Валентина Сергеева - Невский. Главная битва

«Многое видел я, – писал на родину ливонец, – но равного князю Александру не нашёл. Это истинный воин пред Господом».

Горько русским людям было после Батыева нашествия покоряться степнякам, да делать нечего: враги силой взяли. «Это нам за грехи наши, – рассуждали люди. – Делать нечего, терпеть надо – а там, глядишь, с Божьей помощью и поправимся». Однако же веры своей не отдавали, принимали за неё муки и смерть. Одно дело – дань платить завоевателю, а другое – от Бога отказаться. Все знали, что некоторые в Орде страшную смерть принимали, а языческим идолам кланяться не соглашались. Не стыдна неволя, стыдна измена. Да ещё из западных стран слух пришёл: собираются рыцари в крестовый поход, хотят покорить финнов-язычников, а заодно и русских, привести их под власть Папы Римского.

Задумался князь Александр: Батыю уступили, а в другой раз уступать стыдно. Новгород-то ровно на рубеже стоит, словно щитом, закрывает Русь и от шведов, и от литовцев. Не миновать войны! Одно остаётся – положиться на Бога и взяться за оружие. От молодой красавицы-жены, прямо от свадебного торжества пришлось князю скакать на западные границы, строить укрепления, собирать дружину. Тоскливо ему было… легко ли из родного дома, от любимой жены уезжать? Толком ещё и наглядеться друг на друга не успели… Верно старики говорят: век обнявшись не просидеть.

Иной раз и страх нападал.

– Господи! – просил Александр. – Научи, умудри! Молод я и неопытен, мне ли стоять заслоном для всей русской земли? Не дай, Боже, погибнуть Руси…

А иной раз поразмыслит – вроде тоска и отступит. «Чего бояться? Всё в воле Божьей. Наше дело правое: не хищники мы, не разбойники. За свою землю будем стоять. И дружина у меня хороша, не подведёт».

Верно, храбра дружина новгородская. И оружие у неё своё, не купленное. Много в городе мастеров: есть кому и кольчугу заказать, и меч. Кто побогаче – полный доспех справит, кто победнее – хотя бы шлем да щит деревянный, железом окованный.

Когда выходили новгородцы в бой, вперёд всегда выставляли «чело» – стойких пеших воинов, которые щитами преграждали путь неприятелю. Попробуй-ка, проломись! По правую и по левую руку становилась конница, а позади «чела» – лучники. Далеко летели их стрелы, пробивали даже железные рыцарские доспехи. Поворотливое было войско, куда хочешь его двинь – хоть через лес, хоть вброд через реку. И хитрости всякие знали новгородцы. Иногда пустят конницу в обход противника, чтоб ударить ему в бок и в спину – от неожиданности враг дрогнет и побежит. И дальние переходы им не в диковинку. Идут быстро и неприметно, а впереди себя всегда сторожевой отряд пускают, чтоб за неприятелем смотреть и заранее знать, что тот задумал. В этот отряд самых лучших воинов отбирали: если разведка плоха, всё войско погибнуть может.

Один такой дозорный и приметил как-то раз, что на реке Неве появились шведы. Полноводна была Нева после весенних дождей, и свободно прошли по ней шведские корабли, ни единой мели не встретили. Рассчитывал неприятель как следует укрепиться на берегу, а оттуда ударить на Новгород и захватить всё Новгородское княжество. Вёл шведское войско знаменитый полководец Биргер, зять шведского короля, опытный воин. Полагал он, что князю Александру нипочём с ним не справиться: он, Биргер, в боях и походах полжизни провёл, а Александр-де юн и неопытен. Послал Биргер Александру Ярославичу письмо: «Выходи против меня, если посмеешь! Я пришёл, чтобы захватить твои земли».

Целый день скакал гонец до Новгорода. Получил Александр весть и понял, что действовать надо немедля. А как действовать? Задумался князь… Шведы – воины опытные и жестокие. Земля у них, по слухам, на севере суровая, неплодородная, вот и живут они войнами да набегами, с детства приучаются мечом владеть. Погрузятся в свои ладьи и плывут куда глаза глядят – не покажется ли земля? А как высадятся, без страха бросаются в бой, жгут и грабят, тащат на корабли добро. Боязно с таким противником схватиться… Бояре да ближайшие дружинники переглядываться начали.

– Полно, связываться ли со шведами? Не откупиться ли? Худой мир лучше доброй ссоры…

Встал Александр, бросил на стол Биргерово письмо и сказал:

– Быть войне. Не дадут нам шведы покоя, покуда не отобьёмся.

Бояре говорят:

– Мало у нас во́йска! Надо подмоги у других князей просить.

– Некогда ждать, – отвечает князь. – Промедлим – худо будет. Не в силе Бог, а в правде!

И прочие, глядя на князя, повеселели – знает, мол, Александр Ярославич, что делает. Да и то – стыдно без боя сдаваться, унывать прежде времени.

Долго молился князь перед походом, вспоминая Давидов псалом: «Суди, Господи, обидящих меня и побори восстающих на меня, прими оружие и щит и приди на помощь мне». На другой день, по старинному обычаю, собрались воины у святой Софии новгородской, помолились, приняли благословение от святителя Спиридона и выступили в поход. Время дорого! День, другой прождёшь, а неприятель между тем вглубь продвинется, укрепится на новгородской земле – труднее будет его выбивать. Да ещё, чего доброго, прознают шведы о том, что к ним войско движется, и в ответ какую-нибудь хитрость придумают. Нет уж, застичь врага надо врасплох.

Рано летом светает, над водой туман стелется. На рассвете самое сонное время, глаза сами собой слипаются. Но никак нельзя дозорным спать! Вдруг враги подкрадутся? Зорко смотрит стража по сторонам, ловит каждый шорох, бережёт спящих товарищей.

Стоял так в дозоре на берегу, укрывшись под деревьями, воин по имени Пелгусий, а чтобы не задремать, читал по памяти псалом. Был он из финских язычников и недавно принял крещение. Вдруг слышит – что такое? Плеск на воде… Не шведы ли плывут? Насторожился Пелгусий, вгляделся в туман: действительно, лодка, а сколько в ней народу – не разобрать. Видно только двух молодых витязей в латах. Как подплыли ближе, один другому сказал:

– Брат Глеб, прикажи грести скорее. Поспешим на помощь родичу нашему.

И пропала лодка, как будто не было её.

Изумился Пелгусий, поспешил рассказать князю Александру о том, что видел. От себя добавил:

– Не вражеская ли это хитрость, княже?

Улыбнулся Александр Ярославич.

– Не тревожься. Видел ты святых сродников моих – Бориса и Глеба. Знаю теперь: не оставит нас Господь!

Приготовились русские витязи и напали на врага внезапно. Забе́гали шведы, не знают, откуда беда пришла, а русские дружинники бьют их и гонят в воду. Конница новгородская в самую середину шведского лагеря ударила. Рухнул златоверхий королевский шатёр – подобрался к нему один из княжеских отроков, молодой дружинник Савва, и подрубил столб топором. Биргер из-под шатра выбрался, закричал: