Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

По жизни Криса нельзя было назвать приятным или неприятным человеком. Он весь в своих мыслях. У него абсолютно отсутствует чувство юмора, впрочем, как и желание пошутить или пообщаться за пределами должностных обязанностей.

Быть его непосредственным подчиненным оказалось тяжело, так как Крис слабо представлял объём работ и время, необходимое для их выполнения. Он мог совершенно запросто спросить: «Майкл, можешь к завтрашнему дню сделать автоматический тест, который все продукты будет запускать и проверять их основные функции?» Да на такое дело две недели надо, только чтобы спецификацию в первом приближении составить! А сама кодировка может на месяц потянуть. Гляжу на него испуганно, а он, поняв, что не получится, говорит с укоризной: «Нехорошо обманывать. Говорил, что знаешь Майкрософт Тест, а как до дела, так и в кусты». И уходит, не дожидаясь ответа. А улыбка в целом добрая.

Фред его любил по-своему, но постоянно подкалывал, хоть и без всякой надежды быть услышанным и понятым.

Дэйв, директор по производству, 30 лет. Своими руками создал интерфейс нашего продукта, используя упомянутый выше язычок. Рослый, подтянутый, очень улыбчивый, доброжелательный и ответственный.

В свободное время с ним можно поговорить за жизнь, но круг его интересов ограничен преимущественно спортом, машинами и пристраиванием жены на работу. Дэйв любит поправлять мой английский и делает это тактично, с большим педагогическим мастерством. Явный талант у него к этому делу. Помню, сваял он что-то и позвал меня посмотреть. Какое, говорит, слово из четырёх букв наилучшим образом характеризует этот интерфейс? Смотрю я на картинку и перебираю в уме все известные мне слова, подпадающие под определение. (Надо заметить, что four letter word, дословно «слово из 4-х букв», – это идиома, обозначающая матерное ругательство.) А Дейв откинулся на спинку стула и, глядя на картинку, с нежностью говорит: «Cute» (симпатично). Это я как пример любви к родному языку привожу.

Патриция, директор по маркетингу , 26–27 лет. Это она договаривалась с компаниями-правообладателями и заключала договора на право продажи их программного обеспечения на наших дисках.

В то время, за отсутствием интернета, мультимедийные технологии были последним писком. В эту отрасль рвануло много инвесторов. Компании создавались каждый божий день. Почти все новые компьютеры шли с CD-ROM устройствами, а самих CD-дисков то и не было. На момент моего прихода в ТрайСофт самый полный каталог насчитывал всего около 400 наименований. Жуткое количество компаний создавалось в то время именно для того, чтобы набивать CD-диски любым содержанием: картинками из зоопарка, словарями и еще Бог знает чем. Надежды были большие.

Патриция работала очень круто. Она раскрутила всех лидеров индустрии на полную катушку. От Лотуса у нас было с пяток продуктов, от Борланда, от Бродербанда, от Семантека, от Асисметрикса. Мы выпускали занятную штуку под названием Fitness Partner – мультимедийный партнер по фитнесу. Выставляешь набор упражнений, частоту повторений, темп, музычку – и очень славная девчушка на экране с тобой эту зарядку делает. Выпускали с пяток органайзеров. Вообще все продукты были упакованы аж в 12 категорий. Игры, обучающая всячина, с пяток продуктов для бесплатного копирования – типа, бонус такой для покупателей. Весь офис компании был завален коробками, приходящими со всех концов страны, а в коробках – программный софт.

Патриция среднего роста, светловолосая. Окончила Калифорнийский университет в Санта-Барбаре, отделение маркетинга, и постоянно огрызалась на наших мужиков, подкалывавших ее, что, типа, университет-то «пляжный». И в характере, и во внешнем облике Патриции была какая-то стремительность. Она стремилась к бабкам и готова была целый день долбать по телефону каких-то людей, многие из которых ее отчаянно посылали. Но послать нашу даму безнаказанно было, ой, как непросто. Она впивалась в потенциальных клиентов бульдожьей хваткой и дожевывала их медленно, но верно.

При всей своей напористости Патриция могла быть на удивление сентиментальной, хотя и недолго. Например, нюхая цветочек или глядя на фотографию недавно родившегося племянника. Мне Патриция была чем-то очень симпатична. Пашет как пчела, не хнычет от грязной работы, умеет отдохнуть и развлечься, умеет слушать и похохотать может от души.

Однажды она пришла ко мне с бумажкой и стала выпытывать русские матерные слова, которые тут же аккуратно записывала и многократно повторяла вслух для лучшего произношения. Я встречал много американцев, которые способны с ходу повторить пару слов без всякого акцента. Она из таких. На мой вопрос, зачем ей это надо, Патриция объяснила: для бойфренда, чтоб не зазнавался. (У нее имелся русский бойфренд.) Но перед тем как излить новый лексикон на бойфренда, Патриция стала упражняться на клиентах. Положит трубку и как выдаст трель по-русски. Народ, естественно, заинтересовался: что происходит? Она им всё поведала. Бумажку тут же отксерили и стали хором разучивать. Неделю я совершенно не мог работать. Когда они по-английски ругнутся, мне без разницы, а когда по-русски, то как-то нехорошо на душе. Сам я таких слов особо не употребляю, а у них это как игра: «Ну что, б***, когда на ланч пойдем?» Но через неделю они наигрались и перешли на родной язык.

И, наконец, шестой по счету сотрудник – Иришка, то есть…

Айрин, секретарша, 20 лет. Единственный человек в компании, не имеющий директорского титула. Очень тактичная и не очень общительная. Одновременно пухленькая и накачанная. В жизни коллектива почти не участвует, всё больше возится с бумагами и сидит на телефоне. За ней ухлестывало несколько парней, и эта часть жизни поглощала много её времени, но деталями она не спешила поделиться, да никто особо в душу и не лез.

Седьмым был я.

Восьмым стал программист Гоша – его приняли на работу через неделю после меня. Как оказалось при ближайшем рассмотрении, Гошина миссия заключалась в том, чтобы править код Криса, хотя Гоше сильно хотелось вообще его переписать. Гоше гораздо чаще, чем мне, приходилось общаться по работе с Крисом, соответственно его Крис достал намного раньше и сильнее. Кроме того, несмотря на приличную прибавку в жаловании по сравнению с предыдущим местом работы, Гоша с первого же дня стал болезненно переживать, что нам с ним акций ТрайСофта не перепало. Только зарплата. Меня отсутствие акций волновало в то время намного меньше, то есть, можно сказать, вообще не волновало, что вполне объяснимо для текущего момента нашей иммиграции.