Виктор Мурич - Спящие карты

– Так ты тоже?..

– Как и все мы, – криво ухмыльнулась Дама. – Колода инвалидов, живущих ради снов.

– Но зачем? Кому мы каличи нужны? Что с нас можно взять?

– Хороший солдат это не гора мышц умеющая стрелять и в редких случаях думать. Хороший солдат – это человек живущий боем, ожидающий его с нетерпением, как алкоголик очередной стопарь. Это не значит, что у нас отсутствует страх, наоборот, бесстрашные долго не живут и соответственно не могут накопить полезный опыт. Текучка кадров получается. Наши военные знания и умения обеспечиваются Хозяевами в зависимости от того, где, в каких условиях, с использованием какого оружия будет проходить миссия, но это ни в коей мере не умаляет ценность боевого опыта набранного, как в реальной жизни, так и в миссиях. Опыт нельзя вот так запросто как знания вписать в наши мозги. Он наживается годами и имеет чрезвычайную ценность. Никакие знания и умения не в силах его компенсировать.

– Подожди, – перебиваю, осененный догадкой. – Выходит, что Хозяева отбирают инвалидов с военным стажем и, давая им, необходимые знания и умения используют в своих целях? Я правильно понял?

– Не просто инвалидов, – она задумалась, подбирая правильную формулировку, – а тех, у кого в душе война. Я затрудняюсь объяснить… Да и чего объяснять, просто загляни в себя и сразу все поймешь. У всех нас там одно и то же. Ты ведь готов сделать, что угодно лишь бы вернуться в свой сон, почувствовать силу здорового тела, встать нормально на больную ногу, вкусить страх смерти и радость победы… Да ведь ты только ради этого живешь!

– И ты?

– Все! Все до единого! – она чуть ли не выкрикнула это, оторвав спину от камня.

Жалобно захныкал ребенок, и Дама тут же подскочила к нему.

– Замерз, – ответила, на мой взгляд, садясь на место. – Ну, какие еще вопросы будут?

– Много нас…– не могу найти подходящее слово, – таких?

– Я знаю о существовании четырех групп – Пики, Червы, Трефы и Бубны. Чем вызвана ассоциацияи с картами не знаю. Кстати, кто такие Хозяева можешь не спрашивать, сама не в курсе. Могу сказать с уверенностью, что наши сны это реальность – результат работы их технологий, что там мы уроды, а здесь физически нормальные люди с искореженными душами, что с нашей помощью они корректируют судьбу собственного мира.

Присвистываю от удивления. Ого! Мы управляем судьбой мира Хозяев! Пусть даже не мы, а с нашей помощью, но все же.

– Корректируем судьбу мира? – удивленно переспрашиваю ее, вслушиваясь в звучание слов. – Значить все наши миссии это не просто так, это коррекция будущего.

– Что-то вроде этого.

– Параллельные миры? – выдвигаю первую подвернувшуюся под руку гипотезу.

– Возможно. Точно не знаю, и особо этим никогда не интересовалась. Хозяева не разговорчивы. Моя функция – контроль колоды и координация ее действий. Я знаю о вас все, даже то, что вы считаете величайшей тайной и о чем предпочитаете не говорить.

– Например? – интересуюсь с недовольной миной на лице. Не очень то приятно, когда о тебе знают все. У каждого человека есть что-то, что он хотел бы не афишировать, сугубо личное или позорное.

– Как ты думаешь, кем в той жизни был Восьмерка? – хитро прищурившись, спросила Дама.

– Бухгалтером, – отвечаю, не задумываясь, ведь именно так всегда его и воспринимал.

– Не совсем, – улыбнулась собеседница моему ответу. – Военная разведка. Превосходный специалист. Их разведгруппу обложили в ущелье у небольшого аула духи. Погибли все кроме Восьмерки. Пуля из калаша перебила позвоночник, и его приняли за мертвого. Потом военный госпиталь и полный паралич. Из нашей колоды он страдал больше всех.

– Разведчик? Духи?

Как-то не вяжется у меня этот тихий плешивенький мужичок со спецом из военной разведки. Может Дама всего лишь пускает пыль в глаза, преследуя свои цели? Но зачем это ей? Смысл?

– Если я расскажу, как ты получил травму, поверишь? – заметив сомнение на моем лице, спрашивает Дама.

– Да.

– Вашу роту на втором году службы бросили на разгрузку железнодорожных вагонов. Вы тогда еще орали, что не пристало десанту грузчиками быть. Но приказ есть приказ. Во время разгрузки на тебя рухнул тяжелый промышленный холодильник, раздробив колено. Я знаю, что ты не любишь даже вспоминать об этом. – Она заглянула мне в глаза. – До армии закончил университет. Ты надеялся, что армия сделает из тебя настоящего мужчину, а еще хотелось чего-то такого… чтобы кровь в виски, страх в душу и …

– Хватит, – не выдержав, отвожу глаза. – Хватит. Не хочу…

– Ты сам напросился, – пожимает плечами Дама.

Может, мне показалось, но на ее лице промелькнуло презрение. Нет, скорее всего, я ошибся.

Погрузившись в воспоминания давно минувших дней, разбуженные Дамой, я прикрываю глаза, и перед ними сразу же начинает вертеться калейдоскоп событий, о которых даже вспоминать не хочется.

– Все наши такие?

– Я уже говорила, все карты – военные инвалиды. Даже Девятка, не смотря на молодость успел поиграть в войнушки, получить инвалидность и орден в качестве утешительного приза.

– Я не о том, – говорю, открыв глаза.

– Тогда объясни по человечески, что ты хочешь узнать. Ты часто бываешь таким мутным, что без пол литра не разберешься.

– У всех карт в душе такая серость, тос?..

– тоска, ностальгия, апатия, ненависть и так далее, – перебила меня Дама. – Да, у всех, только по-своему. Никто из нас так и не смог вжиться в мирное окружение. Мы как имплантированные органы, которые отторг огромный организм под названием общество. Нам не дано стать его частицами.

– Никогда, – шепчу еле слышно.

– Никогда, – так же вторит Дама.

– А как они выглядят? – спрашиваю, нарушив затянувшееся молчание.

– Кто?

– Хозяева.

– Не знаю. Даже никогда и не задумывалась над этим вопросом, – ответила Дама.

– Как у тебя все началось?

– Обычно. Когда у меня был первый сон, думала, что с ума схожу.

– А как это было? – спросил я.

– Как и у всех. Сон. Зеленая лужайка, голубое небо, пушистые облака и властный голос с неба предлагающий повоевать…

– И здоровое сильное тело, – дополняю ее. – Я сам тогда думал, что чердак съехал.

– Да. Совершенно здоровое. После того, как я сделала несколько шагов по зеленой траве, ощутила землю под ногами… В общем через минуту сквозь слезы счастья я сказала «да». Сперва была рядовой картой, потом пришло повышение. Я хороший солдат.

– Выходит, что ты ничем не отличаешься от нас, рядовых карт? – протягиваю разочарованно.

– Что я тебе и пытаюсь втолковать. Я даже не знаю, как мы сюда попадаем, и откуда берутся эти замечательные тела, – она ласково проводит руками по бедрам, – вместе с экипировкой. – План действий и вводные данные у меня появляются в голове точно так же как и необходимые в данной миссии знания об оружии и приемах работы с ним. Без лишней скромности могу сказать – в том, что касается огнестрельного оружия – я ас. Пистолет, автомат, снайперская винтовка – это привычные для меня инструменты, в отличие от этого антиквариата, для работы с которым мне необходимы знания, которые дают Хозяева, – говорит Дама, с презрением кивая на лежащий рядом меч. – У меня на шее точно такой же медальон, как и у тебя.