Борис Наумов - А почему бы и нет

Мы, дав волю своим эмоциям, захлопали в ладоши. Куратор молчал. Потом более спокойным голосом продолжил:

— Для тех, кто не захочет ехать в Магадан, есть пятнадцать мест, в другие регионы страны.

— А куда? — кто-то из «немагаданцев» попросил уточнить.

— Здесь есть и Урал, и Казахстан, и Грузия, и Сибирь.

— А Украина есть?

— Украины нет, там своих специалистов много. Так что, думайте. К завтрашнему дню ваши пожелания должны быть в деканате.

— Спасибо, спасибо, — расслабились мы, переживая и осознавая только что полученное сообщение. Саша Редченко тут же взял лист бумаги и сказал:

— Записывайтесь, ребятишки и девчонки, я — первый.

— Куда ты записываешь?

— В Магадан. В другие места каждый подаёт свою фамилию самостоятельно.

Итак, один из этапов нашей геологической судьбы решился. Девятнадцать человек из группы попали в список Редченко. И я, конечно, записан одним из первых. Примерно, пополам разделился список по половому признаку: десять ребят и девять девчонок. Вот они — настоящие энтузиасты, душой и сердцем геологи, не боящиеся трудностей, любители романтики и свободы!

Следующий этап начинается завтра и через три дня мы все — дипломированные специалисты! Сердце колотится, в голове рой всяких мыслей.

Моя защита прошла успешно. С оценкой «отлично» я закончил обучение в геологоразведочном техникуме.

После завершения защитной кампании у нас была неделя для отдыха, оформления документов, снятия со всех учётов, получения денег и проездных билетов.

Конечно же, как и положено, неофициально, мы организовали в одном из залов городского общепита прощальный вечер. Были приглашены все преподаватели, но пришли только наши любимые, уважаемые.

Как говорится, со слезами на глазах, на этом вечере мы общались, смеялись, разговаривали, вспоминали, строили свои жизненные планы. Выступления ведущих геологов, главных специалистов нашей профессии, которые все годы были особой дружбой привязаны к нашей группе, были выслушаны с огромным вниманием.

Ермилов больше всех с нами общался и знал нас лучше всех. Всегда весёлый, он в данной обстановке был несколько зажат и, мне даже показалось, что слеза прошибла и его. В течение вечера он подходил к каждому из нас и персонально желал успехов с учётом характера и способностей. Я не ожидал, но мне он, в открытую, при всех, пожелал всё-таки найти подход к той самой девочке из нашей группы, к которой я всегда питал симпатию. К сожалению, она не изъявила желания поехать с нами на Север.

Итак, всё завершено.

Восемь человек — четверо ребят и столько же девочек — сформировали первую группу отъезжающих в Магадан.

Я попрощался с Юлей, пожелал ей успешно закончить учёбу и, может быть, присоединиться потом к нам. Не было у нас с ней особых отношений, но при расставании слёзы на глазах были у обоих.

С Катей я больше не виделся и взял с собой только фотокарточку и память о хороших временах и отношениях. Это была не просто память о прошедшем этапе жизни, это был глубоко засевший осколок разбитой любви, который постоянно, где-то там, внутри давил острым краем на живую ткань и напоминал об этом этапе.

Шесть дней поезд до Хабаровска провёз нас, предоставляя возможность через окно вагона рассмотреть Уральские горы, Казахстанские степи, Сибирские просторы, озеро Байкал, Восточную Сибирь с её могучей тайгой и много-много другого.

Я не ехал, а летел на крыльях. Осуществлялась моя мечта. Всё, что я видел, казалось мне сказкой. Где-то в глубине души, в сердце, в сознании я ощущал, понимал, что я правильно поступил, выбирая себе жизненную дорогу.

В Хабаровске мы свободно купили билеты на самолёт до Магадана. У нас оставалось несколько часов до вылета, и мы решили погулять по городу, любовались величественным памятником Ерофею Хабарову. Был конец февраля, на улице трещал сибирский мороз.

— Ну, и как, пацаны? Не передумали ехать в Магадан? — имея в виду морозную погоду, спросил Юра.

— Я меняю направление с Магадана на Грузию, — ответил я шутливо.

— Только помечтай об этом, — кто-то из девочек высказал чёткое сомнение в замене направления.

— Ничего, сейчас напишем министру геологии письмо и будем ждать положительного ответа. Теперь он наш друг, не откажет, — Гена был всегда солидарен со мной, и в серьёзных делах, и в шутках. На то мы и лучшие друзья.

— Где? Под этим памятником будете ждать?

— А это уже детали.

Самолёт отправлялся строго по расписанию. Мы заняли свои места и ожидали взлёта. Это был мой первые полёт, поэтому я с некоторым волнением смотрел в иллюминатор и ждал новых чудес, приятных ощущений.

Самолёт поднялся в воздух и, здравствуй Магадан. Внизу мелькали заснеженные горы и леса. Красота, несравнимая ни с чем, ранее мною виденным. Я, почти не отрываясь от иллюминатора, смотрел вниз, изредка переговариваясь с Геннадием. При подлёте к Магадану, стюардесса объявила, что нас ожидает на земле минус тридцать пять. В Хабаровске было минус двадцать, поэтому данное сообщение вызвало у нас некоторый восторг и переполох. Выдержим, наверно, каждый из нас подумал об этом.

Приземление было точным, профессиональным. В будущее я узнаю, что на Севере работают лётчики только высшего класса.

Мы вышли из самолёта и гуськом, вместе с другими немногочисленными пассажирами потянулись в аэровокзал. Внутри было жарко, немноголюдно и непривычно тихо.

В справочном бюро мы узнали, как добраться до Северо-восточного геологического управления, куда были выписаны наши направления на работу.

Когда мы вошли в здание управления, сотрудники его смотрели на нас, как на инопланетян. Мы были одеты совсем не по-северному: у кого-то были лёгкие куртки и обувь — не по сезону.

— Вы откуда, ребята? И, главное, куда? — обратился к нам один из проходящих мимо нас мужчин, начальственного виду.

— Мы, вот, на работу, — кто-то из нас сообщил ему о цели нашего визита в их учреждение.

— На работу? А откуда? Кто вы?

Я более детально рассказал ему о направлении геологов, выпускников техникума в город Магадан.

— Сколько же вас направили?

— Всего девятнадцать человек, а здесь сейчас восемь.

— Где же остальные?

— Они едут отдельно, будут сегодня-завтра.

— Понятно, идёмте со мной.

Он провёл нас до широкой двери, на которой было написано «Отдел кадров» и через некоторое время вышел оттуда со словами:

— Сидите здесь, по одному будете заходить, — и ушёл.

Первым зашёл Саша Редченко.

Через несколько минут он вышел оттуда, держа в руках кипу бумаг.

— Следующий — буркнул он нам, глядя в свои бумаги.

Я пошёл следом за ним.

— Здравствуйте, — сказал я.

— Давайте ваши бумаги.

Посмотрев моё направление, паспорт, диплом, женщина спросила: