Франсуа Бедарида - Черчилль

На деле эта велеречивость не повлекла за собой почти никаких конкретных результатов, она лишь доказала, что старый политик оказался заложником своих давно устаревших взглядов. Он ошибался и насчет привилегированного положения Британских островов, и насчет будущего Англии, которое, как это показали дальнейшие события, вовсе не было связано ни с империей, ни с исключительным (и неравным) альянсом с Соединенными Штатами. Залогом будущего процветания Великобритании был союз с соседями по Европе. Правда, заблуждаясь таким образом, Черчилль пользовался широкой поддержкой своих соотечественников. Большинство из них с сочувствием относилось к идее создания европейского сообщества. Однако так называемой «каролингской» [380] Эпоху правления в Европе королей каролингской династии называют «каролингским возрождением». — Прим. пер. Европе Шумана, Моне, Аденауэра Черчилль упрямо противопоставлял химерический проект «атлантической» Европы, и эта его главная стратегическая ошибка дорого стоила Великобритании.

Черчилль надеялся, что выборы в законодательное собрание, прошедшие в феврале 1950 года, вернут его к власти. Однако фортуна вновь оказалась к нему немилостива — с небольшим перевесом победили лейбористы. Тем не менее выборы, состоявшиеся в октябре 1951 года, положили конец полосе неудач бывшего премьер-министра. Это была бесспорная победа партии тори. Лейбористы выдохлись, а неоконсерваторы пользовались широкой поддержкой общественного мнения да к тому же успешно провели предвыборную кампанию, поэтому результат был налицо. Партия консерваторов получила 321 место в парламенте против 295, отданных лейбористам, таким образом, тори в палате общин оказалось на 26 человек больше. Теперь Черчилль не только мог вновь перебраться на Даунинг стрит — отныне ему была предоставлена полная свобода действий на многие годы. Фактически победа тори ознаменовала начало длительного периода верховенства консерваторов, продолжавшегося вплоть до 1964 года.

Для Черчилля это был огромный успех — впервые в возрасте семидесяти шести лет он одержал победу на выборах в законодательное собрание. Впрочем, ветеран британской политики проводил свою избирательную кампанию очень умело и сдержанно. Ему удалось избежать обвинений в воинственности и подготовке третьей мировой войны. Он обещал отменить все ограничения, всех обеспечить работой, ежегодно строить по триста тысяч квартир. Одним словом, и на этот раз Черчилль взялся за исполнение обязанностей премьер-министра с большим усердием и энергией.

Он сформировал правительство, в состав которого вошли опытные политики и новички, по образу и подобию своему. Черчилль всегда стремился окружить себя людьми надежными и опытными, с которыми ему уже доводилось работать на протяжении многих лет и которые уже имели возможность доказать свою преданность и компетентность. При отборе кандидатов премьер-министр гораздо больше внимания обращал на их пэрство, нежели на возраст или соответствие предполагаемой должности. Так, лорд Черуэлл был назначен главным казначеем, лорд Вултон — председателем совета министров. Лорду Исмею Черчилль поручил заниматься делами Британского Содружества Наций. Маршала лорда Александера назначил министром обороны, генерала сэра Яна Джэкоба — начальником штаба. Гарольду Макмиллану пришлось заниматься жильем — задача непростая и очень актуальная в то время. Энтони Иден, и это вполне естественно, встал во главе министерства иностранных дел. Как уже упоминалось выше, в состав кабинета министров вошли и молодые, подающие надежды политики. Ричард А. Батлер стал министром финансов, Уолтер Монктон — министром труда, Питер Торникрофт — министром торговли. В целом Черчилль собрал хорошую команду, быстро склонившую общественное мнение на свою сторону.

Вот уже пятьдесят лет не утихают историографические споры вокруг второго «правления» Черчилля, при этом противоборствующие стороны никак не могут четко разделить свои позиции. Например, Маргарет Тэтчер и ее политический наставник сэр Кейт Джозеф, исповедующие чистый жесткий «неоторизм», обвиняют правивших в пятидесятые годы консерваторов, и Черчилля в первую очередь, в том, что они изменили до неузнаваемости и подладили под свои нужды настоящий, исконный консерватизм. Вместо того чтобы воплощать и проводить в жизнь традиционные принципы и ценности тори, эти ловкачи, мол, при каждом удобном случае были готовы уступить противнику и примкнуть к суррогату раболепствующего лейборизма. Вот откуда взялась их губительная склонность к компромиссу. Вот почему они погрязли в тлетворном поиске вялого консенсуса. В конце концов консерватизм потерял свое лицо, и виноват в этом был стареющий Черчилль и его эпигоны — Иден и Макмиллан.

Наверное, эти обвинения слишком суровы и теперь утратили свою актуальность, однако не подлежит сомнению тот факт, что начиная с 1940 года партия консерваторов, сначала в рамках коалиционного правительства, а затем, с 1945 по 1951 год, — в качестве ведущей оппозиционной партии, постепенно переместилась ближе к центру, согласуя свою политику с пожеланиями общества, а именно с его надеждами на государство социальной справедливости и всеобщего благосостояния. В этом отношении партия консерваторов в послевоенные годы занимала, скорее, правоцентристскую позицию, отказавшись от либерального догматизма, преобладавшего в идеологии тори в межвоенный период и сыгравшего далеко не последнюю роль в провале консерваторов на выборах 1945 года. В те времена в большом ходу было модное словечко «батскеллизм». Батлер официально занимал пост министра финансов, а Гейтскелл занимал тот же пост в «теневом кабинете» [381] Состав кабинета министров, намечаемый лидерами оппозиции. — Прим. пер. . Это слово символизировало двухпартийный гибрид, образованный правоцентристами и левоцентристами и преданный анафеме двадцать пять лет спустя неоконсерваторами во главе с Маргарет Тэтчер.

Еще одну сложную задачу задал сам Черчилль. Уже в те времена о ней часто перешептывались в кулуарах власти, и до сих пор историки не могут ее разрешить. Выдающийся человек, «великий старец» ( Grand Old Man ) — этими эпитетами наделяли некогда Гладстона на закате его карьеры, — имел ли право еще один хозяин правительственной резиденции на Даунинг стрит примерить на себя эти эпитеты? Конечно, с 1951 по 1953 год здоровье премьер-министра не подводило, к тому же энергии и решимости у него по-прежнему было хоть отбавляй. С другой стороны, в стране начался экономический рост, необходимость в распределении продовольствия отпала, триста тысяч обещанных домов были построены, производственные отношения наладились, опасность забастовки или какого-либо трудового конфликта стране не угрожала. Говорили, что эта политика «потакания рабочему классу» отвечала стремлению Черчилля обеспечить в стране спокойную социальную обстановку, чтобы всецело посвятить себя внешней политике. Апофеозом карьеры старого слуги монархии стала коронация Елизаветы II в июне 1953 года, ознаменовавшая начало новой, «елизаветинской эпохи». На церемонии премьер-министр щеголял в форме губернатора пяти портов и выражал свою почтительность молодой государыне.