Джиллиан Додд - Валюта любви [Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy] [litres]

– Эй, почему ты не в костюме?

Так все и началось. Я готовлю кампанию, а затем прошу президента High Tide платить мне такую же сумму, как и другим моделям, и договариваюсь о 800 долларах за день работы. Это намного больше, чем 4,25 доллара за час. Если мне этого хватало на жизнь, вероятно, смогу сама оплачивать учебу в школе дизайна одежды в FIDM. Я ушла из Серритос-колледжа, потому что узнаю намного больше из практики, работая в швейной промышленности.

Я решаю обзавестись агентом и прохожу собеседование в четырех ведущих голливудских агентствах. В трех местах меня берут. Выбираю то из них, которое, по моему мнению, проводит больше фотосъемок. В High Tide мне позволяют отлучаться, когда у меня просмотры или заказы на мероприятия, поэтому продолжаю работать на обеих работах и учу плавать по выходным.

Мое новое модельное агентство находится в Голливуде. Темный ковер в пятнах и искусственные панели «под дерево» – таковы особенности дизайна небольшого офиса. Мириам, руководитель агентства, сидит за своим столом спиной к окну, выходящему на Сансет-Стрип. Бумаги и сигаретный пепел покрывают ее стол. Черно-белые фотографии моделей размером восемь на десять дюймов приколоты по всем стенам. У нее темные волосы, широкий нос, жирная черная подводка глаз и глубокий, резкий голос.

По-видимому, мне потребуется сделать множество разных вещей. Она отправляет меня к стоматологу, посмотреть мои тетрациклиновые [4] Тетрациклиновое окрашивание зубов («тетрациклиновые зубы») – это изменение окраски цвета зубов в результате приема антибиотика. – Примеч. ред . зубы. Стоматолог рекомендует надеть на них коронки, а это означает, что мои зубы стачивают до основания и ставят искусственные. Я не готова к такому шагу. У меня на зубах серая полоска, но они крепкие и здоровые. Чувствую, что совершу предательство, если надену на них коронки. Вместо этого он отбеливает их, что в семидесятые годы ужасно болезненно и не дает стойкого результата.

Затем пластический хирург удаляет родинку у меня на подбородке. Он говорит, что она может стать злокачественной, поэтому соглашаюсь. Они хотят удалить еще и родинку на щеке, но я отказываюсь.

Затем Мириам отправляет меня в Беверли-Хиллз к парикмахеру по имени Карло. Уж не знаю, почему так действует шампанское, но я настолько расслаблена этим вечером в его салоне, что разрешаю ему срезать мои волосы до короткой мальчишеской стрижки.

Я не подозреваю, что Мириам раньше возглавляла агентство, которое поставляло сексуальных девушек для порнографического журнала. Итак, естественно, мое первое интервью с Фредериком из Голливуда. Он продает порнографическое нижнее белье. Мне это известно, потому что мои родители получают его каталог. Мириам идет вместе со мной на встречу с Фредериком, который велит мне надеть крошечную, прозрачную леопардовую вещичку с отделкой черным кружевом. Я должна переодеться в кабинке рядом со столом Фредерика, за жалюзийной дверью, которая, уверена, просматривается насквозь.

Чувствую безумную тревогу и неловкость по поводу непристойного наряда и кабинки, тем не менее заставляю себя сделать это. Робко выхожу, практически обнаженная, а Фредерик и Мириам изучают меня сверху донизу и просят меня повернуться. Ощущаю себя шлюхой и внутренне паникую. Они сходятся во мнении, что, хотя мое тело идеально подходит для демонстрации нижнего белья, однако в свои восемнадцать лет у меня слишком много детскости в лице для рекламы его продукта. Слава Богу.

Мириам ангажирует меня на затрапезные мероприятия, такие как собрания водителей автомобилей и грузовиков, где я должна быть одета в красно-бело-голубой обтягивающий комбинезон из полиэстера на молнии спереди. Она отправляет меня в номера отелей и мотелей по всему Голливуду, где иногородние клиенты проводят отрывочные собеседования.

Иногда это вовсе не интервью с предложением реальной работы. Это просто мужчины, которые ищут секса.

Я иду в дом в Бел-Эйре, где меня встречает мужчина в своем доме, похожем на логово льва. По какой-то причине всю стену за его столом занимают глянцевые фотографии девушек размером восемь на десять дюймов, и это попахивает дорогой проституцией. Мой папа рассказывал мне десятки случаев, когда он спасал таких девушек от передозировки наркотиками и о вызовах на самоубийства – информация, которая остается со мной и, вероятно, удерживает меня от дурной дорожки в обозримом будущем. Мужчине около сорока лет, у него темный загар, лохматая шевелюра и волосы на груди, выбивающиеся наружу поверх рубашки. У него нет реального товара для продажи. По зрелом размышлении понимаю: я и есть тот товар, который он намерен продать. Он хочет взглянуть на меня в бикини.

Мириам отправляет меня в высотное здание прямо на пересечении Голливудского бульвара и Франклин-авеню, где мужчина, одобрив мое тело в бикини, говорит мне, что я буду сопровождать его в Лас-Вегасе в качестве эскорта. Замечаю, что человек на фотографиях за столом не соответствует мужчине, которого вижу перед собой. Пытаюсь убежать, но он запер дверь. Отчаянно умоляю его открыть дверь. Он наконец смягчается, и я несусь к своей машине на подземной парковке и сообщаю охраннику об этом инциденте. Ему нет дела до пережитого мной испытания. С колотящимся сердцем торопливо уезжаю.

Мириам считает, что было бы хорошей идеей для меня поучаствовать в телеигре семидесятых The Dating Game («Игра в знакомства»). Многие актеры используют ее как инструмент рекламы. Соглашаюсь без всякого намерения искать себе партнера. Моя цель – выбрать парня с наименее извращенными ответами. Мой парень, Джек, с которым пытаюсь порвать в это время, говорит, что если это сделаю, то нашим отношениям конец, – еще одна причина, по которой я иду на шоу.

На собеседовании для каталога универмага встречаюсь с очень редким явлением – женщиной-фотографом. Оглядывая стены ее студии, вижу модные фотографии, но также и сексуальные снимки. Просматривая мой бук, она говорит: «Знаешь, я снимаю и для Oui [порножурнал] и хотела бы привлечь тебя». Я теряю дар речи, чувствую сердечный приступ и выбираюсь оттуда настолько быстро, насколько позволяет вежливость, воображая грязные порнографические фото в доме моего папы.

Позже Мириам звонят из журнала Oui и предлагают 25 000 долларов за использование на обложке фотографии купальника из моего портфолио. Я паникую. Мне нужны эти деньги, но у меня все нутро содрогается. Не хочу, чтобы моя репутация была запятнана участием в порнографических журналах. Как можно рассчитывать на лучшую работу для добропорядочных общеамериканских брендов, если позволю им использовать мою фотографию? Кроме того, у меня стойкое отторжение, потому что всю жизнь наблюдала папину одержимость порно. И категорически отказываюсь от их предложения.