Ганс Рот - Ад Восточного фронта. Дневники немецкого истребителя танков. 1941–1943

Из этой атаки мы извлекаем еще один урок: туннель начинался в самой первой из траншей и шел через все наши позиции. Русские задействовали на его сооружение множество бойцов. Длина на 14 июля составляла 170 метров. В прокладке туннеля участвовало сразу 12 человек. Из-за мягкости грунта работа проводилась практически бесшумно. В конце туннеля располагалась собственно взрывная камера. Согласно показаниям пленного, туда была заложена 1000-килограммовая бомба, которая и сработала 14-го числа. Этот метод принадлежит, безусловно, к самым коварным методам ведения боя из всех, применяемых русскими.

Вот далеко не все примеры.

Фосфорные гранаты – далеко не единственное средство, с которым мы познакомились прошлой зимой. Кроме них, мы насчитали около 50 типов различных мин. С другой стороны, мины – это всегда ловушка. По ночам неплохо обученные русские втыкают у дорог знаки с надписями на немецком языке: «Внимание! Мины! Грузовикам сворачивать направо!» В то время как именно правая сторона дороги заминирована ими. Грузовики послушно принимают вправо и… взлетают на воздух.

Еще пример: знак «Проход в минном поле!». Знак этот размещают как раз посреди минного поля. Или у оставленной взрывом мины воронки другой знак с надписью: «Станция сбора осколков снарядов. Камерад! Помни, что тылу необходимо сырье, чтобы регулярно снабжать тебя боеприпасами!» Не один незадачливый пехотинец пал жертвой подобного коварного обмана.

Хотелось бы рассказать об одном весьма любопытном эпизоде, случившемся в одну из беспокойных ночей под Дросково…

Слушайте! Следующее было подтверждено официальными источниками: «Русские звуковые гранаты». Граната разрывается в нескольких метрах от земли. После взрыва в течение 10 секунд слышен звук, очень схожий со звуком удара. От чего происхождение этого звука нельзя никак объяснить. Несмотря на тщательное исследование звука, так и не было обнаружено ничего, что этот звук вызывает.

Я мог бы представить целый список примеров. Они всегда одно и то же! Большевики обогнали нас, если говорить о ведении войны таким способом. Досадное преимущество. И опасное.

Июль

Перебежчики и военнопленные утверждают, что русские ведут интенсивную подготовку к подземной войне. Красные стремятся таким образом захватить нашу выгодную позицию. От Сталина получены соответствующие указания.

Подземная война! Участники боевых действий в Вогезах (горный район в Восточной Франции вдоль границы Эльзаса) и Аргоне (место ожесточенных боев немцев с французами в Первую мировую войну) очень хорошо помнят о такой войне и о том, сколько нервов она стоила солдатам. Мы теперь целыми днями лежим у себя в бункере и слушаем.

И месяц назад мы так же лежали в бункере, сидели в траншеях, прижавшись ухом к земле и вслушиваясь в размеренные удары кирки и шорох лопат, с помощью которых русские осуществляли подкоп. Чтобы хоть как-то успокоиться, мы говорили себе: ничего, мол, пока они что-то там роют, можно быть спокойным, опасности атаки нет. Жалкое самоуспокоение! Но после мы услышали, как в прорытый туннель волокут ящики со взрывчаткой. И понимали, что опасность возрастает, если там, внизу, вдруг все стихнет, следовательно, отсек забит динамитом и в любой момент можно ждать сильнейшего взрыва, который все здесь разнесет в клочья.

Несколько дней мы в буквальном смысле лежали на тонне динамита, пока вечером 14 июля в результате взрыва не были уничтожены элементы нашей позиции и возле еще продолжавшей дымиться огромной воронки не завязался бой.

Даже сегодня мы точно не знаем, где и как русские прорывают этот туннель. Именно эта неизвестность и хуже всего. Снова и снова мы, прижав ухо к земле, вслушиваемся! Мы точно доведем друг друга до сумасшествия своими попытками обнаружить подозрительные шумы под землей. И очень трудно успокоить людей, привести их в чувства.

Я понимаю, что даже тщательно скрываемые приготовления на стороне русских не прошли незамеченными нашим командованием, и от этой мысли и мне становится легче на душе, и моим солдатам тоже, ибо, если ты сохраняешь спокойствие, это передается и другим.

И еще одно взбодрило нас – новые правила получения отпусков. Тут даже безнадежные пессимисты и те ожили. Надеюсь на встречу с женой и дочерью в начале августа. Но огромная радость от этого все же омрачена одним: а вдруг нас, фронтовых бойцов, все повидавших на войне, не раз смотревших смерти в лицо, возьмет и разорвет на куски каким-нибудь взрывом? И все вдруг стали и в бою вести себя не как прежние сорвиголовы. И куда только делось наше упрямое бесстрашие, с которым мы пересиживали интенсивные бомбардировки?!

Нет, теперь мы уже не те бойцы, которым все до лампочки, мы, скорее, штатские в форме! Да и я сам мало чем от них отличаюсь.

Отпуск? А сколько этот отпуск продлится? Справимся ли мы с собой дома? Сможем ли приспособиться к прежней жизни? Тысячи вопросов! Скорей бы уж уехать!

Во время ночной разведки мы захватили пленных. Для нас страшно любопытно знать о всех этих приготовлениях врага к минной войне. Если верить тому, что говорят пленные, на стороне противника работы ведутся круглые сутки. А вот куда именно ведут прорываемые туннели, пленные не знают. Или не желают рассказать, несмотря на применение жестких мер.

Но все четверо утверждают одно: это якобы первая операция такого рода, и взрыв если и произойдет, то не ранее чем через 2 месяца (эти ребята оказались правы – 5 октября взлетел на воздух участок в 200 метрах севернее).

Вот уже несколько дней царит всеобщее беспокойство. Никто не думает об отъезде в отпуск и вообще о вещах приятных – просто нет на это времени. Сегодня на рассвете произошла танковая атака русских. Участвовало 14 машин. Сейчас, уже ближе к вечеру, нам, в конце концов, удалось ее отразить. Мы вели огонь по русским танкам из наших танков и из зениток и даже немного потеснили русских, захватив небольшой участок леса. На этот раз все оказалось для нас очень трудно. Но все же мы отбились и вполне можем быть довольны собой.

На линии фронта пехотинцы ведут упорные бои. На высоте, той самой, где стоит подбитый русский танк, где земля перепахана дважды, если не трижды, взрывами снарядов, где на фоне ясного неба жутко и странно выделяются три обгорелых ствола деревьев, разверзся ад. Наши обстреляли участок зажигательными минами, и теперь вся низина в густом дыму. И так как с танками русские потерпели неудачу, они натравили на нас свои бомбардировщики и штурмовики, навязав нам вдобавок и наземный бой. Лают наши пулеметы, свистят снаряды и мины, самолеты отвечают из бортового оружия, – одним словом, все звуки пальбы смешались в дикий шум и грохот, сотрясающий и небеса, и землю.