Коллектив авторов Военная история - Вышли на фронт «катюши»

Исполняя приказ командира батареи, другие боевые машины также дали по врагу последний залп, а затем все до одной взлетели в воздух.

Гитлеровцы, взбешенные тем, что и на этот раз им не удалось захватить в целости ни одной установки, долго обшаривали с фонариками в руках поле боя, сгребали руками куски металла.

Не все раненые успели укрыться от врага в ближайшем кустарнике. А тех, кому это удалось сделать, нашли ранним утром жители Богатыря, перенесли в пустующий дом, чтобы оказать посильную помощь. Набралось около тридцати человек. Деревенский врач М. Н. Богатырьков перевязал их. Но на другой день об этих воинах узнали фашисты, находившиеся в Знаменке. Они пригнали в деревню грузовик, забрали раненых в райцентр, где затем расстреляли.

Те из красноармейцев, что уцелели, воспользовавшись темнотой, отошли в лес. Спустя некоторое время они пробились через тылы противника к Можайску и преодолели линию фронта. Из 170 минометчиков вышли сорок шесть. Некоторые из расчетов батареи Флерова прорвались в расположение партизанского отряда «Смерть фашизму», которым командовал первый секретарь Знаменского райкома партии П. К. Шматков.

Вскоре флеровцы снова вернулись на фронт и бесстрашно сражались против врага. Многие из них: Валентин Овсов, Аркадий Втюрин, Дмитрий Матвеев командовали батареями, а Михаил Науменко — дивизионом гвардейских минометов.

Подвиг капитана Флерова был для них путеводной звездой, вершиной отваги и мужества, верности воинской присяге.

На месте гибели батареи, у деревни Богатырь, установлен мраморный памятник. На нем надпись: «Доблестным воинам первой в Советской Армии батареи реактивной артиллерии и ее командиру капитану Флерову Ивану Андреевичу, геройски погибшим в боях за Родину в 1941 году».

Память снова возвращает меня к легенде детства, а время — к подвигу капитана Флерова и его батареи. И в который раз с трепетом перечитываю волнующие стихи знаменской школьницы:

...Августовские дни заметно идут на убыль. В сумеречном лесу терпко пахнет травами. Дорога стиснута с двух сторон лесом. Между дорогой и поселком Белые Берега — наш район сосредоточения. Рядом Брянск.

Длительный марш только что завершен. На душе нет покоя. Не оставляют мысли о том, что мы уже на фронте. С новым, неизведанным оружием!

За несколько дней до отправки в действующую армию я был назначен командиром 1-й батареи 1-го дивизиона 1-го гвардейского минометного полка. О гвардейских минометах я ничего не слышал за всю свою прежнюю службу в армии. Мы подготовили надежных командиров расчетов, все они коммунисты; хорошо обучили наводчиков; водителями боевых машин назначили опытных шоферов. Словом, на людей можно положиться. Однако новое оружие в деле мы еще не испробовали. Как-то оно себя покажет?

На первой же рекогносцировке командир дивизиона сообщил нам сведения о противнике, показал на местности, где проходит передний край. Как ни вглядывались через бинокли, немецких захватчиков мы не увидели, но, когда рядом плюхнулся снаряд и пришлось распластаться на земле, стали осторожнее.

По пути на огневые позиции попали под бомбежку. Оказалось, в редколесье обозники беспечно жгли костры, дымилась кухня, стояли повозки. Фашистские самолеты и «посыпали» их бомбами. Думал, что никого не осталось в живых, но нет. Цел оказался и наш «газик». «Поделом! Маскировкой надо заниматься своевременно, — отряхивая землю, сказал командир дивизиона. — Поехали...»

Днем боевого крещения нашего дивизиона и полка стало 24 августа 1941 года. Западнее города Ямполя в лесах и рощах по берегам речки Ивотки разведка обнаружила сосредоточение мотопехоты и танков. Нашему дивизиону было приказано подготовить залп. И вот мы на огневой позиции. Командир дивизиона, проверив в который раз исходные данные для стрельбы, уехал на НП. Он волновался. Его волнение можно было понять — первый залп. Волновались и мы.

Внезапно — вой сирены. Воздущная опасность! В воздухе появились самолеты врага. Уводить машины поздно, уходить в укрытие, в лес никто не решался. Командиры взводов проверяли работу расчетов.

— Не торопитесь, проверяйте все тщательно, самолеты прошли мимо. Работайте спокойно, — подбадривал гвардейцев комиссар дивизиона Александр Данилович Шаповал.

Последовали доклады: «Первая батарея к залпу готова!», «Вторая готова...». И снова подает свой голос сирена. Но в этот момент командир дивизиона передал по телефону: «Огонь!» Комиссар дивизиона повторил команду: «По фашистским захватчикам, залпом, огонь!»

Оглушительные, до боли в ушах, звуки, дым и поднявшаяся в воздух земля в одно мгновение скрыли строй боевых машин. Затем внезапно наступила тишина, и за ней — грохот разрывов.

Когда над огневой позицией развеялась мгла, мы увидели, что самолеты, не сбросив бомб, ложились на второй заход. Фашистские летчики, несомненно, видели, что произошло внизу, но, по-видимому потрясенные, не решились сбросить свой груз. Дивизион, не задерживаясь, оставил позицию.

У нас состоялся митинг. Залп был красноречивее всех слов: он воодушевлял! В тяжелое время сорок первого года такой залп был значительным событием. Молва о новом оружии разносилась по всему фронту, окрыляла воинов.

Как командир батареи, я, конечно, не всегда представлял общую ситуацию, сложившуюся там, где мы давали залпы, но угадывал, что мы были в самых горячих точках.

Своим огнем мы поддерживали дивизии, удаленные друг от друга на значительные расстояния. Поэтому приходилось совершать марши по рокадным путям — вдоль фронта от Почепа до Глухова. Марш требовал от подчиненных хорошо знать местность, вести разведку, проявлять инициативу и уметь выбирать огневые позиции.

Был на исходе сентябрь. На фронте от Шостки до Глухова шли напряженные бои. Дивизион подготовил огонь в полосе обороны 298-й стрелковой и 55-й кавалерийской дивизий. Залп по сосредоточению противника в рощах на северных окраинах Шостки вызвал десятки пожаров — горела боевая техника, рвались склады с боеприпасами, горючим.

...Наступление фашистских войск началось с артиллерийского налета. Пехота и танки противника атаковали позиции 55-й кавалерийской дивизии. Наши оказали упорное сопротивление. В воздухе появилась авиация противника. Грохот боя не утихал ни на минуту.

Во второй половине дня превосходящим силам врага удалось вклиниться в оборону дивизии в направлении Ямполя. Командир дивизиона приказал подготовить залп по участку прорыва, но когда одна из батарей занимала огневую позицию, немецкие танки уже наползали на наши окопы, сбивали противотанковые орудия. Они вели огонь с ходу, надеясь вызвать панику. А в образовавшуюся брешь торопились мотоциклы и автомашины с пехотой.