Дмитрий Процко - Эпидемия. Записки из сумасшедших туров #Туровыебудни [litres]

Андрей Максимкин, он же Дир, занимается вообще всем, что не связано непосредственно с созданием и исполнением музыки. Он совмещает функции директора и тур-менеджера группы. Организация всех концертов, букинг, построение гастрольной трассы и исполнение роли няньки в туре – это все его задачи. Все финансовые потоки тоже текут через него. Помимо концертной деятельности он занимается интернет-магазином и пабликами группы в соцсетях. Но основное его дело – это стратегическое развитие. Именно Андрей определяет, когда, как и какие релизы должны быть выпущены, согласовывает все детали оформления, выбирает всех специалистов, с которыми мы сотрудничаем в той или иной работе, а также выпускает новости и пресс-релизы группы на официальных ресурсах (не считая Instagram, для этой сети у нас есть отдельный специалист). В общем, это наш собственный Род Смоллвуд, если вы, конечно, знаете, кто это такой.

Гастрольный тур группы всегда состоит из нескольких сегментов, после каждого из которых мы возвращаемся домой. Как правило, в одном сегменте не более 3–4 концертов, и лишь один или два раза в год группа устраивает длительные туры по 10 и более выступлений подряд. Это связано с тем, что публика гораздо охотнее ходит на концерты в выходные, поэтому часто наши шоу проходят в пятницу, субботу и воскресенье, а в понедельник группа возвращается в Москву. К тому же, несмотря на то что для каждого из нас работа в группе является самым важным делом в жизни, есть еще и другие дела, которые требуют нашего внимания в Москве. Никто не может себе позволить уехать из дома надолго. В-третьих, такая компоновка тура позволяет нам не терять концертную форму, потому что между концертами проходит не так много времени, а с другой стороны, не превращать концертную деятельность в рутину и не уставать друг от друга, что неизбежно случается с любыми группами во время очень длинных туров. Тур в поддержку нового альбома, к примеру, может продолжаться больше года, и это, конечно, не означает, что мы все это время находимся на гастролях, – в реальности он разбит на множество более мелких сегментов для нашего и вашего удобства.

Во время гастролей туровая команда условно делится на две части: официально они в календаре именуются «звезды» и «прочие». Фактически это означает принадлежность к «тихому» или «громкому» купе в поезде. В «тихом» купе обитают Мелисов, Егоров, Мамонтов и Кривенков. В «громком» соответственно, я, Максимкин, звукорежиссер и светорежиссер (или техник, или специалист по работе с мерчем, если хоть кто-то из них едет с нами, а часто это место вообще пустое, но мы его всегда покупаем, чтобы иметь лишнее багажное место и не докучать случайным попутчикам). До своего ухода из группы в нашем купе также ехал Дима Иванов, а техперсонал – отдельно. На самом деле распределение по купе никоим образом не означает принадлежность к привилегированному или рабоче-крестьянскому классу, а фактически означает деление на спокойную и тусовочную часть группы. «Звезды» предпочитают вести размеренный образ жизни, рано ложатся спать, и про них сложно даже вспомнить какие-то интересные истории. «Прочие» всегда готовы к любым приключениям на свою пятую точку и часто их себе организовывают. На гастролях, как правило, именно мы неформально общаемся с организаторами, особо активными поклонниками, музыкантами других групп. Связующим звеном между двумя купе служит Кривенков, он же Дед. Он, в зависимости от настроения и состояния, может принадлежать как к тихой, так и к громкой компании. В гостиницах сегодня мы живем в отдельных номерах, но долгое время жили по двое, и тогда Юра жил с Кривенковым, Ларс – с Егоровым, я – либо с техником, либо со звукорежиссером, Максимкин – либо со звукорежиссером, либо один. Таким образом, я сменил наибольшее число партнеров по комнате и хорошо знаю каждого персонажа из нашей технической бригады – а там были сплошь очень интересные люди, и о них вы еще прочтете на страницах этой книги.

Теперь, когда вы себе приблизительно представляете, кто есть кто в группе и как устроена наша жизнь, настала пора ответить на второй важный вопрос: как же, собственно, рождаются песни? Но прежде чем перейти к серьезной теме, представлю вам еще одну зарисовку на тему того, что собой представляла гастрольная жизнь в тот период времени, когда я пришел в группу.

Полное погружение в процесс

– Ну что скажешь, Андрей, мы сегодня выступаем или нет? – в который раз интересовался Мелисов, показывая на часы, стрелки которых уже отсчитывали последние минуты перед заявленным началом шоу. Публика давно собралась перед входом в клуб, но двери пока все еще были закрыты. С улицы уже не первый раз доносились недовольные крики толпы.

– Я тебе много раз говорил: если вы работаете со мной, то вы не выходите на сцену, пока я не скажу, что можно работать. Пока никаких предпосылок для начала концерта я не вижу, – парировал Максимкин.

– Ребята, не злитесь, сейчас все будет, – из ниоткуда вынырнул организатор концерта и поставил на стол две бутылки коньяка. – Сейчас все решим, все будет нормально. А пока вот, угощайтесь от души.

– Мы не будем пить коньяк до выступления, особенно в таком количестве, – заявил Мелисов, убирая эти две бутылки под стол, туда, где уже стояла одна, положенная нам по райдеру. – Ты сделай лучше так, чтобы директор дал нам добро на выступление, вот тогда мы будем довольны. А коньяк можешь забрать обратно, – пафосно заявил Юра, но коньяк, конечно, не отдал.

– Людей на улице жалко, – подключился к разговору Егоров. Предлагаю пока хотя бы запустить их в зал.

– А если концерта не будет, ты не боишься, что они разгромят весь клуб? – поинтересовался Андрей.

– Все будет, все состоится. Просто немного нужно подождать. Андрей, можно тебя на два слова для приватного разговора? – заверил организатор и увел Максимкина из гримерки в коридор.

Проблема была легко объяснима и лежала, как это часто бывает, в финансовой плоскости. Подозрения у нас закрались еще по приезде в город (я сознательно не хочу рассказывать, какой именно), когда мы увидели наши номера в гостинице. При этом сама гостиница была не самая ужасная, просто отремонтирована ровно наполовину, и наши номера находились в той половине, которой не повезло. Ремонт в них делался последний раз не меньше 20 лет назад, прокуренные обои и мебель, запах пота, сырости и тлена, въевшийся в каждый предмет обстановки, кровати с сеточными матрасами, проваливающимися почти до пола. То еще удовольствие, но тогда мы подумали, что организатор просто не знал, что наши номера в таком состоянии, и собирались поднять эту проблему позже. Как выяснилось, это была еще не проблема.