Акрам Шарипов - Операция продолжается

Вражеский берег ощетинился огнем. Гарнизоны фортов были настолько обеспечены всем необходимым, что могли остаться в тылу наступающих войск и ударить им в спину. Однако генерал Кошевой предусмотрел это. По каждому крепостному орудию противника открыли огонь тяжелые орудия, выдвинутые на прямую наводку, 152-миллиметровые самоходки. Ракета не успела опуститься на землю, как от берега двинулись лодки и плоты с легкими орудиями. Передовая рота достигла противоположного берега. Парторг старший сержант Кулаков первым рванулся в атаку. Бойцы дружно устремились за ним.

Сразу же вслед за передовыми подразделениями форсировали реку комкор и командующий артиллерией со своими оперативными группами. Гвардейцы Кошевого тараном пробивали бреши в обороне врага. Бок о бок с ними форсировали Прегель соединения 16-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора Гурьева. Вперед вырвалась 1-я гвардейская стрелковая дивизия.

В логове фашистского зверя шли ожесточенные бои, события развивались с головокружительной быстротой. Люди в победном порыве не щадили жизни. Штабы полков и дивизий переправлялись вместе с первыми эшелонами и управляли войсками непосредственно на поле боя. Форты «Король Фридрих-Вильгельм» и «Шарлотта» оказались на линии второго эшелона наших соединений. Гвардейцы зашли им в тыл, на танках подвезли саперов со взрывчаткой. Уже после первых мощных взрывов гитлеровцам стало ясно, что их не спасет железобетон. «Король Фридрих-Вильгельм» пал первым, за ним сдалась и «Шарлотта».

Артиллерия и «катюши» обстреливали позиции противника массированным огнем. На каждое укрепленное здание была нацелена батарея, с воздуха совершала налеты авиация. Сплошная стена разрывов, грохот армады танков… Гитлеровцы не выдерживали, многие сходили с ума. Воздух наполнился кирпичной пылью, пеплом пожарищ. Густой серо-красный туман ложился на мостовые, на шинели наступающих бойцов…

Войска Галицкого и Белобородова в ожесточенных боях завершили окружение гарнизона Кенигсберга. Но это еще не означало полной победы. Город способен был выдержать долгую осаду.

Все попытки гитлеровцев прорваться к Кенигсбергу со стороны Земландского полуострова закончились провалом. Командующий 3-м Белорусским фронтом вызвал к телефону командарма Галицкого.

— Не кажется вам, Кузьма Никитович, что дело идет к концу?

— Идет, товарищ маршал, но орешек попался крепкий.

— Понимаю, что трудно приходится, однако трем армиям в Кенигсберге делать нечего.

Маршал Василевский решил завершить разгром кенигсбергского гарнизона войсками Галицкого и Озерова, а армию Белобородова повернуть фронтом на запад, против земландской группировки.

В ночь на 9 апреля войска Галицкого вновь навязали гитлеровцам ожесточенные бои. К утру 8-й гвардейский стрелковый корпус генерал-лейтенанта М. Н. Завадского форсировал реку Нейер-Прегель и, расширяя плацдарм на ее северном берегу, овладел лесопильным заводом. В середине дня командир 1-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Толстиков вводом в бой своего второго эшелона — 169-го гвардейского стрелкового полка — начал наступление на королевский замок, резиденцию прусских королей, которую защищали специальные офицерские подразделения 69-й пехотной дивизии и эсэсовцы. Штурмовые отряды под командованием подполковника А. М. Иванникова, ломая сопротивление врага, продвигались вперед. Каждый отряд состоял из трех штурмовых групп.

Штурмовая группа под командованием лейтенанта Воробьева наступала впереди всех. В ее составе действовали две подгруппы захвата. Одна, в количестве шести человек — Плюснин, Гарбуз, Скицко, Гаврилов, Бикбулатов, Синицин, — наступала по правой стороне улицы. Другая — пять человек — по противоположной. Им прокладывала путь «тридцатьчетверка», за танком шла самоходка, ведя огонь с коротких остановок. Саперы расчищали завалы и проделывали проходы в минных заграждениях. Каждая подгруппа внимательно просматривала противоположную сторону улицы: враг то и дело открывал огонь из окон и с чердаков.

Из пролома в стене дома в «тридцатьчветерку» прицелился фаустник. Первым заметил его Плюснин. Вдвоем со Скицко очередями из автоматов они успели уничтожить врага. С чердака углового дома гитлеровцы открыли пулеметный огонь. Группа залегла. Лейтенант Воробьев ракетой указал цель самоходке. Первым же выстрелом пулемет был уничтожен. Командир полка на усиление штурмовых групп бросил огнеметчиков. Огненные струи ударили в окна замка.

На подступах к замку ранило командира полка Иванникова, но он остался в строю. От вражеской мины погиб коммунист лейтенант Воробьев. Осколками ранило комсомольца сержанта Штырина, рядовых Кожокаря, Худайбердиева. Нелегкой дорогой пришли они сюда Воробьев шел с боями от Сталинграда, Кожокарь из-под Воронежа…

Командование взводом принял сержант Анисимов. К шестнадцати часам Плюснин, Скицко и их товарищи завязали бой на первом этаже главного здания королевской резиденции. К девятнадцати стрельба прекратилась, бойцы подполковника Иванникова овладели зданием.

Падение этого мощного укрепленного узла ошеломляюще подействовало на гитлеровцев. Кольцо вокруг окруженной группировки смыкалось все теснее и теснее. Коменданта крепости то и дело вызывали на узел связи. Командиры дивизий докладывали: «Дальнейшее сопротивление невозможно». Один из таких докладов закончился возгласом: «Прощай, Германия!» Вслед за этим в наушниках прозвучал выстрел…

Лаш заперся в бункере. Что вспоминал он в эти часы? Победный бой с русскими у Танненберга, когда он был еще молодым лейтенантом? И как с тех пор два с лишним десятилетия готовил себя к новой победоносной войне… И вот теперь его, уже седого генерала, ждет плен и позор. Мысль о плене сменялась раздумьями о самоубийстве…

Стук в железную дверь вывел коменданта из оцепенения. У входа в бункер стоял полковник Хефке. Лаш доверял ему, считал одним из преданнейших своих офицеров. Полковник посоветовал начать переговоры о капитуляции.

В девятнадцать часов 9 апреля в расположение 11-й гвардейской стрелковой дивизии прибыли полковник Хефке и подполковник Кервин для переговоров о прекращении боевых действий. Хефке передал просьбу коменданта крепости, чтобы командование Красной Армии в свою очередь направило к нему парламентеров.

К Лашу были посланы начальник штаба 11-й гвардейской дивизии подполковник П. Г. Яновский и с ним два офицера. Их сопровождал немецкий подполковник Кервин.

Войска генерала Галицкого прекратили огонь и приостановили наступление. Яновский был уполномочен вручить генералу Лашу ультиматум о безоговорочной капитуляции со сдачей оружия и обращение Маршала Советского Союза Василевского к войскам гарнизона, в котором говорилось: