Михаил Сонкин - Рассказы про «Катюшу»

Командующий армией утвердил это предложение. Была согласована и схема построения артиллерийской подготовки.

Теперь предстояло назначить конкретные цели каждому полку и дивизиону, отработать множество боевых документов. Генерал Назаренко вызвал в район Дубровки группу офицеров и приказал к 19 часам закончить эту работу.

Вечером Назаренко выехал в Большие Савки. Навстречу по лесным дорогам спешили стрелковые части. Они заканчивали марш в район Мокрое — Крайчики. Вскоре генерал свернул влево и поехал другой дорогой — по маршруту, где должны были пройти гвардейские минометные полки. Здесь еще было пустынно. Лишь на перекрестках дежурили офицеры, ждавшие подхода своих частей.

Генерал Назаренко прибыл в 310-й полк. Боевые машины все еще стояли на огневых позициях. Но связисты уже снимали телефонные линии, водители опробовали двигатели, заправляли машины горючим…

Выслушав рапорт командира полка гвардии подполковника Ковчур, генерал вместе с ним отправился в подразделения, чтобы побеседовать с командирами боевых машин.

Ответ держал молодой сержант. Он доложил бойко и кратко:

— Наша машина снимается с огневых в девятнадцать ноль пять. На опушке леса ждем подхода других машин. В девятнадцать двадцать наша батарея выходит на большак…

Генерал беседовал и с офицерами. Он убедился, что командиры батарей и дивизионов сделали все, чтобы марш прошел быстро и скрытно.

Маршрут движения полков лежал через ряд населенных пунктов. Командирам частей было указано, в какое время их полки должны пройти каждый из этих населенных пунктов. Это позволило всем частям продвигаться одновременно, но рассредоточенно, не мешая друг другу.

Ночь была темная. Но боевые машины и автомобили шли с потушенными фарами. Были выключены даже подфарники. Водители зорко всматривались в темноту. Как правило, шли небольшими колоннами, по четыре машины. На замыкающей машине в каждой колонне сигнальщик периодически включал и выключал электрический фонарь с зеленым светом. Это помогало ориентироваться колонне, идущей позади. На поворотах дороги также были выставлены сигнальщики.

График продвижения полков был точно выдержан. Дежурные офицеры, выставленные на контрольных постах, в назначенное время, пользуясь позывными частей, докладывали в штаб: «Девяностый прошел…», «Сороковой прошел…»

К пяти часам утра марш закончился, и полки стали занимать огневые позиции. Там уже были готовы аппарели для боевых машин, ровики для боеприпасов, укрытия для личного состава. Все это сделали гвардейцы, прибывшие в район огневых позиций еще вечером. Офицеры заранее произвели топографическую привязку боевых порядков. Радисты и телефонисты установили связь между полками и командным пунктом командующего армией, связались со штабами стрелковых дивизий, в подчинение которых полки переходили после артиллерийской подготовки.

Это была трудная ночь! Солдаты рыли землю, сбросив с себя пояса, пилотки и даже гимнастерки. Телефонисты, пробираясь в темноте по густым лесам и кустарникам, до крови исцарапали руки и лицо, но точно в назначенный час связь подготовили! А сколько тонн груза пришлось перетаскать в эту ночь! Нужно было снять с грузовиков более четырех тысяч тяжелых ящиков, часть разложить по погребкам, часть раскрыть, извлечь из них снаряды и подвесить к направляющим боевых машин. Нужно было разгрузить сотни автомобилей, перебазировавших фронтовой артиллерийский склад. Но и эта работа была закончена в срок.

Стрелковые дивизии, сосредоточившиеся на участке Мокрое — Крайчики, были готовы к наступлению лишь около десяти часов утра. Командующий фронтом приказал начать артиллерийскую подготовку. Но не в этом районе, а на прежнем участке — у Больших Савок!.. Да, первыми открыли огонь наши батареи, остававшиеся южнее Кирова. Артиллерия всех калибров повела стрельбу по многим целям, но ограниченным числом снарядов. Это была ложная артиллерийская подготовка… Тем не менее гитлеровцы всполошились. Они привели в действие всю свою артиллерию, стали подтягивать резервы… Они были уверены, что упрямые русские не отказались от своего плана начать именно здесь большое наступление.

Наши стрелковые батальоны, поднявшись в атаку, вскоре залегли, но и после этого продолжали демонстрировать активные действия. Артиллерия тоже наращивала темп и силу огня. Вражеские батареи отвечали тем же. Как показали потом пленные, немецкие связисты уже докладывали в свои штабы: «Русские начали наступление у Больших Савок… Первые атаки отбиты…»

Тем большей неожиданностью для противника оказался наш удар из района Мокрое — Крайчики.

Стояло на редкость тихое солнечное утро, была пора «бабьего лета». В воздухе носились белые паутинки. Березы роняли первые листья… Трудно было предугадать, что всего лишь через несколько минут эта тишина будет нарушена, что именно здесь произойдут решающие события.

Стрелки часов подползли к одиннадцати. Радиостанция 90-го гвардейского минометного полка приняла условный сигнал «Приготовиться». На левый фланг боевого порядка полка вышел гвардии подполковник М. А. Якушев. Он стал несколько впереди фронта боевых машин и, подняв правую руку, скомандовал:

— Внимание!

Эту же команду продублировал телефонист, стоявший рядом с подполковником. — «Внимание!» — прозвучало на огневых позициях всех полков: там командиры частей тоже встали перед фронтом «катюш». Гвардейцы быстро ушли в укрытия. Командиры машин, оставшиеся в кабинах, включили рубильники, вставили и повернули ключи приборов управления. Сто семьдесят шесть «катюш», сосредоточенные в лесу, на участке радиусом 2—3 километра, были приведены в боевую готовность.

Старший на огневой позиции стал несколько впереди фронта боевых машин.

Ровно в 11.00 Якушев резко опустил руку.

— Огонь! — продублировал телефонист.

— Огонь! — повторили командиры полков.

Скрежет и свист разорвали тишину. Почти две тысячи восемьсот реактивных снарядов понеслись в сторону врага. Началась двадцатиминутная артиллерийская подготовка. Одновременно с «катюшами» открыли огонь два легких пушечных полка, включилась дивизионная артиллерия. Над позициями гитлеровцев прошли самолеты нашей штурмовой авиации… После первого залпа гвардейские минометные части продолжали стрельбу отдельными батареями и дивизионами по мере перезарядки боевых машин. Это длилось пятнадцать минут. Огонь заметно стих. Но через две — три минуты снова грянул залп всех полков М-13. Снова в расположении противника поднялся огненный смерч…