Френсис Барти - Европа во времена Первой мировой войны. Дневники посла Великобритании во Франции. 1914—1918 годы

16 ноября 1916 г. Вчерашняя политическая конференция продолжалась почти три часа. Сегодняшняя продлилась чуть больше часа. Ей предшествовал обед на набережной Орсэ на 50 с лишним персон. Из итальянцев были Канаро (министр финансов), Титтони и генерал Порро. За обедом я сидел между Канаро и Титтони. В Елисейском дворце давали ужин на 30 персон. Я сидел рядом с Извольским, который вначале был холоден, но я проявил заинтересованность, и он стал довольно разговорчивым. Я ушел с Ллойд Джорджем.

Визит министров оказался полезным.

Рассказывают анекдот: Гинденбург подходит к райским вратам, и святой Петр спрашивает: «Но как же генерал пришел пешком? Где ваш конь?» Гинденбург возвращается на землю и жалуется кронпринцу. Тот говорит: «Неужели старый привратник собирается нам указывать? Я сам пойду с тобой!» Парочка возвращается, и святой Петр восклицает: «Генерал, я ведь велел вам прийти с конем, а вы привели осла!»

17 ноября 1916 г. Румынский посланник вчера был подавлен, так как немцы преодолели большую гору и спускаются на равнину. Если румынам удастся задержать их на две недели, подкрепления из России остановят германский поток, который в ином случае представляет угрозу для Бухареста. Сербы приближаются к Манастиру. Акции Саррая растут — его военные акции: если он хочет и дальше командовать союзными силами, ему придется забыть о политике.

Сегодня уехали Асквит, Ллойд Джордж, Робертсон, Морис и Хэнки; я ездил на вокзал с Асквитом и Ллойд Джорджем.

Вчера видел Жоффра; решил, что он постарел. Асквит тоже так считает. Французы очень хвалят Асквиту продуманное отступление Френча и его армии после битвы при Монсе.

18 ноября 1916 г. Сегодня пришлось два с лишним часа пробыть на конференции в Сорбонне, посвященной действиям Италии. Председательствовать должен был Бриан, но он прислал вместо себя Дени Кошена. Д. К. открыл заседание речью минут на двадцать; потом вышел Х. и говорил 50 минут. Он начал как горная речушка, продолжил как быстрая река и затем вылил на нас поток слов, и все о том, почему Италия вступила в войну. Немного правды и много вымысла. Руки и пальцы у него дрожали. На лбу выступили капли пота; испариной покрылись его нос, лицо и, несомненно, череп под волосами. Капли превращались в ручейки, и он был похож на прохудившуюся крышу в очень дождливый день: сначала капали капли, потом текли ручейки, сначала медленно, а затем быстро. Пот лил ему под воротник, пока он совсем не размяк. Х. жестикулировал, кричал, размахивал руками, как семафор, и через 50 минут сел на место, измученный и выжатый, как лимон. За ним слово взял Марсель Самба, один из социалистов — членов кабинета, и произнес хорошую, энергичную речь. Он разоблачал «германскую культуру» и порекомендовал, чтобы в конце войны создали экономический союз Франции, Италии, Англии и Бельгии против центральных держав. Все это прекрасно в теории, но трудновыполнимо, особенно учитывая протекционизм и эксклюзивизм французского мышления. Заседание продолжилось страстным призывом бельгийца идти до конца, чтобы уничтожить Германию с военной и политической точек зрения. Совершенно бесполезно подписывать с такой державой мирный договор, надеясь, что Германия будет соблюдать условия этого договора, если они окажутся для нее неудобными. Доказательством служит Бельгия.

19 ноября 1916 г. К обеду приходил Панса [341] Граф Панса — посол Италии в Германии (1910–1913). ; он уехал из Берлина за год до войны. Он не думает, что кайзер, Бетман-Гольвег или Ягов планировали войну. Кайзер принял решение под влиянием милитаристской партии. Фалькенхайн [342] Э. фон Фалькенхайн (1861–1922) — немецкий военный деятель, военный министр Германии (1913–1914) — начальник Генерального штаба Германии (1914–1916). обращался с канцлером с нескрываемым презрением. Однажды канцлер пришел к нему; Фалькенхайн даже не встал с места. Он отмахнулся рукой и сказал, что канцлеру придется подождать, так как он (Фалькенхайн) занят. Когда секретарь объявлял о приходе канцлера и проводил его в кабинет Фалькенхайна, он, очевидно, ожидал, что генерал прикажет удалиться человеку, который тогда находился у него, а не канцлеру. Кайзер имел обыкновение называть Францию прогнившей, а про Англию говорил, что с ней можно не считаться. Он не скрывал от Пансы своего удовлетворения, когда узнал о смерти Эдуарда VII. Последнего он всегда обвинял в том, что тот хочет окружить Германию враждебными ей странами. Во времена Пансы Бетмана-Голь-вега считали функционером; он даже не делал вид, будто руководит внутренней политикой Германии так же хорошо, как ее дипломатией. Бисмарк находил такую работу слишком сложной для одного человека. Хотя кайзер и его канцлер и не собирались развязывать войну, они всегда предчувствовали, что война может начаться неожиданно. Они считали, что Франция окажется настолько неподготовленной с военной точки зрения и настолько прогнившей с политической и социальной точек зрения, что не сумеет противостоять Германии с какой-то надеждой на успех. Об Англии речь вообще не шла. Тон задавала милитаристская партия, и кайзер понимал, что должен как-то действовать, иначе он лишится трона.

Панса считает: если бы у власти был Бюлов, войны можно было бы избежать. Я в этом сомневаюсь, так как, по-моему, милитаристская партия Германии убедила кайзера, что ожидание невыгодно. Через три года было бы завершено строительство стратегических российских железных дорог на французские деньги, Россия провела бы реорганизацию армии. Да и французская армия лучше подготовилась бы, а Англия в 1914 году по разным причинам либо не захотела, либо не смогла бы прийти на помощь Франции, во всяком случае, пока не было бы слишком поздно ее спасать. В Германии считали, что Бельгия окажет лишь видимость сопротивления, если не согласится пропустить германские войска по своей территории, и все закончится взятием Парижа; город можно «держать в заложниках» и постепенно сжигать, квартал за кварталом, пока французское правительство не подчинится условиям Германии.

20 ноября 1916 г. Сегодня мне нанес визит Дени Кошен. Он говорит, что, хотя посланники Антанты в Афинах выражают желание примирить Венизелоса с его монархом, они вдохновили последнего не доверять первому, а первому внушают, что он должен сопротивляться последнему. Поэтому посланники не примирили короля с его подданным, а, наоборот, поссорили их. Он считает, что исходом войны станет общая толчея к востоку от всех континентальных воюющих стран. Франция получит Эльзас и Лотарингию, Германия получит всю Польшу и большую часть запада России. Россия получит компенсацию в Малой Азии, Италия лишит Грецию ее владений на границе с Албанией. Англия сохранит германские колонии, которые она уже захватила или еще захватит. Он ничего не сказал о том, что должны получить Греция, Сербия и Болгария. Он не думает, что спасти Румынию получится из Салоник. Русских он не любит, считает их восточными людьми, которым следует вернуться на Дальний Восток.