Алексей Штейн - Ландскнехт. Победителей не судят

...Прибыли в Рюгель под ночь, на исходе вторых суток. Разгрузились, в прямом смысле слова - невеликий шторм превратил три четверти роты в заблеванный зеленый груз, не способный стоять на ногах. Морячки, вожделея местных кабаков ввиду заслуженного увольнения на берег, споро их разгрузили прямо на причал, где я и сдался обескураженному рисскому капитану. Тот только рукой махнул, велев тут и ночевать, обещав прислать палатки. Благо, запасы всего, включая и вооружение, на роту уже были готовы в Рюгеле заблаговременно. Собственно, Рисс уже изрядно закупается в Союзе для войны. Интересно, как-то отдавать станет? Боюсь, мир после войны настанет вовсе и не скучный...

...Рюгеля я, увы, толком и не увидел - мало того, что разгрузились мы, как оказалось, в пригороде, так еще и в город не попали вовсе. Издалека оценил мрачные гранитные бастионы, высившиеся на вылезающих из земли скалах. Местность тут своеобразная, чем-то напоминает окрестности Выборга. Но видно, что город большой, и богатый. Наверное, и побольше Улле, как говорят - главный и самый сильный город Союза. Они и видно. И заводских труб много, дымят капитально так. И эскадру мы рассмотреть могли с причала - солидные корабли, большие охотники, и мелочи много. Сам город и вся атмосфера как-то давила если не неприветливостью, то некоторой суровостью. Может быть, из-за климата - кто-то из знающих среди солдат рассказал, что тут всегда чуть более сыро и холодно, чем в других городах Союза - тут постоянно ветер, и сырость. Чуть дальше на север горный хребет, тянувшийся вдоль моря, заканчивается, и тут ветра и осадки ничего не сдерживает. Зимой тут нередко бывает и снег - хотя на всех землях восточнее он не выпадает южнее Эбидена. Иногда, когда приходят холодные воздушные массы из Степи, и море зимой замерзает на несколько дней. Такое бывает раз в несколько лет, а обильные снегопады, покрывающим все немалым слоем мокрого снега на пару-тройку дней - несколько раз каждую зиму. В общем, не слишком привлекательное место - но тем не менее именно тут вырос самый, наверное, передовой город известного мне тут мира. Жаль, побывать в нем мне так и не удалось.

***

Серые армейские трудовыебудни... Самое паршивое на войне - это скука. А уж если это еще в тылу - то и вовсе караул. Неделю мы доводили наше мясо до ума в степи уже на территории бывшего Валаша. В бывшем учебном лагере валашцев же, взятом еще в первые недели войны. Ввиду малочисленности рисских частей тут - командование над нами передали Союзу. Рисс старался не сконцентрировать, свои силы, а максимально 'расширить присутствие'. Мне подумалось, что снова нас союзники по этому поводу будут совать в каждую мясорубку затычкой, радовало только то, что валашцев уже теснили, прижимая к дальним столичным обводам, и дела у них шли все хуже. Можем и не успеть на настоящую войну, что, в целом, только радует. С другой стороны, если крысу загнать в угол, то хрен она сбежит с корабля - это же очевидно. Так что валашцы вполне еще могут оказать серьезное сопротивление. Но, надо отдать должное, союзный капитан Ури, который теперь является моим начальством, на все запросы роты реагировал оперативно и добросовестно. Мы получили полностью и вооружение, и оснащение, и даже боеприпасы на тренировки. В нашу роту завербовались, перейдя на рисскую службу, и несколько союзных солдат, прельщенных карьерой сержантов и ефрейторов - отбирали их мы с Борей, парни толковые, и лычки отработают. Уже отработали. Стадо стало вполне похоже на настоящую стрелковую роту. Вилли, кстати, тоже стал уже ефрейтором, как и многие из моих старых киборгов. У меня образовался, как и положено ротному, штаб. Потому на мне не так много работы пока что. Уже откровенно забавляясь, от безделья, вспомнив какие-то телекомиксы, выучил своего денщика, Вило, откликаться на вопль 'Шмульке!!!', и именовать меня в ответ 'Герр Майор!'. Разумеется, только в отсутствие начальства, и на русском, объяснив это естественно горским диалектом. Мол, так у нас принято называть могучего воинственного вождя, и его мужественного верного оруженосца. Парень не возражал, чтобы его даже горшком звали, лишь бы не лезть в кузов, тем более что я его, в целом, не напрягал и не допекал. Скука - страшная штука. От нее в основном и есть все неприятности. Со скукой необходимо бороться любыми доступными методами... Очень плохо, когда скучает солдат. Но гораздо хуже, для всех, если заскучает командир.

В общем, рота была доведена до условно-боевого состояния. Плохо только, что с транспортом и оснащением у нас было пока не очень. Телег у союзников катастрофически не хватало - расчухав, насколько это ускоряет и улучшает все, они ими снабжали свои войска в избытке, а нам досталось по минимуму. Выручали обе взводные трофейные телеги, которые мы так и тащили с собой - одну еще с фронта, вторую с Улле. Так же не было никаких средств усиления. Ни пулеметов, ни гранатометов, ручных и станковых, мы не получили. Всего этого резко не хватало, война диктовала новые нормы. Но, делать нечего, маемо, шо маемо. В таком виде, решив, что мы достаточно боеспособны, нас вскоре и двинули по западной границе Валаша, где войска Союза довольно жидкими силами пытались нарисовать охват валашской столицы - Эбидена.

***

Еще в самом начале войны валашцы спешно выводили отсюда самые свои боеспособные войска, которые были задействованы в подавлении казаков сначала, и разгроме кочевников потом. Именно потому, что эти войска были частью еще здесь, частью в пути к МПД, первый удар Антанты и достиг таких успехов. Но это же и предопределило облом со вторым ударом - с Юга, от Рюгеля. Начав успешное наступление войска Союза, усиленные сводными отрядами спецназа, вскоре наткнулись сначала на мобилизованные части, а потом и вовсе их прорыв остановили именно те самые части, что уходили с границы Степи. Постепенно ситуация менялась во все худшую для Валаша сторону, и сейчас началось... не назвать наступлением, скорее - продвижение к валашской столице. На дальних обводах, у переправ, на местных Зееловских высотах, валашцы строили не то чтобы последнюю линию обороны, но тот рубеж, на котором они рассчитывали задержать в общем-то уже довольно измотанных войной противников. Сам Валаш уже держался из последних сил тоже - нарастал снарядный голод, ибо своего угля в Валаше было мало, Ирбе естественно не поставлял ни взрывчатку, ни даже уголь. Рассказывали, что стали появляться снаряды с какими-то эрзацами, но и их не хватало. В таких условиях удерживать широкий фронт, особенно против относительно свежих, пусть и менее опытных сил Союза, валашцам было невозможно. Началось пресловутое 'стратегическое выравнивание линии фронта' - с боями и без, порой оказывая ожесточенное сопротивление, а порой откатываясь на десяток верст без выстрела, валашцы отходили, не нанося урона противнику, но и сами не неся больших потерь. А вслед за ними с тем же успехом катились наши войска.