Максим Далин - Запах разума

Он говорил, а я вдруг понял, что эти слова у него уже давно где-то записаны, и теперь он их рассказывает, как стихотворение. Наизусть.

— …Если объяснять грубо, то мы можем протыкать пространство в особых местах, своего рода изгибах. Представьте себе, к примеру, муравья, который ползёт по шторе, свёрнутой вдвое. Ему придётся потратить много-много времени, чтобы добраться от одного её края до другого. А если, допустим, этот муравей мог бы пролезть в дырочку, проколотую иглой насквозь — тогда и время, и расстояние сократились бы для него до нуля. В нашем случае «штора» может быть длиной в тысячи километров, а «муравей» — отрядом бойцов или группой исследователей. Вы ведь понимаете, какого масштаба это открытие? После рассекречивания проекта ваши имена будут так же известны, как имена первых космонавтов. Вся страна будет вами гордиться. Вопросы есть?

Серёга ухмыльнулся и бухнул:

— А на крысах пробовали?

Главный улыбнулся покровительственно:

— Конечно, Калюжный. Вы будете участвовать в последнем этапе эксперимента. Мы думаем о максимальной безопасности тех, кто впоследствии будет использовать наши порталы. Не исключена возможность, в частности, мгновенной эвакуации гражданских лиц из зоны бедствия, так что наша обязанность — сделать ТПортал безопасным, как такси.

Ну да. А почему — мы? Что ж нас так тщательно отбирали-то? Если оно — как такси?

— Ещё вопросы?

— Ещё вопросы появятся в процессе, — сказал Артик, и главный на него неодобрительно посмотрел. Артик вообще, по-моему, не особенно нравился начальству и любителям дисциплины.

А в кабинет вошёл «О. М. Мухин, служба сопровождения» и замер у двери.

— Олег, — сказал главный, — проводите.

И нас проводили.

В небольшом кинозале с кожаными креслами, где мы себя чувствовали, как начальство какое-нибудь, нам прокрутили кино. Диктор рассказывал, какое потрясающее научное достижение — нуль-ТП, и как долго наши учёные к нему шли, а на экране в маленькое синее сияние совали морских свинок. Свинкам туда особенно не хотелось, но их подпихивали под круглые задики — и они вываливались из воздуха метрах в пяти, на лабораторный стол, совершенно ошалевшие. Потом нам показывали, как эти свинки едят в стеклянном ящике капустные листья — и диктор говорил, что подопытные животные так хорошо переносят нуль-ТП, что это не сказывается даже на их аппетите.

Но мне показалось, что свинки в ящике были не те же самые. Хотя, может, это только показалось.

Потом сияние немного расширилось. Оно уже стояло на полу, как ворота в половину человеческого роста с турникетом — и парень в белом посылал в эти ворота служебную овчарку. Овчарка прижимала уши, но прыгала вперёд — и появлялась из воздуха в другой комнате. Её хозяин вбегал в дверь, и овчарка виляла хвостом, тыкалась носом в его колени, в общем, нормально себя вела. Диктор говорил, что даже такие умные и сложные животные, как дрессированные собаки, легко проходили ТПереход без вреда для себя.

В конце диктор сказал, что в экспериментах с людьми ТПортал тоже работает без сбоев — и показали выходящего из воздуха парня в белом комбинезоне, как у нас. Лицо у него было малость потерянное, он мотал головой — в общем, ему было не ах, как хорошо. Но когда лаборант спросил, как он себя чувствует, парень сказал в камеру: «Ничего, мужики, привыкнуть можно. Нормалёк».

Почему-то меня успокоил этот «нормалёк». Если бы его заставили заучить текст наизусть, он бы, уж наверное, сказал другое слово. Не такое идиотское.

Так что — не мы тут первые, не мы последние.

После парня свет включился — и нам велели идти за сопровождающим. Тренироваться.

Один парень, который прыгал с парашютом, рассказывал, что страшно только первый раз. Потом, мол, входишь во вкус, учишься кайфовать от чувства свободного падения, не только привыкаешь, но и привязываешься к этому делу. Многие десантники и парашютисты — как на наркоте, на прыжках сидят.

Круто. Но, по-моему, либо это гон, либо фиг так привыкнешь к ТПорталу.

Первый раз туда ещё более-менее легко входишь. Когда не знаешь, какие от него ощущения.

Оно очень захватывающе в первый раз. Громадный зал, ТП-реактор — безумная штуковина, вроде светящейся мясорубки размером с маленький садовый домик, сам портал — арка из белого металла с двумя стеклянными панелями по краям, датчики радиоактивности, датчики напряжения ТПоля, ещё какие-то датчики… Как в том кино, в общем. Кругом — лаборанты в белом, главный, инженеры, генеральный конструктор Анатолий Иванович в тёмных очках, оператор ТПортала в тёмных очках — глаза у них больные, всё время же смотрят в портал, а там свечение, говорят, ярче, чем искры от электросварки…

Очень интересно.

Сам ТПортал, пока обесточен — скучный, как металлодетектор на вокзале. Арка — и арка. А вот когда пускают ток…

Он тогда светится, да. Но это уж никакое кино не передаст, вживую надо видеть. Я бы сказал, светящаяся пелена его заволакивает, цветная, и оттенки всё время меняются, с сиреневого до синего и опять к сиреневому, волнами, волнами… и пахнет озоном с той самой синтетической дыней. Издали смотреть — очень красиво, но совершенно отстранённо красиво. Как молния или огонь — никакой дурак руку, к примеру, в такое совать не станет. Всем телом чувствуется, что опасно. Ты — голенький, а там — жуть, какое напряжение всего, энергия бушует, аж волосинки на руках дыбом встают.

Чем ближе подходишь, тем это чувство сильнее. Понимаешь, что тебе надо туда войти — и тело сопротивляется изо всех сил, будто в кипяток собираешься нырнуть.

Наверное, если бы скафандр какой-нибудь полагался, было бы чуток полегче морально. Но на тебе-то — только белый комбез, ничто тебя не защищает. И лицо ничем не защищено, вот. Это почему-то хуже всего.

А карманы теперь не проверяют. Генеральный обмолвился, что раньше проверяли, потому что металл не проходил через портал. Но они уже что-то настроили, поправили — и с металлом можно. Как же без этого? Как солдату десантироваться без металла? Получается, даже нож не пронесёшь? Тут у них было приоритетное направление — и теперь можно хоть с автоматом, хоть с чем. Но мы проходили без ничего: только то, что на нас, а форма без металла абсолютно. Только ткань и пластик.

Теперь-то можно бы и поменять форму, но бережёного бог бережёт.

Так вот, стоишь перед порталом — и перед тобой сияние колышется, волнами, волнами, и инстинкт подсказывает, что соваться туда нельзя ни в коем случае.

Но тебе приказывают, ты идёшь. Я не стал туда пальцы совать или что — рывком проскочил. Каким-то краем мысли подумал: плёночка этого свечения тонюсенькая, я её сейчас — рраз! — и на другой стороне…