Евгений Кибрик - Объективные законы композиции в изобразительном искусстве

Одни прямо — им свойственно дисциплинированно мыслить. Другие сперва стихийно рисуют все, что подсказывает воображение на данную тему, а затем в возникшем хаосе отыскивают путеводную конструктивную идею и в дальнейшем ею уже руководствуются. Третьи, как, например, Архипов, «компонуют», — конструктивно объединяют непосредственные наблюдения натуры. Так, говорят, родились «Обратный», «Прачки» [картина показана внизу] и другие произведения Архипова. Так или иначе, но в основе композиции должна лежать простая конструктивная идея, вытекающая из природы замысла художника. Эта идея не только является скелетом композиции, но и основой ритмического начала в произведении.

Когда-то я собирал репродукции картин художников итальянского Возрождения и однажды, просматривая их, обнаружил, что композиция «Тайной вечери» в своих общих чертах была создана задолго до Леонардо да Винчи.

Фронтально расположенный стол, в центре Христос, по бокам апостолы, в задней стене окна, в которые виден пейзаж. Длинный ряд мастеров, снова и снова обращаясь к этой композиции, совершенствовал ее, и наконец Леонардо придал ей безукоризненно гармоническое решение во всех аспектах — вплоть до психологического, — она стала шедевром мирового искусства. К слову сказать, это чудесная тема для исследования — сравнительный анализ всего ряда композиций от первого зарождения пластического мотива, засоренного еще массой случайностей, когда неточно, приблизительно были решены все компоненты, до завершения композиции в труде гениального мастера. Подобный процесс происходит в творчестве каждого художника, которому удалось создать цельную, завершенную и оригинальную композицию.

Труден путь художника к достижению совершенной композиции. Все, что сделано, должно быть так необходимо, чтобы ни одну деталь нельзя было убрать без урона для целого. Чтобы ничего не хотелось добавить и изменить, чтобы все связи были точны и содержательны. Но, увы, часто композиция похожа на плохой театр, когда весь интерес сцены исчерпывается первоплановым действием. Достаточно взглянуть на артистов заднего плана, чтобы все впечатление разрушилось, — они не играют, а только присутствуют, беседуя о своих делах, а декорации — только приличный фон, органически не участвующий в действии. Цельность произведения требует не просто связи и взаимной зависимости всех элементов композиции, но связи и взаимозависимости наилучшей, наиболее закономерной и естественной. Эта закономерность связи всех элементов произведения в искусстве выражается ритмом, мелодией, музыкальным началом композиции.

Взаимосвязь всех элементов композиции является не только логическим, но и эмоциональным, эстетическим качеством, создающим гармонию.

Проблема цельности композиции, связи и взаимозависимости всех ее элементов неразрывно связана с задачей неповторимости бесконечного разнообразия этих элементов. Ничто в композиции не должно повторяться. Ни величины, ни пятна, ни интервалы — «паузы», ни типы, ни жесты. Все близкое, подобное должно либо объединяться в единое пятно или силуэт, либо резко индивидуализироваться.

Я очень хорошо помню портрет папы Иннокентия Веласкеса — этюд с натуры, бывший некогда в Эрмитаже. Трудно сказать, какого цвета лицо папы на этом портрете, — это прекрасный, глубоко волнующий сплав красок — живая ткань великой живописи.

Когда я увидел в Риме, в галерее Дориа, большой портрет Иннокентия, для которого писался эрмитажный этюд, я был поражен откровенно розовым цветом лица. И лишь позднее понял, что этого требовала композиция цвета в картине. Портрет построен мастером в красной гамме — розовые лицо и руки, красные шапка, накидка, кресло и драпировки фона. Только одеяние папы ослепительно белое. Создалась цельность и сила цветовой концепции портрета. Трактовка лица в этой концепции требовала локального пятна в заданной гамме, и написать его, как в этюде, в цветовом замысле портрета было невозможно.

Еще более наглядны примеры многофигурных композиций, где многообразие деталей приводится к простому и выразительному единству. Таково «Взятие Бреды» Веласкеса [внизу]. На картине изображено драматическое событие, значительный исторический момент — сдача крепости. Композиция предельно проста и симметрична. В центре две главные фигуры полководцев, справа и слева два войска, равноценные по массе. Но силуэты обоих войск резко различны. Лес вертикальных длинных копий строит силуэт войска победителей с конем на первом плане, несколько наклоненных алебард и коротких копий совсем по-иному рисуют силуэт побежденных войск. Ни одна из фигур ничем не похожа на другую. Картина производит впечатление мощи, величественности, простоты целого и богатства деталей. <���…>

Редкие мастера способны интересно и содержательно, не повторяясь, изображать много персонажей — для них уместны и многофигурные композиции. Такой творческой потенцией мало кто обладает. Я думаю, что большое количество персонажей оправдано только тогда, когда все они нужны. Многофигурность сама по себе отнюдь не достоинство, часто это просто «болтливость». С ней, с болтливостью, в композиции всегда нужно бороться, так как закон искусства состоит в том, чтобы сказать мало, а высказать много. В этом смысле композиция должна быть лаконичной. Закон единства в многообразии имеет значение и для построения декоративного целого композиции. В первую очередь это обязательная неповторимость самого темного и самого светлого пятен в композиции. Достаточно завестись нескольким равнозначным пятнам, чтобы композиция запестрила, потеряла цельность и разрушилась. Бесконечно разнообразна и неповторима жизнь, поэтому художник постоянно должен ее изучать.

Контрасты — сочетание противоположного — можно, я думаю, считать законом композиции. Да и не только композиции, но и законом искусства вообще. Предметы человек воспринимает прежде всего по контрасту их силуэтов и окружающей среды. Знакомого мы узнаем с большого расстояния — по его силуэту. Поэтому велико значение силуэта и в искусстве. Форму мы видик только благодаря контрасту света и тени. Полное отсутствие светотени создает плоскость.

И живопись в ее современном понимании также строится на борьбе противоположностей — теплых и холодных цветов. Сила цвета также увеличивается от сочетания его с контрастным дополнительным цветом — красного с зеленым, синего с оранжевым, белого с черным и т. п. «Чем ночь темней — тем ярче звезды».

Читать дальше