Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

В стране рецессия, 10 % населения получают фудстемпы, а в сфере ай-ти подъем. Количество проданных персональных компьютеров удваивается каждый год. К ним нужен прикладной софт. В нашу компанию периодически кого-то нанимают.

Через месяц после того, как я начал там работать, мне неожиданно позвонил приятель по институту связи, который недавно приехал в Сан-Франциско. У него месяц ушел, чтобы разыскать меня через общих знакомых. Мы встретились, я взял его резюме и на следующий день отдал начальству. Товарищ мой в СССР работал в мелиорации – писал программы, обрабатывающие снимки пустынь и каналов из космоса. Его тут же взяли тестировщиком. Жена товарища училась в МГУ в одной группе с женой Гайдара, тогдашнего российского премьера. Та даже приезжала в Шереметьево их проводить. Через несколько месяцев наш вице-президент подходит к нему и говорит: «Дружок твой работу потерял. Ты ему напиши, пусть к нам приезжает, есть вакансии». Это он в новостях увидел, что Гайдара отправили в отставку.

Новый 1993 год мы отмечали корпоративом в ресторане. Во время празднования подводит к нам президент крохотного китайца со словами: «Вот, познакомьтесь, это наш представитель в Гонконге, китайский еврей». Я присмотрелся к нашему представителю в Гонконге. В принципе китаец как китаец. Но нос чуть с горбинкой и волосы сзади у шеи малость кудрявятся.

Один мой бывший коллега по ЦКБ связи, работающий в США электронщиком, рассказывал, что первый год чувствовал себя на работе, как немецкий шпион в старых советских фильмах: дрожал от страха, что сейчас придут пионеры в красных галстуках и его разоблачат. Я испытывал похожее чувство.

Несмотря на то, что место мое в компании у самого плинтуса, отношение к людям там очень хорошее. Практически любой из русских программистов не отказывался объяснить, если что неясно, хотя кто-то просто не умел объяснять. Но было пару сотрудников, которые сложнейшие вещи умели разложить по полочкам в двух словах и очень понятно.

Но с какого-то момента моё пребывание в компании становится просто невыносимым. Всё началось с того, что в компанию на должность тестировщика взяли жену Гоши – святого для меня человека. Сам по себе этот факт можно было бы расценивать положительно – «нашего полку прибыло», но всё портила одна существенная деталь: два-три раза в неделю Гошина жена приходит ко мне в кубик потрепаться. В компании это принято. Начинает она разговор с безобидной фразы абсолютно на любую тему, а заканчивает всегда одинаково – рассуждением на тему, чтобы я сильно губы не раскатывал, поскольку в американской жизни мне ничего не светит. Компьютерного образования у меня нет! (Институт связи и матфак университета не в счет.) Поэтому даже если на хлеб с маслом я и заработаю, то в приличную компанию, Майкрософт, например, меня не возьмут. Любая моя попытка что-то возразить приводила к тому, что Гошина жена смотрела на меня, как солдат на вошь, и заявляла: «Да что с тобой вообще разговаривать!» Но не уходила, а продолжала экзекуцию.

(Интересно, что пару раз в неделю я подвозил её с работы домой, но в машине она вела себя пристойно.)

Бесит меня даже не тот бред, который она несёт, а то, что я не могу послать её, куда следует, потому что она – жена моего товарища. Ни избавиться от травли, ни разрядиться, высказав ей напрямую, что я об этом думаю, я не мог. Каждый раз меня удерживала мысль, что это чревато разрывом с её мужем – человеком, которому я был обязан если не всем, то очень многим.

Из-за этого я совершенно теряю удовольствие от пребывания в офисе и начинаю подумывать о поисках другой работы. Но куда сунуться с несколькими месяцами опыта?

Неожиданно ситуация разрешается сама собой: в один день из 25-ти инженеров нашей компании сокращают 20. Наше финансирование шло от инвесторов со всего мира, месяц за месяцем. То есть деньги не лежали на банковском счету компании, а поступали на него раз в месяц. Однажды что-то не сработало, и нас всех сразу уволили.

Произошло это в конце апреля 1993 года. Мне предстояло впервые выйти на рынок труда в качестве тестировщика – американского чебурашки с русским акцентом.

Приключения, связанные с моей второй работой в качестве тестировщика программного обеспечения, уже были однажды мною описаны в статье, которую почти дословно и привожу ниже.

Увольнение произошло в понедельник. Из 24 инженеров 20 сократили в один день. С утра нам объявили об увольнении нескольких сотрудников.

Мы все вместе пошли на ланч, чтобы их проводить, а когда вернулись, то оказалось, что и остальные могут завтра не приходить. Шел апрель 1993 года.

Гнусность увольнения в понедельник заключалась в том, что в те времена единственным источником объявлений о найме были газеты. Точнее, всего одна газета – «Сан-Хосе Меркури Ньюс». Основная масса объявлений о вакансиях публиковалась в воскресном номере, их всего-то было чуть больше странички. Интернетом, в том виде, как мы его знаем сегодня, тогда и не пахло, а достать вчерашний выпуск газеты оказалось невозможно. Предстояла неделя вынужденного безделья.

Мало того, в кармане уже лежала бронь на гостиницу в Диснейленде: давно обещали ребенку туда съездить. Это означало, что еще несколько дней выпадают из активного поиска работы. Что делать?

За неделю в газетах набралось с пяток объявлений с вакансиями для тестировщиков. Я выслал резюме факсом с пометкой, что вернусь через неделю. И мы отправились в Диснейленд.

Говоря вообще, те времена для тестировщиков были довольно странными. В большинстве софтверных компаний тестировщиков не просто не было – о такой профессии никто не слышал. «Тестировщик? – удивлялись программисты. – А зачем? Мы сами свой код тестируем». То есть работу было искать очень непросто.

С другой стороны, даже если контора и хотела нанять тестировщика, то найти человека с опытом оказывалось невозможно. А у меня к тому времени – почти год американского стажа! Плюс много всякой всячины мне приходилось делать в СССР. Я эту «всячину» обтесал в резюме так, чтобы ничего лишнего не осталось, и получилось, что уже много лет я только и делаю, что тестирую: то цифровые системы передачи данных, то образовательный софтвер. По принципу: если я все это сам разрабатывал, то ведь сам и тестировал, на сторону не отдавал!

С пяти отправленных мною методом коврового бомбометания резюме я получил приглашения на два собеседования. Одно почему-то на должность менеджера. Но агент по трудоустройству меня об этом заранее не предупредил, и вовремя собеседования мне приходилось яростно отрицать своё руководящее прошлое, вызывая тем самым недоумение президента компании. Если бы агент заранее поставил меня в известность, я бы, возможно, и не отказывался так упорно от своих прежних руководящих постов. Возможно, и судьба бы моя теперь по-иному сложилась. Вот как много зависит от одного рекрутера!