Евгений Додолев - Михаил Ефремов. Последняя роль

– Остановить это, мне кажется, очень тяжело, как заставить соцсети замолчать?

Вам не попадались версии, что ФСБ организовала, накачала Михаила героином, напоила, посадила в машину, и даже не он сам вел. Вы читали эти версии?

– Конечно, я читал, что не он сам вел. Господин Джигурдасказал тоже что-то в этом духе. И там сидел какой-то человек в скафандре, а потом привезли агента, естественно, ФСБ и так далее.

О себе что я только не слышал! Что меня нанял Кремль. Что я всю жизнь работаю с ВЧК, КГБ (с ВЧК особенно мне понравилось, это, наверное, в 20-х годах я начал). И серьезная организация вообще-то, это как комплимент.

Мои доверители отказались принимать любую компенсацию от Ефремова, я в этом деле на самом деле защищаю Ефремова и экономлю его деньги в этом плане, я в этом деле не для того, чтобы Ефремова раздеть.

Ну, слушайте, я с большим удовольствием все это читаю, мне это мило очень. Но посмотрим, что будет.

Вам я могу сказать, что они действительно отказались от компенсации. От любой. Не хотели. И когда я задавал вопрос, почему, они говорили, ну как бы Серёжа покойный, наверное бы не понял и не простил.

Но есть еще один аспект, который мне стал понятен. Представляете, вот они возьмут, ну предположим, деньги и вернутся к себе в Рязанскую область, где все друг друга знают годами. Им скажут, ну что, взяли деньги, продались. Им там жить.

Их претензия в том, что он покаялся стране, народу публично, а не им.

Ну конечно, говорил о себе. Для них, для них это не было что-то такое интимное между Михаилом Ефремовым и семьей. Для них это было, это был такой публичный взрыв, продолжение актерского мастерства великолепного. Вот как они расценили. Может быть, не правы, но это так.

С Пашаевым я беседовал несколько раз, но так и не смог понять, что за человек этот загадочный и завораживающий своим напором юрист. Знаю одно – в Сети у него мощнейшая группа поддержки. Если каждую мою беседу с Добровинским, выложенную на YouTube, комментят преимущественно хейтеры, изрыгающие проклятия в адрес моего визави, то в случае с Эльманом, напротив, почти единодушен хор фанатов, коих легко разгневать «недостойным вопросом» собеседнику.

Именно мне адвокат Михаила Ефремовадал первое интервью. До этого Эльман Пашаевлишь отвечал на вопросы по «ынтырнэтам» и дважды был в студии у Скабеевойна ее грандиозном ток-шоу, где сцепился и с хозяйкой площадки, и с Жириновским.

Говорить мне с ним было сложно, поскольку Мише я сочувствую и никогда это не скрывал, а то, что делает Эльман, – я не понимаю.

Бесспорно, обаятельный собеседник, но от вопросов перманентно уходит, имитируя худое владение русским языком, который, по его словам, выучил в армии (воевал в Приднестровье, кстати). Родился мой собеседник в Армении, учился в Азербайджане (его дед там был министром сельского хозяйства).

Был, кстати, и пассаж насчет акцента. Мой собеседник привел в пример Сталина– мол, тоже говорил по-русски не блестяще, но дел наворотил… У меня в Фейсбуке этот момент комментировали:

У Сталина был акцент, но падежи он не путал. У него была огромная библиотека, читал по 400 страниц в день на русском языке.

Музыкант Владимир Зеликтам же, у меня в ФБ, стебанулся:

Машина ехал сам. Это и школьника понятный.

Процитировал я в нашем разговоре Андрея Макаревича:

«Про адвокатов (обеих сторон) могу сказать только одно – лишил бы лицензии. Навсегда».

Собеседник ответил вопросом на вопрос, мол, представляете, сколько про Путинаговорят – он обращает на это внимание?

Про президента и отношение к нему Михаила Ефремова – целый блок беседы.

Между прочим, попросил Эльмана прямо в эфире набрать доверителю по громкой связи – Миша передал мне привет, звучал трезво и печально. Пашаев заверил меня, что представит доказательства того, что Ефремов не был за рулем своего джипа. В салоне был, да, но вел машину другой человек (актер тоже, друг и коллега обвиняемого). Обещал в суде представить ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. Не представил, увы.

Мой экс-коллега по ИДР Александр Бурыйзаметил:

«Да, что-то он про обувь загибал. Что, мол, на одних видео он в обуви, на других без обуви. Не помню точно».

Экс-коллега по «Московской правде» Майя Егорунинаспрашивает:

«Вот про доказательства: почему сработало много подушек безопасности? Одна была у водителя, а другие? Кто с ним ехал? Кого он прикрывает? Вы не подумайте, пожалуйста, что я ЗА Ефремова. Но у знаменитого актера была отличная машина. В ней подушки безопасности просто так не срабатывают, они срабатывают только при наличии людей, сидящих в машине. Или я чего-то не понимаю?».

Ей ответили: «Прекрасно срабатывают при сильном ударе, как в любой машине. Они вообще не на задницу на сидушке реагируют и не на удар лбом в стекло (в первом случае, рано, во втором – поздно))), а именно на резкое изменение режима движения. Хреновенькие могут и при резком торможении сработать, раньше бывало. Сейчас довели это до ума, но тут удар оч. приличный. Так, что это “мимо”, а вот след от ремня, на следующий день можно было бы зафиксировать. В этом случае время возникновения достаточно точно устанавливается. А, вообще, мерзкая это комедия – превращение очевидного в возможно невозможное:( И самое противное в том, что когда Мишу отмажут, то все, кто топил за это, не станут чувствовать себя неловко, соучастниками чего-то крайне сомнительного, но только представителями победившей корпорации».

Короче, я озадачен. Пашаев уверил меня тогда, что дело выиграет, иначе не взялся бы.

Не знаю, не знаю, «время будет показать» ©.

Процитирую одну из наших бесед.

Эльман, вам рекомендовали взяться за дело Ефремова или, напротив, кто-то Михаилу обозначил вашу кандидатуру в качестве защитника? Инициатива с чьей стороны исходила – доверителя или юриста?

– Когда ДТП случилось, я как раз прилетел в Ростов, в первом часу ночи. Только из самолета вышел, мне позвонили и до утра уговаривали, чтобы я вернулся обратно. Это очень серьезные люди. К сожалению, я не могу называть имена.

Из мира политики люди или из шоу-бизнеса?

– Пожалуйста, не будем уточнять. Они почему долго меня уговаривали? Эти люди знают результаты моей работы.

Почему не сразу согласились?

– Не люблю громкие дела. Я понимал, что будет крайне резонансное дело, журналисты мне работать не дадут.

Вам не дают работать журналисты?

– Не дают работать, поверьте. 24 часа в сутки. Если я телефон не отключаю, днем и ночью звонят, интересуются. А мне работать надо. У меня же не только Ефремов.