Михаил Сонкин - Рассказы про «Катюшу»

Путь к Берлину был нелегким. Предстояло овладеть Зееловскими высотами — ключевыми позициями на дальних подступах к столице Германии; надо было форсировать реку Нейсе и последовательно прорвать три сильно укрепленные полосы нейсенского оборонительного рубежа, простиравшегося на большую глубину, вплоть до реки Шпрее. И вновь над позициями врага пронеслись шквалы артиллерийского огня. Наиболее часто вводились в действие тяжелые гвардейские минометные бригады БМ-31-12. Их залпы в считанные минуты создавали такую силу, такую плотность огня, что рушились даже самые укрепленные узлы обороны врага… Там, где в иных условиях нужно было бы сосредоточить не менее пяти — шести гаубичных и пушечных бригад — а на это требуется немало времени, — там командование нередко выдвигало бригаду БМ-31-12 и успех достигался меньшими силами.

Берлинская операция развертывалась с невиданной быстротой. В то время как одни гвардейские минометные части помогали нашим войскам пробиваться с востока к столице Германии, другие поддерживали танковые соединения, которые устремились в обход Берлина, осуществляя маневр по окружению берлинского гарнизона и выходу на самый дальний боевой рубеж — к берегам Эльбы. Многие полки реактивной артиллерии тоже вышли к этому рубежу и произвели там последние боевые залпы.

20 апреля советская тяжелая артиллерия открыла огонь по окраинам фашистской столицы: окруженные в районе Берлина гитлеровские войска отказались капитулировать, тем самым была исключена возможность избежать напрасных жертв и разрушений в столице Германии. Начался штурм города. Наши войска вынуждены были начать борьбу за каждый квартал и каждый дом.

В течение двенадцати дней над Берлином висело сплошное облако черного дыма. По Берлину били многие тысячи орудий и боевых машин. Однако и Берлин отвечал тысячами снарядов и мин. Советские пехотинцы, вступившие в первые кварталы города, докладывали своим командирам:

— Роты залегли. Продвигаться вперед трудно, сильный огонь со всех сторон… Стреляют из каждого дома, из каждого окна… Подтягиваем артиллерию, танки, самоходно-артиллерийские установки.

Огонь гвардейских минометов по окруженным фашистским войскам под Берлином.

На улицах Берлина противник заблаговременно воздвиг баррикады из камня и кирпича; перед баррикадами создал противотанковые препятствия; в стенах больших зданий, расположенных на перекрестках, устроил амбразуры; подвальные помещения усилил и оборудовал для ведения огня из пулеметов и для стрельбы «фаустпатронами». На верхних этажах, лестничных площадках и чердаках зданий засели вражеские снайперы и автоматчики. Каждый большой дом стал своеобразной крепостью, которую надо было брать штурмом.

Советские артиллеристы разрушали уличные баррикады, расстреливали немецкие опорные пункты, выбивали врага из подвальных помещений.

В боях за Берлин вновь широко применялись штурмовые группы. Они были созданы заранее и подошли к Берлину в составе передовых частей.

Штурмовые группы состояли из автоматчиков в саперов-подрывников. Им были приданы артиллерийские орудия, танки и боевые машины гвардейцев.

Только из состава 5-й гвардейской минометной дивизии для поддержки штурмовых групп были выделены десятки реактивных установок БМ-31-12. Выдвигая свои машины на прямую наводку, гвардейцы разрушали здания, занятые противником. Применялась стрельба и одиночными реактивными снарядами.

…За железнодорожным виадуком на Франкфуртерштрассе одно наше стрелковое подразделение было остановлено сильным огнем из углового дома. На помощь стрелкам подоспела штурмовая группа. В ее составе были и воины гвардейской минометной бригады. Они расположились в окнах противоположного дома… Снова с подоконников заговорили необычные батареи… Реактивные снаряды пронзили стены и окна дома, где сопротивлялись гитлеровцы, и после нескольких залпов наша пехота ворвалась в еще пылавший дом.

Героически действовала в Берлине гвардейская часть реактивной артиллерии, которой командовал гвардии подполковник Острейко. Она обеспечивала штурм берлинской типографии, превращенной немцами в крупный узел сопротивления. Здесь насчитывалось более двух десятков пятиэтажных зданий, обнесенных высокими кирпичными стенами. Гарнизон противника, укрывшийся в этих зданиях, состоял из полка пехоты.

Гвардейцы вели огонь из окон домов, из подвалов, из проломов стен, находясь от противника всего лишь на расстоянии 50—70 метров. Под прикрытием артиллерийского огня и огня гвардейских минометов наша пехота овладела типографией.

Гвардейцы помогли штурмом взять большое здание, расположенное на углу Линденштрассе и Комендантенштрассе. Установив свои снаряды в здании, расположенном в 150 метрах от цели, гвардейцы открыли огонь. Снаряды пробили стену и разорвались внутри здания. От взрывной волны весь фасад дома обрушился, междуэтажные перекрытия обвалились. Еще один узел сопротивления фашистов был уничтожен [4] П. Н. Кулешов. Реактивная артиллерия в Великой Отечественной войне. «Артиллерийский журнал», 1948 г., № 2, стр. 34. .

При взятии Берлина части реактивной артиллерии одного только 1-го Белорусского фронта уничтожили до четырех полков фашистской пехоты, подбили и сожгли 19 танков, 148 автомобилей, отразили 10 контратак, подавили 59 артиллерийских и минометных батарей, 560 огневых точек. Огнем одиночных снарядов и стрельбой прямой наводкой было разрушено свыше 120 крупных очагов сопротивления противника.

30 апреля 1945 года советские воины водрузили над германским рейхстагом Знамя Победы. Уже большая часть Берлина была в руках советских войск. На улицах немецкой столицы стало тесно: всюду стояли танки, автомобили, обозы. Тысячи ствольных артиллерийских орудий расположились на площадях и пустырях. Сотни боевых машин подтягивались для участия в операций по ликвидации последней группы войск берлинского гарнизона, которая насчитывала до ста тысяч солдат и офицеров.

Вечером 1 мая над Берлином загремела последняя артиллерийская канонада. Орудия всех калибров, боевые машины всех систем буквально засыпали снарядами районы, где еще держали оборону вражеские войска. В ночь на 2 мая остатки берлинского гарнизона капитулировали. По улицам германской столицы потянулись колонны пленных.

Раскрылись двери подвалов и бомбоубежищ. На улицы вышли берлинцы. Советские воины увидели весь разноликий Берлин — трудовой, страдавший от власти фашистов и теперь приветливо встречавший освободителей, отважных немецких коммунистов, боровшихся в подполье, и другой — обманутый речами Гитлера, запуганный, растерянный, подавленный, недружелюбный… Понятно, что берлинцы по-разному встретили людей, которые в свое время выстояли под Москвой и Сталинградом, а теперь пришли сюда, в столицу Германии. По-разному встретили они советских танкистов, проделавших на своих боевых машинах путь от Волоколамского шоссе под Москвой до Бранденбургских ворот в центре Берлина. С удивлением рассматривали берлинцы звезды на стволах советских орудий, звезды в честь побед, одержанных на дальних и трудных дорогах наступления.