Алан Сепинуолл - Клан Сопрано

Ни выстрел, ни вытащенный нож и ни импровизированная гаррота в сериале не оказывали столь глубокого воздействия и столь сильного разрушения, как простая фраза, брошенная Кармелой в середине длинного фильма, фраза, отлично работающая в конце эпизода:

— Я больше тебя не люблю.

Это ее мысли обо всех женщинах, с которыми он изменял ей, обо всех ужасных преступлениях, в которых она замешана из-за его подарков, денег и того хорошего дома, из которого она велела ему уходить.

— Я не хочу тебя.

Это ее мысли о мужчине, которого она хочет , но с которым не может быть, потому что он пасует перед ее всесильным мужем.

Это не первые жестокие слова, которые Кармела бросает в лицо Тони в эпизоде «Белые кепки», и не последние, однако смысл их прост и ясен. Она в безумной ярости и больше не собирается терпеть, невзирая на последствия.

Все изъяны четвертого сезона — более медленное развитие сюжета, отклонение от историй самых значимых персонажей, серия «Христофор» — искупает линия Кармелы и Тони. С самого начала они пререкаются из-за денег, она наряжается ради Фьюрио, в то время как он занят лошадью, новой женщиной и вдобавок другой потенциальной любовницей [284] Когда Кармела, напоминая о сломанном ногте Валентины, считает его доказательством секса Тони со Светланой, Тони начинает защищаться, а затем понимает, что вряд ли другая версия истории заставит ее меньше сердиться. , убийством и уничтожением Ральфи, разборками с Нью-Йорком и так далее. Другие сезоны интриговали неожиданными поворотами сюжета, а главная линия четвертого сезона — на поверхности. Конечно, зрители ожидают разворачивания линии семейного бизнеса, но эта часть истории — блеф. Ни Кармайн, ни Тони не хотят войны, она нужна лишь Джонни, который разозлен и оскорблен не менее прирученного им раньше Поли Уолнатса. Боссы же останавливаются до того, как дело доходит до потери денег. Однако Тони нужно потушить еще один пожар, который не дал ему заметить то пламя, что весь сезон подбиралось к его дому с черного хода и которое в конце концов вспыхнуло, когда Ирина рассказала Кармеле о его отношениях со Светланой [285] Этот важный телефонный звонок сам по себе практически оправдывает существование почти всеми забытой серии «Слишком много смотришь телевизор», которая заканчивается тем, что Тони избивает Зеллмана, прекращая тем самым отношения Зеллмана и Ирины. А это в свою очередь становится той последней каплей, которая переполняет чашу терпния Кармелы. Между тем эпизод «Вес» был более эффективным сам по себе, что доказывает фраза Тони, что Джонни никогда не простит Кармайну его нежелание поддержать вендетту против Ральфи, который пошутил насчет родинки. .

Брак Сопрано всегда строился на компромиссах и лжи, которую обе стороны хотели игнорировать. За очень немногими исключениями (когда речь шла о дорогих подарках) Кармела никогда не была счастлива с Тони. Она думала об измене ему с отцом Филом, Виком Мусто и Фьюрио, но все трое сдались еще до того, как она решилась бы перейти черту. Она и раньше хотела уйти от мужа, дрогнув после получения второго мнения от доктора Краковера, но затем осталась с Тони, потому что гораздо легче жить как привыкла.

Однако флирт с Фьюрио длится дольше, чем прежние увлечения, и он случается в то время, когда Тони особенно властен, своенравен и скуп. Фьюрио был для Кармелы способом убежать от ужасной жизни, не убегая при этом от Тони. Не было настоящей физической измены, не было даже словесной, но всего произошедшего достаточно, чтобы не дать ей отступить: она бросает Тони как самый жесткий аргумент среди других, высказанных на протяжении серии «Белые кепки», что каждый день, видя Фьюрио в течение нескольких минут, она чувствовала себя счастливой и забывала о том, что обречена, но появление Тони в кухне разрушало это ощущение.

В начальных сценах «Белых кепок» мы, как и Тони, убаюканы фальшивым чувством безопасности относительно состояния брака. Печаль Кармелы подается как физическая болезнь, а сюрприз Тони — огромный дом на побережье Джерси, похожий на многие другие его экстравагантные подарки, достаточно хорош, чтобы изменить ее настроение и дать надежду на более счастливое будущее. Они вместе идут по пляжу в лучах заката, говорят о «Белых кепках», как о месте, где будет собираться вся семья; и если бы не любовь к Фьюрио и не измены Тони, все разногласия были бы скрыты песком, волнами и миром.

Звонок Ирины нарушает этот мир и приводит к целому ряду споров, театральных в очевидной силе, которую придают им Эди Фалько и Джеймс Гандольфини: «Кто боится Виржинии Мук?»

Насколько Кармела раздражена внезапным отъездом Фьюрио, когда сидит в «Элоизе», настолько она опустошена в тот момент, когда Ирина звонит и говорит ей нечто очень важное: любая женщина, которую встречает Кармела, может внезапно оказаться очередной любовницей Тони. Она знала Светлану, выпивала с ней в день смерти Ливии, она ей нравилась, и вот сейчас обнаруживается, что это всего лишь самая последняя из женщин, с которой муж ее обманывал.

И это становится последней каплей.

Гнев и отчаяние Кармелы, когда она бросается на мужа и требует оставить ее одну, почти дикие, в то время как Гандольфини играет Тони как человека озадаченного и раздосадованного, потому что он пока не понимает, насколько плоха ситуация.

С этого момента начинается печальная психологическая война не только между Кармелой и Тони (который отказывается выметаться из дома, купленного им, и начинает крушить этот несчастный дом), но и между Тони и Аланом Сапинсли (Брюс Олтмен, классический характерный актер типа «тот парень»), самоуверенным адвокатом, который владеет «Белыми кепками» и не хочет возвращать депозит даже после того, как супружеский раздор прекращает сделку. Сапинсли оказывается для Тони слабым противником. Угрозы не подействовали, и Тони прибегает к хитрости: Бенни и Маленький Поли берут катер «Стаготс» и становятся на якорь прямо напротив дома Сапинсли, включив на полную мощность громкоговоритель и терроризируя самого адвоката, его жену и гостей концертом Дина Мартина прямо из отеля «Сэндз».

Однако Кармела не отступает, и дела в доме Сопрано ухудшаются, все прошлые обиды и несправедливости выливаются наружу. Слова Кармелы о ее отношении к Фьюрио пробуждают в Тони зверя, и он хочет ударить Кармелу по голове, но в последнюю секунду направляет кулак в стену. Возможно, еще больше пугают слова, вырвавшиеся у Тони сразу после удара: это фраза Ливии, которой она всегда выражала насмешку: «Ах, ты бедненькая!» Тони однажды сказал, что Ливия измотала отца мелочами, и похоже, что именно это он сам сделал с Кармелой.