхней полки очень тонкий флакон из прозрачного светло-синего стекла, и со всех сил швырнула его в верхнюю часть зеркала, про себя моля Мерцающую Звезду о помощи и от всей души надеясь, что не ошиблась и верно прочла этикетку под флаконом, и даже правильно поняла, для чего предназначен конкретно этот состав.

Маар-си сделал шаг вперед, поднимая руку, словно хотел на расстоянии остановить полет синей склянки, но он стоял слишком далеко.

Зеркальная поверхность потемнела, пошла волнами - на сей раз объемными, едва ли не выплескивающимися из рамы. Резко запахло озоном и почему-то мятой.

Лианна прыгнула с места, резко оттолкнувшись и уже в воздухе вытягиваясь в струнку, как когда-то учил Талеанис. Краем глаза отметила движение париасца, успела злорадно отметить страх и гнев, отобразившиеся на некрасивом лице, и крепко зажмурилась, твердя про себя: “Мантикора, Мантикора, мне нужно к Мантикоре, я должна попасть к Мантикоре…”

Осколки зеркала больно поранили руки и лицо, и полуэльфа на мгновение с ужасом подумала, что состав не успел подействовать. Но в следующую секунду вокруг стало темно, а потом по глазам даже сквозь опущенные веки резко и болезненно ударил ослепительный свет, в ушах зашумел неестественный ветер, и Лианна сильно ударилась обо что-то твердое. Острое ребро не то скамейки, не то ящика впилось под ребра…

С трудом восстановив дыхание, девушка подумала, что надо бы открыть глаза, но почему-то не хотелось. Кожа горела от ощущения чьего-то недоброго взгляда.

“Я все сделала правильно. Зелье покрыло поверхность зеркала больше чем на три четверти. Камень активировать при использовании этого состава не нужно. Ощущения в процессе перехода соответствовали описанию в книге. Имя того, к кому я хочу попасть, я произнесла, его лицо представила. Но почему мне кажется, что что-то не так?”

Когда тянуть дальше стало уже нельзя, Лианна осторожно открыла глаза.

И оцепенела, не в силах даже вновь зажмуриться, парализованная страхом.

Да, этого она не предусмотрела. Допускала, что имя Талеанис может носить и какой-нибудь эльф, или даже человек, но прозвище точно принадлежит только тому, к кому ей надо… но при том совершенно забыла о том, откуда это прозвище взялось, кто одолжил полуэльфу второе имя.

Припав на передние лапы и грозно подняв готовый к удару хвост, в точности повторяя своей позой рисунок на щеке Талеаниса, перед Лианной тихо, угрожающе рычала взрослая мантикора.

- То, что вы рассказали, леди Арна…

- Прошу, не зовите меня так. Достаточно просто имени.

- Хорошо, Арна. Так вот, то, что вы рассказали - это нечто… я бы сказал, невероятное, но я верю вам, а вы, в свою очередь, точно знаете, что это более чем вероятно. И мне безмерно жаль, что нам теперь не найти поддержки у ордена и у магистра ла Мара. Храбрые сердца и верные мечи моих братьев немало помогли бы в борьбе против Левиафана, - торжественно, но при том на удивление естественно проговорил сэр Лайорн.

Танаа, тяжело вздохнув, покачала головой.

- Сожалею, но вы не правы, - тихо проговорила она. Гундольф, сидевший рядом с девушкой, скрипнул зубами: только час назад она говорила о том же с ним самим, и он до сих пор, приняв разумом все аргументы, не находил в себе сил принять сердцем правоту Арны.

- Почему же? - спросил немолодой рыцарь, чуть нахмурившись.

- Потому что последнее, что беспокоило все это время магистра ла Мара, это борьба с Левиафаном. Осознав, что собой представляет противник, хотя бы примерно оценив границы его возможностей, а точнее - почти что полное отсутствие этих границ, магистр решил отступить. Для него первичный приоритет имеет сохранение настоящего ордена Грифона, пусть даже ценой тысяч и даже десятков тысяч жизней, которые успеет забрать Левиафан прежде, чем его остановят. Те рыцари, что выступили против поддельного Гундольфа и кто сейчас называет себя истинным орденом, выбрали ла Мара, потому что он способен сохранить орден, а не потому, что он способен победить. - Голос Танаа был грустен, но строг, а уверенность ее - непоколебима. Но сэру Лайорну эта уверенность не передалась, как ранее не передалась она и Гундольфу.