Татьяна Рыбакова - Счастливая ты, Таня!

В пять часов мы улетаем из Бостона в Вашингтон: на следующий день Рыбакова будет снимать там кабельное телевидение. Встречает нас Энтони. У него номер в той же гостинице, что и у нас. Утром, бреясь, он слушал речь Рейгана, пересказывает нам: «Мы рукоплещем Горбачеву за то, что он вернул в Москву Сахарова из ссылки, за то, что опубликовал романы Пастернака „Доктор Живаго“ и Рыбакова „Дети Арбата“»…

В Нью-Йорке за завтраком Толя смотрит газету за 28 мая. Находит свою фамилию в речи Рейгана. На следующее утро снова видит свою фамилию. Энтони переводит: «Рыбаков вежливо отклоняет приглашение Рейгана приехать в Москву на обед. У него назначено много встреч в еще не завершенной поездке по Америке. Он благодарит за честь, но, к сожалению, в силу этих причин принять приглашение не может».

Обзваниваю своих: «Как дела?» — «Все тихо, спокойно. Почти в каждой газете упоминают Толю». — «Ругают?» — «Да нет, не обязательно. Цитируют фразу из романа, это знаменитое сталинское: „Смерть решает все проблемы. Нет человека, нет проблем“».

Кира рассказывает смешную историю: была по каким-то делам на Ленинском проспекте возле книжного магазина. Смотрит, полно людей. Преимущественно женщины с колясками. Там между тротуаром и шоссе как бы маленький бульварчик, где гуляют с детьми. Кира спрашивает: «Какую книгу будут продавать?» — «Дети Арбата». Встала в очередь. За десять минут до открытия вышел директор, посмотрел на стоявших: «Мамаши, учтите: привезли всего 400 экземпляров. Если у вас ребенок стоит на ножках, на него тоже продадим книгу, но на младенцев, которые еще не ходят, продавать книгу не будем. И чтобы не было потом никаких слез!»

Толя дает мне папку с письмами, где просят прислать роман. «Отбери на свое усмотрение, кому посчитаешь нужным, тому завтра отошлешь».

Всех жалко. Не письма, а слезы. Бывшие репрессированные, протрубившие в лагерях по семнадцать лет, инвалиды, одинокие, живут на скудную пенсию, перебиваются с хлеба на воду. Сравнительно нестарая женщина, около шестидесяти, ноги не ходят. В библиотеке очередь на год вперед. Две книги выдают под паспорт в читальном зале: сидите, читайте здесь. Пришла один раз, опоздала. Встала первой у двери еще до открытия, пока добрела до читального зала, молодые обогнали…

Отобрала тридцать пять книг. Несу в кабинет: надо еще подписать каждому адресату, раз уже отправляем. Мой муж качает головой: «Однако вы мотовка, графинюшка…» Не ручаюсь за точность, но что-то похожее говорил граф Ростов в «Войне и мире».

— Толя, это самые несчастные, отказать им просто невозможно…

3 сентября улетаем из Москвы на два месяца. Впереди пять стран: Англия, Италия, Франция, Германия, Голландия. За два месяца Рыбаков дал 140 интервью, не считая телевизионных. У меня исписано два блокнота. Толя работал, а мне выпадали все туристские радости — осмотры музеев и прочее.

Начинаем с Англии. Издатель Ричард Коэн, который приезжал к нам в Москву, сказал, что намерен выпустить «Детей Арбата» тиражом в 200 тысяч экземпляров. Роджер Дональд сообщил, что в Америке тираж превысит 100 тысяч. Более точной цифры не знаем.

В Лондоне живем в двух шагах от Пиккадилли. Бриджит, представительница издательства «Хатчинсон», которая отвечает за паблисити, регулирует очередь корреспондентов. Дает Рыбакову отдохнуть пятнадцать минут, он заходит в спальню, не раздеваясь, ложится на кровать, дремлет пятьдесят минут, приглаживает волосы, выходит к корреспонденту.

То же самое в Милане, где находится издательство «Риццоли», выпустившее «Детей Арбата». Ответственная за наш визит, девушка атлетического вида стоит за дверью, расставив ноги, как морские пехотинцы в американских фильмах. Тоже дает Толе отдохнуть пятнадцать минут, впускает следующего корреспондента. «Каторжная жизнь», — вздыхает.

Издательство устраивает прощальный ужин. Приглашены и корреспонденты. Поклюют что-то из тарелок и хватаются за свои блокноты. «Когда вы работаете? — спрашивает один из них. — Утром, днем, вечером?» — «Утром, днем и вечером, — отвечает Рыбаков. — Прозаик — это ломовая лошадь, которая тащит в гору тяжело нагруженный воз. Она может сорваться на пол пути, это бывает чаще. Реже, когда ей удается с этим неподъемным возом достичь вершины». — «Вы этой вершины достигли», — говорят хором.

Летим в Германию, на Франкфуртскую книжную ярмарку. «Дети Арбата» — гвоздь программы 1988 года. Издательство «Кипенхойер и Вич» снимает франкфуртский Дом прессы. Рыбаков там сможет встретиться не только со всеми своими издателями, но и с издателями, которые роман «пропустили». Я стою в стороне с нашими друзьями из финского «Таами». Чокаемся бокалами с шампанским. Объясняемся на немецком. «А мы все-таки любим „Тяжелый песок“ больше, чем „Детей Арбата“», — говорят они.

К Толе подходит издатель лондонского «Пингвина» Питер Майер. Мы знакомы, Питер Майер приезжал к нам в Переделкино. Обещает тут же выпустить второй тираж «Тяжелого песка», где на обложке будет сказано, что эта книга написана автором «Детей Арбата». Выпустил. Прислал нам несколько экземпляров.

Больше всего свободного времени у нас было в Голландии. Тоже телевидение, тоже интервью, но нас хотя бы свозили в Саардам показать домик Петра Первого. Как этот великан мог умещаться на кровати для десятилетнего ребенка — непонятно. Оказывается, объясняет гид, тогда спали сидя.

Хотим перекусить. Какой-то прохожий останавливает нас: «Вы Рыбаков?» — «Да». — «Видел вас по телевизору. Хочу пожать вашу руку. Куда направляетесь?» — «В рыбный ресторан». — «Загляну туда». Приносит литровую бутылку водки: «Помните о Голландии, а мы будем помнить о вас».

После Италии мы приехали во Францию, прожили месяц в Париже в гостинице «Ленокс» на углу бульваров Распай и Монпарнас. Журналисты приходят в издательство «Альбен Мишель» — это в пяти минут хода от гостиницы. У меня — переводчица Ольга. Прошу ее: «Покажите мне медицинский факультет Сорбонны. Там познакомились мои родители». В глубине души надеюсь: вдруг они мне приснятся, подадут какой-то знак. Нет, не приснились. Отца так же, как и братьев, ни разу не видела во сне. Мама снилась иногда в том самом темном платье, в котором была похоронена. Но не о том речь впереди.

Рыбаков дает автографы в магазине русской книги «Глоб». Стоит огромная очередь. Многие покупают по нескольку экземпляров, чтобы отослать своим родственникам и друзьям в Советский Союз. У нас «Детей Арбата» купить трудно. Председатель Госкомиздата Ненашев говорил: «Чтобы насытить рынок этим романом, надо издать тридцать миллионов». А было издано десять с половиной. Мало для такой громадной страны.