Михаил Колесников - Все ураганы в лицо
- Название:Все ураганы в лицо
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1973
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Колесников - Все ураганы в лицо краткое содержание
В книге широко и масштабно раскрывается образ замечательного революционера-ленинца, выдающегося советского полководца, одного из организаторов победы в гражданской войне М. В. Фрунзе. Писатель показывает многогранность натуры Фрунзе — смелого мыслителя, незаурядного организатора рабочих масс, талантливого военного теоретика и искусного дипломата, обаятельного и бесстрашного человека.
Роман имеет большое познавательное и воспитательное значение. И с интересом и пользой он будет прочитан самыми широкими кругами читателей.
Все ураганы в лицо - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Хотел бы сопровождать вас. Опасно ездить на Уч-Курган: Курширмат со своими шайками бродит; очень злой. Он не думает о народе, о своем брюхе думает, с эмиром дружбу водит, с англичанами. Эмиром Ферганы обещают сделать. Глупый человек: верит.
Михаил Васильевич поблагодарил, но от сопровождения отказался: ведь до Уч-Кургана совсем близко — нет и сорока верст!
Пока командующий и сопровождающие его лица производили смотр войскам, пока они пили кок-чай и рассаживались в вагоны, от Намангана в сторону кишлака Уйчи мчался всадник. Он торопился, грязные потеки пота избороздили круп коня; следом тянулся хвост лёссовой пыли.
На улице Уйчи было пустынно. Всадник остановил коня возле первого же дувала и вошел в дом. На кошме сидел предводитель басмачей Курширмат с огромной узорной пиалой в руке. Он уставился единственным красным глазом на вошедшего.
— Ну?
— Пурунзо едет на Уч-Курган! С ним Юлдаш Ахунбабаев.
Грубое, черное, словно сделанное из древесного наплыва — капа, лицо Курширмата оживилось. Он швырнул пиалу, проворно вскочил на короткие кривые ноги, выбежал во двор.
— Эй, Курбан-бай, собирай людей!
Курширмат не верил собственной удаче: командующий фронтом сам идет ему в руки! Взять в плен «кзыл-генерала», переманившего Мадамина на свою сторону! Забрать коня. А с Мадамином можно разделаться потом…
План Курширмата был прост: один отряд в двести всадников он выслал в сторону Намангана, другой — семьдесят всадников — в сторону Уч-Кургана…
Долина Сыр-Дарьи клубилась горячим весенним светом. Поезд шел мимо разрушенных дувалов, мимо кишлаков и курганчей, обнесенных высокими глинобитными стенами, мимо старых пирамидальных тополей и карагачей, растущих вдоль арыков. Навстречу поезду выбегала черноголовая, босоногая детвора. Белобородые аксакалы неподвижно сидели под навесами, поджав под себя ноги. У них над головами висели клетки, сделанные из посудной тыквы. В клетках прыгали перепелки. Над Ферганской долиной далеко на юге горели белыми снегами вершины Алайского хребта.
Фрунзе с Юлдашем Ахунбабаевым, туркестанским революционером, стояли у открытого окна и переговаривались. Обсуждали текст листовки — обращения к басмачам, составленной Михаилом Васильевичем.
— Их главари требуют автономии Ферганы, — говорил Фрунзе.
Ахунбабаев угрюмо отвечал:
— Эту автономию они представляют себе наподобие бухарского эмирата или Кокандского ханства. Наймиты баев, купленные английским золотом! Их нужно истребить, как бешеных волков… Ну а тем из дехкан, кого они заманили в свои сети, мы откроем глаза. Скорее бы восстановить нефтепромыслы Санто и Чемпон.
— Затребуем оборудование из центра.
— Дров нет, жгут саксаул — скоро вся земля превратится в пустыню. Плохо пока хозяйствуем. Нефть в Фергане хорошая, легкая. Эх, нефть, нефть!.. Нефть и хлопок. Ну а если говорить о Бухаре, то вот что: восстание поднимать дехкане скоро будут, нет больше терпения. Красная Армия должна помочь…
— Поможем. Эмир бухарский надул меня, — сказал Михаил Васильевич. — Как удалось выяснить, принял не в своем дворце, а в покоях одного из своих министров. Начинаю даже сомневаться: да был ли сам эмир? Переговоры вели в моем вагоне в Новой Бухаре. Он от меня за свой нейтралитет четыре пушки потребовал.
— И вы дали?
— Дал. Снарядов, правда, к ним нет. Он ведь просил пушки. А когда напомнил о снарядах, я обещал выслать при первой же возможности.
Ахунбабаев усмехнулся. Пояснил:
— Он вас не обманывал: иноверец по здешним обычаям не может вступить во дворец эмира. Исключение Сеид-Алим делает только для английских офицеров.
Поезд замедлил ход, остановился. Михаил Васильевич послал адъютанта узнать, что случилось.
— Басмачи разобрали рельсы. Дороги на Уч-Курган нет.
— Засада. Возвращаемся в Наманган!
Фрунзе и Ахунбабаев перешли на бронеплощадку, где были установлены пулеметы и орудие.
— Всем приготовиться к бою!
Поезд стал пятиться на Наманган. Вскоре адъютант доложил:
— Путь на Наманган тоже разобран! Мы в ловушке…
Когда явился старший охраны, Михаил Васильевич сказал ему:
— Всем залечь за насыпью, вывести из вагонов лошадей. Пошлите трех из охраны в Наманган. Пусть мчатся во весь дух и не попадаются в руки басмачам. Охрану поезда беру на себя.
Конный отряд Курширмата с пронзительным гиком вымахнул из-за небольшой рощицы карагачей; стреляли из карабинов и винтовок на полном скаку. В ответ заговорил пулемет с бронеплощадки, ухнуло орудие.
Михаил Васильевич стоял у паровоза, наблюдал за ходом боя. Ординарец подвел коня. Того самого коня — подарок Чапаева. Англо-араб переезжал в эшелоне с командующим от гарнизона к гарнизону, вызывая зависть у командиров и местных знатоков лошадей. Весть о коне «кзыл-генерала» шла от кишлака к кишлаку. Долетела она и до Курширмата.
— Конь будет мой! — заявил курбаши. — По коню не стрелять! «Кзыл-генерала» взять живым. Я не какой-нибудь разбойник: Пурунзо будем судить и повесим при всем народе.
Курбаши не сомневался в своей победе. Говорят, что Пурунзо — знаменитый полководец. Но что из того? Долго ли сможет продержаться кучка людей, отрезанных и от Уч-Кургана и от Намангана? Туда Курширмат выслал свои заслоны, а главными силами окружит эшелон, и знаменитому полководцу придется сдаться на милость победителя. Вот тогда все увидят, что самый знаменитый полководец — Курширмат, перехитривший «кзыл-генерала».
У Фрунзе было всего двадцать всадников. Остальные бойцы охраны лежали за насыпью и отстреливались. Когда басмачи, разделившись на две группы, стали окружать эшелон, Фрунзе, подав команду «По коням», вскочил в седло. Не ожидая приказания, конь рванулся вперед. Размахивая шашкой, Фрунзе врезался в гущу басмачей. Рядом всхрапывал конь Юлдаша Ахунбабаева.
Командующий был возмущен. Еще не было случая, чтобы курбаши открыто нападали на красные части. Грабили, терроризировали население, угоняли скот, забирали жен и сыновей, убивали совслужащих, разоряли нефтепромыслы. Но стычек с Красной Армией избегали. Советские войска беспрепятственно занимали города и кишлаки; курбаши, вытесненные «мирным» путем, уходили в горы. Среди басмачей существовал как бы негласный запрет: в драку с кзыл-аскерами не вступать, нужно сперва объединиться. Курширмат первым нарушил этот запрет. Его преступление выходило за рамки обыкновенного разбоя: он поднял руку на командующего фронтом, на представителя центральной власти, и тем самым придал политическую окраску своему безрассудному шагу. Видимо, этот шаг был продиктован из Старой Бухары, из дворца эмира.
Потеряв убитыми и ранеными десятка два, Курширмат увел отряд за карагачи. Он не ожидал, что горстка людей окажет такое жестокое сопротивление. Ведь они отрезаны, отрезаны! На месте «кзыл-генерала» Курширмат попытался бы на конях прорваться в Наманган, оставив тех, у кого нет лошадей, на произвол судьбы. Но, видимо, Пурунзо и не помышлял ни о чем подобном. Курбаши не знал, что делать дальше, жалел, что раздробил силы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: