Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Каленч умер в мае 2000 года от рака в возрасте 56 лет. Этому предшествовало несколько событий. Будучи уже хорошо за сорок, Джон женился на молодой женщине, у них родилось двое детей. Из-за работы он редко бывал дома, так как проводил тренинги по всему миру. И вот в 1994 году, в возрасте 50 лет, он резко изменил свой жизненный путь: ушел из преподавания и стал дистрибьютером, чтобы проводить больше времени с семьей. Была и еще одна причина: у него диагностировали рак, и Джон знал, что ему осталось несколько лет, чтобы создать материальную базу для семьи и двух малолетних детей.

Итак, Джон решил стать дистрибьютером, создать большую дистрибьютерскую сеть, создать денежный поток, который останется его семье. Он лично был знаком с руководителями практически всех достойных внимания компаний, у него было из чего выбрать. Но Джон стал дистрибьютером «Магны»! Я смотрел видео, в котором он объявляет о своем решении и объясняет, чем оно продиктовано. Он специально не взял с собой в новый бизнес ни одного человека из прошлых связей, кроме родной сестры. Через 6 месяцев он уже был Королевским Дистрибьютером в «Магне».

Если у вас возникнет желание из первых рук получить знание об основах МЛМ индустрии, то ничего лучше, чем книги Джона Каленча, я на сегодня не знаю.

Чтобы завершить тему сетевого маркетинга, я скажу, что в течение двух лет изучал эту область изнутри, очень интенсивно общаясь на всех уровнях, включая исключительно успешных во всех отношениях людей. Я преодолел в себе массу фобий, подсознательного отторжения и неприятия тех или иных вещей. Ибо поначалу я был настроен по отношению к МЛМ так же негативно, как и большинство обывателей, не знающих эту часть жизни более-менее глубоко.

Я пытался найти полезный практический вывод в виде учебного курса, который в состоянии вывести подготовленного новичка на уровень заработка 4–5 тысяч в месяц за полгода. Я видел этот путь и могу сказать, что он реален. Но для этого нужно отбирать 1 студента из 100 желающих, чтобы на выходе иметь результат хотя бы 50 %. У меня такой возможности нет. Программа утвержденная есть, литература и даже преподаватели. Но студентов я вряд ли когда-нибудь соберу.

На самом деле, если я выйду к толпе и скажу: «Вот, ребята, есть такая профессия – тестировщик программного обеспечения. Три месяца в классе, три месяца на практике в компании, и ты начал новую карьеру!» – меня же засмеют. Не поверит никто. На сайте школы 30 тысяч уникальных посетителей в месяц, но из 300 выпускников только 30 пришли к нам из интернета, – никто не верит.

Если в абсолютно реальную вещь, которую можно потрогать руками, никто не верит, что же говорить про сетевой маркетинг? Но в качестве пользователя скажу: я – фанат и романтик «Магны». Сплю на магнитном матрасе (сон намного глубже и крепче), под магнитным одеялом (поддерживает автоматически температуру тела, под ним никогда не холодно и не жарко). Пользуюсь их магнитной подушкой – снимает храп. Ношу их стельки, сижу на магнитном сиденье в офисе и дома, пью воду из «магновской» системы, и в школе для студентов такую же поставил.

На этом мы перелистываем страничку об МЛМ и обращаемся к современности, к новейшей и сверхновейшей истории последних пяти-шести лет.

На днях София вышла из школы на улицу, чтобы пройтись, размяться. Вдруг рядом останавливается машина, и какие-то сидящие в ней ребята кричат: «Здравствуйте, София!»

Она на них смотрит и не узнает. Ну, думает, стареем. Студентов не помним, скоро уже близких людей узнавать перестанем… Слово за слово, оказалось, что ребята вовсе не из школы, а вообще туристы, приехали по Америке погулять. Едут из Флориды на машине.

– Так откуда же вы меня знаете? – удивляется София.

– А с Ютуба! – отвечают ребята.

София поступала в институт в 1966 году. Если кто не знает, в тот год в школах был двойной выпуск: шел переход от 11-летки к 10-летке, и одновременно оканчивали школу ученики 10-х и 11-х классов. Вузы должны были принять вдвое больше абитуриентов. Но реально осуществить эту задачу было невозможно. Набор студентов увеличили, но далеко не в два раза.

София выросла в Одессе и хотела быть врачом. В одесский мед евреев не принимали в принципе, напрочь. Но были предложения, с учетом одесской специфики, проскользнуть за очень большую взятку. София не хотела родителей напрягать, хотела поступить по-честному. Она села в поезд и поехала в Томск поступать в только что открывшуюся военно-медицинскую академию. Но ей не повезло: в связи с двойным выпуском в школах туда принимали только мальчиков.

Поскольку время поджимало и уезжать куда-то из университетского Томска было бессмысленно, София подала документы в политехнический, на кафедру химической кибернетики. Через пять лет, к моменту окончания политеха, у неё была возможность остаться в аспирантуре. И быть бы Софии профессором, но случилась в её жизни большая и светлая любовь. Выбор был сделан в пользу семьи. София вышла замуж и вернулась в Одессу, где стала работать в конструкторском бюро.

С небольшим интервалом у неё родилось трое детей: два сына и дочь. Муж работал на стройке начальником управления. Когда младшему ребенку было полгода, муж Софии шел домой с объекта (а дело было зимой) и был убит громадной сорвавшейся с крыши сосулькой. София, которой тогда не было и тридцати, осталась вдовой с тремя крохами на руках.

Какое-то время после трагедии София находилась в прострации. Ничего не хотелось: ни жить, ни на работу ходить, ничего вообще. Кончилась жизнь… Но время шло, детей надо было ставить на ноги. И в жизни Софии появился Лёня, который взял её с тремя детьми и вырастил их, как своих. В Одессе Лёня работал главным энергетиком завода. Хорошо зарабатывал, солидный во всех отношениях был мужчина.

В США их семья переехала на переломе 1990–1991 годов, примерно в то же время, что и наша, с разницей в пару месяцев. Софии тогда было около сорока, и она надеялась, что и в Штатах Лёня сможет взять на себя роль надёжного кормильца. Но не получилось у него на новом месте развернуться. И языковой барьер, и отсутствие заводов, где бы ему приложиться по прежней профессии… Вообще адаптация безъязыкой, потерянной беженской эмиграции начала 90-х, пришедшаяся на пору тяжелой рецессии, по многим судьбам прошлась тяжелым колесом.

София довольно быстро поняла, что надо ей самой впрягаться. А языка нет! Сначала она трудилась волонтёром в музее Сан-Франциско. Затем волонтером же попросилась в Менеджмент Колледж, небольшую бизнес-школу, где готовили специалистов гостиничного дела. За несколько лет она выросла до должности вице-президента колледжа, взяв на себя львиную долю тамошней рутины.