Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

Лукашенко неустанно повторяет, что непременным условием объединения должен быть равный голос Беларуси и России в любом союзном образовании. Нереальность согласия Москвы интегрироваться на таких условиях совершенно очевидна, ибо слишком разные «весовые категории» у этих двух стран.

Опыт Европейского союза показывает, что интеграция может быть успешной, когда объединяются демократические страны с рыночной экономикой. А вот объединение государств с авторитарными режимами маловероятно, ибо их лидеры не хотят лишаться власти. Кроме того, история не знает примеров жизнеспособной федерации или конфедерации, состоящей только из двух государств. Тем более невозможно представить объединение таких разновеликих стран, какими являются Беларусь и Россия.

При интеграции двух государств любые наднациональные органы превращаются в лишние звенья, которые лишь утяжеляют, усложняют решение проблем между партнерами. Для развития и углубления двусторонних отношений не нужны эти громоздкие бюрократические структуры (Высший Государственный совет, Постоянный комитет, Парламентское собрание), ибо гораздо проще, быстрее, эффективнее все проблемы взаимоотношений согласовывать на встречах президентов, премьеров, министров или экспертов двух государств.

Кроме того, в 2000-е годы исчез советский компонент политики объединения. На протяжении всех 1990-х гг. сторонниками белорусско- российской интеграции были, как правило, люди, ностальгирующие по СССР. И объединение с Россией они рассматривали как начало реанимации Советского Союза. Но времена меняются. К моменту прихода Путина к власти эпоха «ностальгирующей советскости» в качестве идеологической основы постсоветских интеграционных процессов закончилась.

Хотя бесконечная кампания по объединению двух государств длится уже много лет, среди политиков и многочисленных экспертов как-то остался в тени, незамеченным одно любопытное явление. Общество и элита в Беларуси и России вкладывают в одни и те же понятия, связанные с интеграционным процессом, разный смысл и содержание.

Для российского общественного сознания конструкции «интеграция», «союзное государство» с самого начала рассматривались как короткие промежуточные этапы на пути к конечной цели, которая считается аксиомой: объединение в одно государство. Причем в этом вопросе среди политического класса РФ существует консенсус. Интеграцию с Беларусью поддерживают и коммунисты, и либералы. Понятно, что и экономические субсидии союзника рассматривались как временное явление. А отсутствие прогресса в объединении двух государств в Москве оценивается как нечто ненормальное, требующее срочного исправления.

И, наоборот, для основной части белорусского населения, номенклатуры, да, по большому счету, и Лукашенко нынешняя модель белорусско-российских отношений представляется близкой к оптимальной. Дело в том, что в общественной жизни и массовом сознании Беларуси существует один очень важный феномен. Здесь парадоксально сосуществуют две на первый взгляд трудно сочетаемые идеи: безальтернативности интеграции с Россией и ценности белорусской государственности и суверенитета. На протяжении всех 90-х гг. социологи фиксировали, что значительная часть населения (примерно около трети) хотела одновременно и объединения с Россией, и сохранения суверенитета Беларуси. С одной стороны, у большинства белорусов есть устойчивый комплекс неуверенности в собственной способности выжить самостоятельно, потребность во внешней поддержке. Но, с другой стороны, полной ликвидации своей государственности большинство белорусов не хотят. Оптимальным вариантом, который устроил бы основную часть электората, было бы некое промежуточное положение между полным объединением и полной независимостью. Этот феномен массового сознания можно назвать Великим белорусским мифом.

Не Лукашенко создатель этого мифа. Он возник на заре белорусской независимости. А истоки его можно искать в существовании БССР в составе СССР. Но именно Лукашенко смог лучше всех артикулировать этот миф и эффективно манипулировать общественными настроениями, постоянно заявляя: объединимся в одно государство и при этом останемся суверенными. В зависимости от политической конъюнктуры он делал акцент то на первом, то на втором.

В рамках процесса интеграции с Россией Беларусь, с одной стороны, покупает энергоресурсы по льготным ценам, имеет выход на большой рынок соседней страны, получает от нее политическую, дипломатическую и военную поддержку. С другой стороны, государственный суверенитет предоставляет свободу действий во внутренней и внешней политике, избавляет от терактов, участия в чеченской войне и иных российских конфликтах. Чего еще желать?

Поэтому когда российские политики и эксперты говорят, что «интеграция забуксовала», она «не движется», необходимо срочно ее «углубить» «ускорить», «подтолкнуть» и т. д., большинство простых белорусов, слушающих эти оценки по российским телеканалам, просто не понимают, о чем идет речь. По их представлениям, с интеграцией как раз все нормально. В данной ситуации белорусы и россияне говорят на разных языках и даже не понимают этого.

Нормой отношений между двумя странами давно стали конфликты, скандалы, демарши, взаимные уколы. Они превратились в традиционные, привычные и неизбежные спутники процесса интеграции. Регулярные переругивания и оскорбления друг друга стали настолько обыденными, что без них уже невозможно представить «братскую дружбу» между двумя государствами и их лидерами. И Россия, и Беларусь ни с одной другой страной мира не имеют столько конфликтов и скандалов, как с ближайшим союзником. За многие годы бесконечной интеграции, пылких объяснений в горячей братской любви накопился такой конфликтный потенциал, что его может хватить на долгое время. Атмосфера отношений настолько наэлектризована, что очаги взаимной неприязни вспыхивают от малейшей искры. Парадоксально, что интеграционный процесс, который по самой своей сути призван объединять народы и государства, в нашем случае оказался яблоком раздора, мощным фактором раскола. Конфликтогенность заложена в самой матрице отношений. Противостояние Москвы и Минска в рамках такого союза — явление не случайное, а закономерное. Поэтому конфликт запрограммирован на весь период, пока будет продолжаться белорусско-российская интеграция. Страны просто обречены на скандалы и ссоры.

Важно обратить внимание, что Москва и Минск взяли на вооружение разные тактики в конфликтах между собой. Российская сторона стремится не слишком их афишировать, не выносить на публику, выяснять отношения по возможности в кулуарах, под ковром. Лукашенко же, для которого политика — это беспрерывная апелляция к публике, наоборот, пытается эту конфронтацию сделать как можно более публичной, привлечь внимание общественности, особенно российской, сделать ее арбитром в этом «споре славян между собою».