Сергей Михеенков - Федюнинский

— Кто здесь командует? Чье подразделение ведет бой за деревню?

— Командир батальона старший лейтенант Климов.

— Вызовите его сюда.

Вскоре по каменным ступеням загремели перепачканные в сырой глине кирзовые сапоги. Старший лейтенант, совсем молоденький. Такая же испачканная, подпаленная снизу плащ-накидка. За спиной автомат. Доложил виновато:

— Товарищ командующий! Я в деревню ворвался с ходу, погнал их. До центра дошли в один бросок, легко. Ну и сообщил, что занял. Все равно, думаю, к вечеру так или иначе очистим ее. Тут немцы контратаковали. Мы снова их жиманули, пожгли их танки и бронетранспортеры. Через пару часов дожмем! У них теперь ни танков, ни артиллерии!

Федюнинский смотрел на комбата и вдруг поймал себя на том, что при всех обстоятельствах любуется им. Старший лейтенант стоял перед ними потупившись, чувствуя свою вину. И в то же время в нем была какая-то внутренняя пружина, которая сохраняла его уверенность и готовность действовать. Вот таким он, командующий армией, был на Халхин-Голе. Старший лейтенант напомнил ему и Турьева-младшего. Пожалуй, немного постарше, уже обвыкшийся на войне, обучившийся и хорошо справляется с батальоном…

— Вы понимаете, что своим поспешным и неточным докладом поставили в неудобное положение командира корпуса?

— Понимаю. — Лицо комбата еще сильнее порозовело; он стоял с опущенной головой, как школьник, не усвоивший урок.

— Вас предупреждали, что нужно быть правдивым в докладах?

— Так точно, предупреждали. Но я считал, что не задержусь на этом рубеже. А у них — танки.

— Когда же возьмете деревню?

Комбат вскинул голову — пружина слегка разжалась:

— Через два часа, товарищ командующий! Разрешите выполнять?

— Думать нужно, товарищ комбат. Опять неточно докладываете. Как же так, с утра вы топчетесь на месте, а теперь заявляете, что через два часа выполните задачу? Идите в свой батальон и ждите указаний командира полка.

Когда комбат вышел, после непродолжительной паузы Федюнинский сказал:

— Наказывать старшего лейтенанта не будем. А вы, Иван Алексеевич, — обратился он к Гарцеву, — распорядитесь, чтобы командир дивизии ввел в бой на этом участке полк из второго эшелона. Одним батальоном тут ничего не сделаешь. Тем более у противника — танки. А этот старший лейтенант сейчас, оставь его одного, поднимет батальон, положит людей и сам погибнет.

— Так он же сказал, что все танки пожгли.

— Пожгли, не пожгли… Вводите полк с артиллерией сопровождения.

К вечеру деревня была очищена от последних групп немцев, засевших в крайних домах и не желавших сдаваться.

«Иногда, — вспоминал генерал Федюнинский, — получалось по-другому. В районе города Почепа, направляясь в один из корпусов, я встретил на дороге несколько женщин.