Сергей Михеенков - Маргелов

Командующий наблюдал за выброской десанта, за тем, как приземляются боевые машины, как экипажи потом отыскивают их на «поле боя», запускают двигатели, собираются в группы. Маргелов сразу заметил: разброс боевых машин и экипажей порой составлял несколько километров. Экипажи выматывались в поисках своей машины. «Маячки» мало помогали. А тем временем противник тоже не дремлет, приступает к уничтожению высадившихся всеми имеющимися средствами. Как защитить десантников в первые минуты приземления, когда они особенно уязвимы? Ответ, кажется, очевиден: десантируемая бронетехника, а именно БМД-1, должна как можно раньше открыть огонь по противнику. Как этого добиться, если экипажу тоже нужно приземлиться, возможно, под огнем, а потом еще отыскать свою машину, запустить двигатель, привести пушку и пулеметы в боевое состояние? А что, если экипажу десантироваться в боевой машине? Безумие. Командование даже на эксперимент не согласится. Но многое, что теперь дает великолепные результаты, еще вчера казалось безумием…

Так размышлял Маргелов, пока еще помалкивая о своей идее.

Во время масштабных учений «Двина», которые прошли в марте 1970 года в Белоруссии [47] «Д в и н а» — крупные общевойсковые учения в Белоруссии с участием всех родов войск и сил Московского, Ленинградского, Белорусского, Прибалтийского и Северо-Кавказского военных округов. Приурочены были к столетию В. И. Ленина. Проводились под руководством министра обороны СССР маршала А. А. Гречко. , он высказал свою заветную мечту: «Вот если бы экипаж не за боевыми машинами прыгал, а внутри них… Понимаю, что это сложно, но никто, кроме нас, этого не сделает».

Никто, кроме нас…

Вскоре у этой фразы вырастут крылья и она станет девизом Воздушно-десантных войск.

В один из дней на учениях за 22 минуты было десантировано восемь тысяч человек личного состава и 150 единиц техники и вооружения. Зрелище было потрясающее. Особенно это впечатлило иностранцев. Все качали головами и хвалили выучку десантников Маргелова. А он смотрел, как десантники мечутся, отыскивая свои боевые машины, понимая, что именно здесь теряются драгоценные секунды и минуты, что его десантники именно в эти минуты особенно уязвимы, что в случае реальных боевых действий здесь будут самые большие потери.

Сказано — надо делать. Началась подготовка.

Вот что писал Александр Маргелов о том в буквальном смысле слова героическом десантировании, в котором довелось участвовать и ему самому: «Василий Филиппович дал указание специалистам готовить к десантированию боевую машину с двумя членами экипажа внутри, то есть с механиком-водителем и наводчиком-оператором. Именно эти два человека приводят машину в боеготовое состояние после приземления, тогда как остальной экипаж — пять человек во главе с командиром машины — после приземления пешим порядком должен выходить на пункт сбора роты. На этот раз членами экипажа были назначены офицеры, которые хорошо знали машину, средства ее десантирования и могли в ходе подготовки и в результате десантирования сделать определенные выводы.

Это были: подполковник Леонид Гаврилович Зуев, заместитель командира полка по ВДП, и старший лейтенант Александр Васильевич Маргелов, старший инженер НТК ВДВ. На площадке приземления Тесницкого учебного центра в районе Тулы 5 января 1973 года впервые в мировой практике с военно-транспортного самолета Ан-12Б произведено десантирование на парашютно-платформенных средствах БМД-1 с двумя членами экипажа на борту.

После приземления БМД-1 менее чем через минуту произвела холостой выстрел из пушки и устремилась к наблюдательному пункту, где офицеры доложили Командующему о выполнении задачи. Генералу П. Ф. Павленко [48] Павел Федосеевич Павленко (1920–2001) — генерал. Участник Великой Отечественной войны. На фронте с первых месяцев. Служил в разведотделе 12-го гвардейского стрелкового корпуса. За боевые заслуги награжден медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. После войны окончил Академию Генштаба. Почти 20 лет возглавлял штаб Воздушно-десантных войск. вместе с другими генералами и офицерами довелось наблюдать за этим событием. Он так сказал: “Это был воистину исторический момент для десантников”».

Экспериментальному прыжку предшествовал довольно продолжительный период подготовки, переговоров, консультаций, увязок. Работали эксперты, специалисты. Высказывались предположения, писались заключения. Многие — не в пользу эксперимента, числя его по разряду безумных затей, которые к тому же плохо заканчиваются. Государственный научно-исследовательский институт ВВС им. В. П. Чкалова, занимавшийся в том числе и космическими разработками, как пишет Борис Костин, «категорически отказался дать разрешение на десантирование людей в боевой машине, поскольку экипаж не имел индивидуальных средств спасения». Парашют десантникам в этом прыжке только бы мешал, так как воспользоваться им при любом раскладе обстоятельств было бы невозможно.

Говорят, Маргелову кто-то сказал в лоб:

— Сына посылаешь. А если неудача? Сын погибнет. Не жалко?

Любой прыжок десантника таит в себе определенную долю неудачи. Только неизвестно какую…

Говорят, Маргелов ответил:

— Сына — жалко. Но у меня их пятеро. Кто-нибудь долетит удачно…

Конечно, нынешний обыватель, возможно, сочтет эти слова генерала жестокими: вот, мол, как жаждал командующий ВДВ славы, почестей, что и сына родного не пожалел. То поколение было особенным — фронтовики, влившиеся в послевоенную жизнь. Они были убежденными носителями своих принципов. Своей любви и нелюбви. Своей приязни и неприязни. Трудно нам, нынешним, по-нять их и принять целиком, со всеми их достоинствами и недостатками. И трудно представить, что нынешние генералы и правители пошлют своих детей пройтись над пропастью по шаткому мосточку. Это были люди фронтового завета, и там, в своем прошлом, они брали и силу, и уверенность в своей правоте. Воевали сыновья Верховного главнокомандующего И. В. Сталина. Один, артиллерист, погиб в концлагере. Другой, летчик-истребитель, имел на счету несколько сбитых немецких самолетов. Третий, приемный, был тяжело ранен, и не раз, но снова возвращался в строй. Сын наркома А. И. Микояна, летчик-истребитель, погиб в воздушном бою. Единственный сын командующего 3-й гвардейской танковой армией генерала П. С. Рыбалко, лейтенант-танкист, сгорел в танке.

И все же Маргелов знал, как между собой десантники расшифровывали аббревиатуру БМД — «братская могила десанта». А тут получалось, что сам, своими руками, заталкивал своего Сашку в железный гроб… Слышал он и такие слова. И не спал ночами, вспоминалась, как навязчивый кошмар, дальневосточная история летом 1953 года… шаги в детской… маузер… медленно, как в кошмарном сне, открывающаяся дверь…