Майкл Кейн - Взорви эти чертовы двери!

Я знаком с одной знаменитой актрисой, которая просит, чтобы никто на съемочной площадке не смотрел ей в глаза и, не дай бог, с ней не заговаривал. Представьте, каких нервов стоит съемочной группе с ней работать? Сомневаюсь, что в такой нервозной обстановке они трудятся с максимальной эффективностью, даже если самой звезде это удается.

Другой мой коллега однажды намеренно заставил съемочную группу прождать все утро с одной-единственной целью — отомстить. Я снимался в фильме с очень известным актером, который крайне ревностно относился к своему времени. Однажды его вызвали на съемки, а ему пришлось ждать. Уже не помню — почему: то ли свет был не тот, то ли погода изменилась. В кино такое бывает сплошь и рядом. На следующее утро он прислал сообщение: «Поскольку вчера вы задержали меня на четыре часа, сегодня я приду на четыре часа позже». Без него снимать было невозможно, и вся съемочная группа четыре часа сидела и смотрела в потолок. Когда он наконец пришел, все посмотрели на меня — видимо, хотели знать, как я отреагирую, надеялись, что я устрою скандал, и действительно — я был вне себя от злости. Но я просто отвел его в сторону, положил руку ему на плечо и сказал: «Хочу поблагодарить вас. Вчера я очень поздно вернулся домой из ресторана и не выучил диалог. А сегодня благодаря вам мне удалось вздремнуть, подучить слова, и я чувствую себя прекрасно. На самом деле, я подумал: сегодня вечером я иду на вечеринку, не могли бы вы завтра опять опоздать? Вы очень меня выручите». На следующий день он пришел вовремя и ни разу больше не опаздывал до конца съемок.

Я не люблю работать с излишне темпераментными актерами и стараюсь защитить от них своих коллег. Если актер устраивает скандал, я иду домой и жду, пока он успокоится. Каждая истерика очень дорого обходится продюсерам фильма. Если какой-нибудь актер ставит ультиматум: «или он уходит, или я», ему следует знать: я никогда не ухожу. Мы, звезды, живем в мире, где почти любое наше желание сразу удовлетворяется. Устраивать истерики, кричать, топать ногами совершенно необязательно. Но кому-то кажется, что звезды без крика не бывает. Думаю, это всё комплексы, и большинство скандальных звезд очень скоро перестают быть такими.

Что, если бы меня попросили перечислить самых приятных людей, работающих в Голливуде сейчас? Я бы назвал Сандру Буллок, Вуди Харрельсона, Скарлетт Йоханссон, Шарлиз Терон, Джека Николсона, Стива Мартина и Джуда Лоу. Это очень талантливые актеры, но главное — люди, с которыми хочется работать. Они трудяги, они любят посмеяться, учат текст, никого никогда не подводят и не относятся к себе слишком серьезно.

Парадокс в том, что я вообще-то от природы человек очень горячий. Но я научился держать эмоции под контролем и требую того же от других.

Я хорошо помню, когда в последний раз вышел из себя на съемочной площадке. Это случилось на съемках фильма Джеймса Клавелла «Последняя долина», где также играл Омар Шариф. «Последняя долина» — военная драма, описывающая события Тридцатилетней войны (в те годы военные фильмы снимали часто). Поскольку действие разворачивается в XVII веке, а я играл капитана армии наемников, к моему великому сожалению, без лошадей в этой роли никак нельзя было обойтись.

Моя дочь Доминик к тому времени стала очень опытной наездницей и, зная мою печальную историю общения с лошадьми на съемках «Зулусов» и страх, который я испытывал перед этими животными, дала мне совет: попросить спокойную лошадь и обязательно кобылу. Представьте мое удивление, когда за день до начала съемок мне привели самого громадного жеребца, которого я только видел в жизни! Его немецкая кличка в переводе означала «Неистовый». «Не волнуйтесь, — успокоил меня конюх, заметив мои сомнения. — Это очень спокойный конь, мы специально подобрали его для вас». Я немного потренировался ездить верхом, и, на первый взгляд, Неистовый действительно показался милым, спокойным конем. Но все изменилось в первый день съемок. Я надел костюм, оседлал Неистового, и мы пошли шагом. Шаг вскоре перешел в рысь, а рысь — в галоп. Вцепившись в гриву Неистового, я ни на минуту не сомневался, что вот-вот погибну. В конце концов нас нагнал джип и встал поперек дороги, заставив лошадь остановиться. Мы успели проскакать две мили, и все это время я кричал.

Стоило мне вернуться на съемочную площадку, как я совершенно потерял голову и стал орать на всех подряд до хрипа. Джимми Клавелл спокойно дал мне прокричаться, объявил перерыв на два часа, усадил меня и преподал мне один из самых ценных уроков в моей жизни.

— Во время войны я попал в плен к японцам, — очень тихо и спокойно начал рассказывать он, — и оказался в лагере для военнопленных. Я и другие, кто там находились, выжили по одной простой причине: мы никогда не теряли лицо. Стоит один раз выйти из себя в присутствии незнакомых людей, выказать самые интимные эмоции перед незнакомцами, и ты начинаешь выглядеть дураком и чувствовать себя дураком. Ты теряешь уважение окружающих, и завоевать его снова почти невозможно. Именно поэтому ты должен всегда себя контролировать. Те, кто не умеют этого делать, выглядят слабыми, а слабый человек не может управлять другими. Кстати, знаешь, почему твой конь убежал? Твой меч болтался на поясе и бил его по боку. Он чувствовал удары и думал, что ты его пришпориваешь. А сейчас иди и извинись перед съемочной группой.

Джеймс был прав; я извинился и с тех пор ни разу не выходил из себя на съемочной площадке, что бы там ни творилось. Но также больше никогда не играл в фильмах, где требовалось ездить верхом, и никто и ничто никогда не заставит меня это сделать!

Хотя нет: однажды я все-таки сорвался, причем совсем недавно. Пару лет назад актер Дэниэл Рэдклифф давал интервью о фильме «Иллюзия обмана 2» — очень смешной криминальной комедии, вся суть которой в том, что главные герои, грабители, — четыре гениальных фокусника. Когда Дэниэла спросили, что он думает о работе со мной, тот ответил, что я люблю свою работу, несмотря на преклонный возраст, и вышел из себя всего раз — когда мне на голову упала камера. Как видите, я разозлился, но на неодушевленный предмет. Никогда в жизни я не стал бы повышать голос на человека, обладающего меньшей властью, чем я. И дело не только в потере лица: это просто несправедливо.

Случись вам меня разозлить или поспорить со мной, вы никогда не увидите, как я теряю самообладание. Я хорошо усвоил урок Джеймса Клавелла. Скажу больше: вы не увидите никакой реакции с моей стороны, потому что попросту исчезнете из моей жизни. Этому меня научили родители. Отец говорил: никогда не позволяй никому оскорбить тебя дважды. Мама учила меня, что лучшая месть — равнодушие. Злиться в ответ — поведение жертвы. Единственный способ победить — не поддаваясь гневу, идти вперед.