Марк Эглинтон - So let it be written: подлинная биография вокалиста Metallica Джеймса Хэтфилда [litres]

Metallica снова заявила о себе – трек удостоился хвалебных отзывов и комментариев. А в середине сентября группа поделилась второй песней с пластинки, Moth Into Flame, и ожидание нового альбома стало еще сильнее. Несмотря на длительность в шесть минут, Moth Into Flame был простым треком, в котором отчетливо слышались влияния Metallica в 80-х – особенно новая волна британского хэви-метала. Также нельзя не заметить, что вокал Хэтфилда стал заметно лучше. Временами, начиная с эры Load, его критиковали за то, что он стал петь лениво и чересчур растягивать гласные.

На Хэллоуин группа выпустила третий трек, Atlas, Rise! – потрясающее сочетание плотного риффинга эры Kill ‘Em All и хард-рокового дерзкого кача Metallica 90-х. Казалось очевидным, что Хэтфилд и Metallica, по крайней мере, снова научились получать удовольствие от создания музыки. И пусть Death Magnetic устроил поклонников, но был вымученным и перегруженным, послушав первые песни с альбома Hardwired… To Self-Destruct , можно было узнать родную Metallica – свободную от ограничений и не забывшую свое прошлое и настоящее.

Творческий процесс, по-видимому, мало чем отличался от предыдущих альбомов – Хэтфилд и Ульрих разработали концепции песен еще на ранней стадии, – однако, если в процессе работы над Death Magnetic сами песни и концовки становились все длиннее, то в случае с Hardwired… To Self-Destruct было совершенно наоборот: песни стали более короткими, компактными и выразительными, отчего пластинка только выиграла.

Приближалось 18 ноября, и казалось, большинство фэнов Metallica были рады уже тому, что группа воскресила дух былых лет. Группа выбрала необычный способ продвижения альбома, начав ежечасно выкладывать клип на каждую песню, и последним 17 ноября вышел Lords of Summer.

Реакция, превзошла ожидания самой группы. Несмотря на длительность 80 минут, Metallica образца 2016 года, безусловно, была стройным и подтянутым зверем. Затянутые навороченные песни, ставшие проклятьем Death Magnetic, остались в прошлом. Вместо этого Hardwired… To Self-Destruct предлагал пройтись по истории карьеры Metallica длиной в тридцать пять с лишним лет. Среднетемповые треки вроде Now That We’re Dead и Here Comes Revenge явно напоминали «Черный альбом», грувовая ManUNkind – отсылала к Load , а в более скоростных песнях вроде Hardwired и Spit Out the Bone чувствовалась дерзкая юношеская ярость Ride the Lightning . В интервью итальянской радиостанции The Linea Rock Хэтфилд рассказал о разноплановости альбома: «Все песни классные; я горжусь каждой из них. Получилась интересная разнообразная смесь из того, что Metallica умеет делать качественно и хорошо…»

В плане лирики альбом затрагивает темы, хорошо известные фэнам. В интервью BBC 6 Music Хэтфилд объяснил: «Песня Moth into Flame о том, как справиться с тщеславием – ведь каждый хочет стать знаменитым, но в то же время возникает вопрос: а правильно ли мы поступаем? Ведь за время истории человек существует всего какую-то наносекунду, и я задаюсь вопросом: “А не пора ли нам? Не все ли мы сделали?” В Штатах – да и не только – существует большая проблема поляризации, люди разобщены. Но, похоже, чтобы дойти до одной крайности, нужно вытеснить другую. Надо найти баланс где-то посередине. Мы далеки от политики и религии – ведь ничто так не разобщает. У каждого из нас свои убеждения, но мы пытаемся найти связь с нашими слушателями, и, похоже, политические взгляды не способны сплотить так, как музыка».

Продажи в первую неделю релиза подтвердили общий энтузиазм и восторг от творческого перерождения группы. Альбом не только дебютировал на первом месте в хит-параде Billboard 200, продав 291 000 копий – пластинка попала на верхнюю строчку в 57 странах. Критики также остались довольны, а Дэвид Фрике из Rolling Stone сказал, что альбом «снова наводит ужас 80-х». В хвалебной рецензии журнала Pop Matters написали: «Наконец-то слышно, что парни из Metallica снова кайфуют от своей музыки».

Каким бы ни стало наследие Hardwired… To Self-Destruct , нет сомнения в том, что на этом альбоме Metallica и Джеймс Хэтфилд (его вокал и гитарная работа заслуживают отдельной похвалы) действительно исправляют все косяки, которыми Metallica увлеклась в последние годы. Ребята не только вышли из собственной тени, но и наверстали упущенное, выпустив альбом, который не только отдает дань наследию группы, но и умело доказывает, что этим разменявшим шестой десяток мужикам практически никому ничего не нужно доказывать. Поэтому это крайне значимый альбом в их дискографии.

Фильм Some Kind of Monster стал для Джеймса непростым испытанием, но лучше всего донес информацию до общественности. Если бы мы не увидели искреннего и настоящего Хэтфилда, оставалось бы гадать и верить слухам.

Все мы в жизни сталкиваемся с проблемами. И хотя проблемы Хэтфилда в силу его статуса затрагивают общественные интересы, они ничем не отличаются от тех, с которыми во всем мире сталкиваются обычные люди. Как сказано в начале книги, обстановка, в которой растет человек, может оказать значительное влияние на все стороны его жизни. Учитывая, что у Хэтфилда было тяжелое детство, удивительно, что ему удалось стать тем, кем он стал. Как он сам говорил, музыка – его терапия, и этим все сказано.

Чтобы в полной мере оценить невероятную значимость музыкальных способностей Джеймса для рок-музыки, надо выслушать мнения остальных музыкантов. Алекс Сколник из Testament, талантливый музыкант в жанре хэви-метал и виртуоз в других музыкальных стилях, считает, что Джеймс обладает особенным талантом: «Я убежден, если бы в группе Джеймс играл на барабанах, басу и соло-гитаре, его игра была бы не менее влиятельной и виртуозной». Сколник, безусловно, прав, особенно если вспомнить, что в разное время в своей карьере Джеймс выполнял все эти роли.

Хью Таннер согласен с мнением Сколника и, будучи близким другом в годы становления в Бреа, лучше других может рассказать про Джеймса: «Он здорово играл на пианино, да и на барабанах тоже. Кстати говоря, в то время он бы и Ларсу фору дал».

Однако призванием Хэтфилда была гитара – именно она раскрыла истинную глубину его музыкальных способностей. Будь то плотная ритм-подача или раскованные душевные соло – он умел все. Сколник говорит: «Как ритм-гитарист Джеймс оказал большее влияние, чем многие соло-гитаристы. Он и соло-гитарист прекрасный, а его редкие соляки – одни из самых запоминающихся в Metallica, и это доказывает, что мелодия важна не меньше скорости и риффов». Сегодня, когда умение гитариста и его достоинство все чаще оценивают по неземной виртуозной технике, комментарий Сколника по поводу безупречной игры Джеймса очень кстати.

Сколник продолжает: «Он и на акустике играет замечательно, исполняя изящные сложные партии с глубиной, рассудительностью и динамикой». Вероятно, Джеймс так здорово научился играть на акустической гитаре, потому что немало времени провел, сидя в гастрольных автобусах, без доступа к электрическому звуку. Своей чистой игрой на акустике Джеймс обязан любовью к кантри, блюзу и фолку.