Виктория Мочалова - Лытдыбр [Дневники, диалоги, проза]

На днях один коллега изумился, глядя в телевизор, как там овощам одновременно втюхивают две полностью взаимоисключающих мантры.

С одной стороны, США – самая страшная угроза человечеству. Они всюду запустили свои щупальца, подслушивают за каждым жителем планеты, уничтожают целые страны и континенты, а в тех государствах, которые пока не уничтожили, – внедрили своих агентов влияния под каждый куст. Если послушать кащенита Фёдорова, в России и правительство, и ЦБ, и Госдума, и Совфед – сплошь агенты ЦРУ, за исключением, конечно же, самого Фёдорова и Великого Пу. Несмотря на то, что США полностью контролируют российские элиты, они осуществляют против РФ зверскую агрессию, которая составляет страшную угрозу для российского государства.

Но при этом США – беспомощная страна-банкрот, которая не умеет ни воевать, ни торговать, ни договариваться, ни космонавтов с грузами на МКС отправлять. Все их инвестиции в сланцевые углеводороды – лоховство чистой воды. Экономика отстала от китайской, при этом страшно от Китая зависима. Президент у них – мартышка с бананом, Госдепом заведует слабоумная Псаки… При одном упоминании России эти жалкие пиндосы впадают в жуткую панику и бессильную ярость. Они понимают, что лишь по чистой случайности мы их до сих пор не превратили в радиоактивный пепел и что буквально со дня на день эта оплошность будет нами исправлена.

Как могут эти взгляды на США умещаться в одной голове, недоумевал коллега. Они ж взаимоисключающие, практически по всем позициям!

Пришлось напомнить коллеге, что ни в чём так не была сильна отечественная пропаганда, как в потакании причудам шизофренического сознания.

Начать тут можно было б с наших коммунистов – которые, с одной стороны, обожествляют мумию Ленина и поклоняются его останкам, а с другой – истово крестятся и размахивают иконами.

Продолжить националистами, которые с утра демонстрируют против улицы Кадырова в Южном Бутово и требуют очистить Москву от “кавказской угрозы”, а в обед преклоняются перед успехами чеченского воинства в Донецке и Луганске.

Туда ж и иерархи РПЦ, которые полдня скорбят об истреблении Сталиным священнослужителей и уничтожении тысяч церквей, но вторую половину дня обожествляют того же Сталина, восхваляют его выдающиеся заслуги в укреплении Государства и разве что не требуют ещё канонизации, но дело за малым.

Или взять молодую поросль – всех этих нашистов и их припевал, проклинающих Ельцина, Чубайса, Собчака, но обожествляющих Путина, который вообще-то является гомункулом из пробирки, выращенным всеми этими персонажами на деньги Березовского во избежание нежелательного передела собственности.

А репортажи о войне на Украине? Сначала мы долго слушаем, что АТО развязана против полностью безоружных шахтёров Донбасса, что это агрессия против мирного населения… Но тут же уточняется, что мирное население сбивает самолёты, уничтожает танковые колонны, захватило Донецкий аэропорт и штурмует Мариуполь.

Фанатическая религиозная вера во взаимоисключающие утверждения есть норма жизни каждого овоща, составляющего целевую аудиторию федеральных телеканалов. А катехизис этой религии описал ещё Джордж Оруэлл в 1948 году:

Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух противоречащих друг другу убеждений.

Так что нечему тут удивляться. Война – это мир. Свобода – это рабство. Незнание – сила .

Так победим.

У гитлеровцев, из чьих методичек один в один копируется эта парадигма, было в точности то же самое. Тоже евреи объявлялись сильнейшей в мире вражеской силой, и этим оправдывалась свобода разгромить и разграбить ближайшую к дому еврейскую парикмахерскую.

Увы, вся амбивалентность шизофренических убеждений обречена закончиться констатацией, куда это двоемыслие привело нацистов.

Ловлю себя на мысли, что мне совершенно не жалко тех немцев, которые голосовали за Гитлера.

Понятно, что они делали это не со зла, а по простоте душевной, что их Геббельс пропагандой охмурил, что они не предвидели последствий. И что дальнейшая кровавая баня – несоразмерное наказание за скверно заполненный избирательный бюллетень.

Можно сказать, что расплачиваться им пришлось за безвредное простодушие, за легковерие, за наивность. Не ведают, что творят, вот это вот всё.

Но всё равно мне их не жалко.

А жалко только тех, кто против голосовал.

Жалко, что уехать не успели.

Дмитрий Быков предсказывает, что в России после Путина (когда б ни наступил этот период в её истории) власть не получат ни идейные наследники нацлидера, ни его непримиримые противники. А достанется власть – как над страной, так и над умами её жителей – некоей третьей силе, которой сейчас пока не видно.

Прогноз формально безупречен. Что у Путина не окажется идейных наследников, самоочевидно, потому что за многие годы у власти он не предложил обществу ни единой собственной идеи; следовательно, и наследовать-то нечего. Сегодняшняя истовая преданность холуёв – всего лишь талон в закрытый распределитель. Как только талон перестанет действовать, холуи его выкинут или спрячут подальше – как случилось в своё время с партбилетами КПСС. И назавтра побегут присягать на верность любому, в ком почуют новую власть, будь он хоть отпетый клерикал, хоть воинствующий безбожник.

Так же очевидно, что у людей, вся программа которых сегодня сводится к лозунгу “Россия без Путина”, с его уходом не останется реплик. С советскими диссидентами и политэмигрантами в конце 1980-х это произошло совершенно закономерно. Поскольку список претензий к советской власти был у них проработан досконально, а вот всерьёз побиться над вопросом “что взамен?” им было жалко времени, ввиду явной бессмысленности таких размышлений. Кажущийся исключением Солженицын, который в 1990 году напечатал 28-миллионным тиражом свой манифест “Как нам обустроить Россию?”, абсолютно не мыслил себя в той роли, какую определил ему Войнович. Брать власть или ответственность за будущее России ему было совершенно незачем. По сути дела, эссе Солженицына – всего лишь развёрнутая реплика Филина из анекдота “Мыши, станьте ежами”. То есть набор полезных советов, путь к исполнению которых в реальности автору неведом и не интересен. Кто найдёт этот путь, будет прославлен в веках, сулит Солженицын. Но сам совершенно не претендует на им же выдуманные лавры.

А раз и путинцы, и антипутинцы с уходом Путина станут одинаково неактуальны, на передний план выйдет кто-то третий. Тут Быков прав. Но прав какой-то солженицынской правотой. Потому что на самом деле совершенно не важно, кто станет рулить “Россией после Путина”, а кто завладеет её умами. Интересен вопрос, доживём ли мы до такой России, в которой первую и системообразующую роль вместо властей согласится играть население. До общественного договора, до общей платформы, до консенсуса по важным вопросам существования страны и общества. Сформируется ли когда-нибудь в России такое население, которое станет воспринимать себя не холопами любой текущей власти, а её избирателями и нанимателями.