Джозеф Вексберг - Торговые банкиры [Известнейшие мировые финансовые династии] [litres]

– Главная проблема заключается в том, чтобы сразу же не появились подражатели, – говорит партнер Герман Г. Кан.

Сам Кан, начинавший в «Леман бразерс» курьером, получавшим 15 долларов в неделю, а сейчас вошедший в совет директоров, служит примером для подражания многим. История его успеха типична для Америки. Мальчик из нью-йоркского Нижнего Ист-Сайда, он слышал от родителей, бедных иммигрантов из Европы, много чудесных историй о Ротшильдах. Он прочел массу рассказов о бедных мальчиках, которые стали миллионерами в «земном раю». Он был уверен, что ступил на правильный путь, когда в 1928 г., в возрасте 18 лет, поступил в «Леман бразерс» на 15 долларов в неделю.

Год спустя, после краха, Герман уже не был так уверен в своем будущем и все же не сдавался. Он поступил в Нью-Йоркский университет, записался на все доступные курсы по экономике и финансам и начал работать сразу над двумя диссертациями – по табачной промышленности и по коммунальным услугам. Прежде чем сдать обе работы, Герман попросил начальника отдела продаж «Леман бразерс» прочесть их.

В результате Германа повысили и зачислили в отдел статистики; днем он изучал ценные бумаги и портфели, а по вечерам продолжал учиться в университете. В 1934 г. всех сотрудников отдела статистики уволили, кроме Германа, который стал аналитиком за всех. На следующий год его снова повысили, сделав главой нового отдела, который специализировался на поисках корпораций, которым требовался инвестиционный банк.

Через два года Герман убедил партнеров заняться частным размещением, или размещением ценных бумаг по закрытой подписке. Частное размещение было известно на Уолл-стрит с 1930-х гг.; тогда такие операции с ценными бумагами считались новыми и революционными. Компания, которая хочет занять деньги на долгий срок, или распространяет свои облигации среди широкой публики, или предлагает их напрямую («частным образом») инвестиционной компании, пенсионному фонду или другому крупному институционному инвестору. В таком случае широкую публику о новом выпуске не оповещают. Компания-заемщик избегает бюрократизма и расходов на ведение судебных дел, не регистрируясь в Комиссии по ценным бумагам и биржам. В таком случае андеррайтеры получают меньший гонорар, чем при публичном размещении; кроме того, операцию можно лучше приспособить к потребностям компании-заемщика. Приспособлением занимается инвестиционный банк, выступающий в роли посредника.

К 1948 г. американские корпорации впервые разместили больше ценных бумаг по закрытой, чем по открытой подписке. В наши дни крупные институционные кредиторы со своими громадными средствами «агрессивно» ищут операции, в которые они могли бы вложить средства. Сейчас «Леманы» способны без труда разместить сто миллионов долларов, всего лишь сделав несколько телефонных звонков.

Для «Леман бразерс» такое частное размещение менее прибыльно, чем открытая эмиссия, но одновременно и менее рискованно. Вместо покупки облигаций у компании, которая предлагает их к продаже, надеясь на прибыль, они выступают в роли катализатора, сводя вместе заемщика и кредитора и оговаривая взаимоприемлемые постановления и условия. Гонорар в таком случае ниже гонорара за открытую эмиссию. Сейчас банк «Леман бразерс» находится на втором месте, после First Boston Corporation, среди небольшой группы инвестиционных банков, которые занимаются такого рода операциями.

– Торговые банковские операции, – говорит партнер Кан, – это претворение мечты в действительность с помощью денег. Торговые банковские операции – это мечта. Инвестиционные банковские операции – это техника.

Кан очень поэтично рассказывает об одной компании, руководство которой хотело диверсифицировать политику и заняться финансовыми услугами. У них появилась мечта, которую необходимо было воплотить в жизнь. Но компания быстро росла, и ей требовалось так много денег, что у нее не хватало основного капитала на то, чтобы занять еще. Такое препятствие не беспокоило волшебников из Lehman Brothers. Случилось так, что они знали компанию, где было много денег; ее руководство искало возможность дать кому-то в долг.

– Мы свели их, – говорит Кан. – Мы соединили их и перераспределили структуру капитала. Мы – источник инвестиционных возможностей. Операция была яркой, а мы послужили запальной свечой. Наша комиссия составила 50 центов за акцию, что обошлось бы им в миллион семьсот пятьдесят тысяч комиссионных. Председатель правления пришел к нам. Он боялся, что члены правления не одобрят сделку; она казалась слишком дорогой. Я его не винил. «Как насчет гонорара в миллион долларов?» – спросил я. Директора одобрили мое предложение и проголосовали в нашу пользу.

Была еще одна хорошая, но не слишком известная финансовая компания, которой нужны были деньги – много, столько, сколько можно было занять. Промышленный отдел «Леман бразерс» внимательнейшим образом изучил деятельность компании. Экспертам понравилось то, что они увидели, и они написали подробный анализ. Партнеры согласились одобрить компании кредит до 15 млн долларов. Сидя в крутящемся кресле в зале правления, глядя по сторонам и разговаривая по телефону, Кан приступил к сбору денег. Менее чем за час он собрал 25 млн долларов. Многие обитатели Уолл-стрит рады ссудить миллионы долларов, стоит Кану только обронить намек, что в операции участвуют Lehman Brothers.

На следующей неделе президента той финансовой компании пригласили на обед в столовую правления. Окончательные детали обсудили в теплой дружеской обстановке. Все шло хорошо до тех пор, пока президент не обмолвился вскользь, что облигации его компании не пригодны для инвестиций компаниями страхования жизни. Облигации были хорошими, но по техническим причинам не соответствовали строгим требованиям, которые предъявляются к ценным бумагам, включаемым в портфели компаний по страхованию жизни.

Когда смысл того, что сказал директор, дошел до всех присутствующих, за большим столом воцарилось ошеломленное молчание. 25 млн долларов Кан занял именно у компаний по страхованию жизни!

– Это все равно что объявить, что свадьба не состоится, после того как были разосланы приглашения, – говорит Кан, пожимая плечами. – Оставался единственный выход. Мне пришлось полностью раскрыть информацию об операции. Если бы кредиторы пожелали выйти, нам пришлось бы возместить ущерб. Я вернулся к телефону и одну за другой обзвонил страховые компании. Я сказал, что ценные бумаги вполне приемлемы по правилам разумного подхода, но не по законам, в соответствии с которыми работают страховые компании. Один за другим представители страховщиков говорили, что готовы соблюдать все договоренности и поместят данные ценные бумаги на специальный резервный счет. Только последний представитель пожелал, чтобы предварительно оговоренные пять процентов увеличили до пяти с половиной. Правда, на следующее утро он перезвонил и согласился на первоначальные пять процентов. Чтобы покрыть причиненный ущерб, он предложил нам на два миллиона больше, чем обещал вначале. Все они доверяли Lehman Brothers.