Сигэнори Того - Воспоминания японского дипломата

К тому времени, когда господина Того в начале судебного процесса поместили в тюрьму Сугамо, его здоровье, и без того неважное на протяжении нескольких лет, было подорвано напряженной борьбой за прекращение войны, которую он вел как министр иностранных дел в Кабинете Судзуки, сформированном в 1945 году. Более половины своего тюремного заключения он провел в американских военных госпиталях в Токио. Однажды, когда жена с дочерью в очередной раз навестили его в госпитале в середине июля 1950 года (такие получасовые визиты разрешались им два раза в месяц), он, передав им сверток с блокнотами, густо исписанными карандашом, попросил их внимательно ознакомиться с рукописью и высказать свои замечания. Выслушать мнение родных ему так и не пришлось, ибо эта встреча оказалась последней: вскоре семья получила уведомление о кончине господина Того, которая последовала на рассвете 23 июля. В блокнотах, переданных семье, содержалась рукопись этой книги.

В книге господина Того нет ни слова о последних годах его жизни и о судебном процессе. Он говорил, что его цель не состояла ”ни в изложении автобиографии, ни в апологии моих действий, ни даже в оправдании политики японского правительства, а в описании того времени таким, каким оно мне виделось, в размышлениях о событиях, которые мне приходилось наблюдать и в которых довелось участвовать, как о культурных и исторических феноменах”. Господин Того, очевидно, чувствовал, что, будучи государственным деятелем, на которого в свое время была возложена тяжелая обязанность руководить внешней политикой своей страны, он должен оставить потомкам фактический отчет о роли, сыгранной им в наиболее богатый событиями период истории Японии. Он взялся за эту задачу в тюрьме и, зная, что долго ему не прожить, в последние месяцы жизни стремился довести свой труд до конца, буквально вкладывая в рукопись таявшие силы. Он был слишком слаб и не смог завершить работу над книгой так, как ему хотелось: он намеревался увеличить ее объем, отточить язык, найти и вставить множество ссылок на источники, к которым, находясь в тюрьме, он не имел доступа. Однако, благодаря своей прекрасной памяти, ему удалось оставить нам бесценное свидетельство очевидца и участника важного периода истории Дальнего Востока.

Господин Того, отпрыск семьи самураев, родился в 1882 году в провинции Сацума на юге Японии. В то время страна пребывала в состоянии брожения. Тридцатью годами раньше американский командор Перри на своих “Черных кораблях” пожаловал в Японию и, безжалостно пробудив ее от средневековой спячки, преподал урок, благодаря которому японцы поняли, что даже островная империя является частью мира, и для того, чтобы выжить, она должна освоить мировые идеи и мировую технику. Эгоцентрический феодализм Японии рухнул под натиском XIX века, и она "вышла в мир”: заимствовала современную систему государственного управления и финансов, современные виды оружия, построила железные дороги, ввела телеграфное сообщение и установила дипломатические отношения с иностранными государствами. Япония стала членом сообщества наций, правда, пока еще не полноправным, а проходящим испытательный срок.

Япония узнала у мира не только о его формах общения и не об одной лишь мощи его флотов и батальонов, не только о силе пара, но и о политике с позиции силы. Видя, что в мире XIX века достичь успеха и даже просто выжить может только империя, Япония неуклонно продвигалась к достижению этого статуса. К концу XIX века она обрела все атрибуты современного государства. Образцом ей служила главным образом Пруссия: она имела подготовленную пруссаками армию, конституцию и систему администрации на прусский манер. В 1894 году ссоры с великим континентальным соседом, Китаем, вылились в серию столкновений. В короткой и легкой войне недавно созданные вооруженные силы Японии разгромили армию загнивающей, коррумпированной и праздной цинской бюрократии, и Япония стала новой азиатской державой.

Но последствием японо-китайской войны явилось ускоренное прохождение Японией курса обучения политике с позиции силы. Причины войны коренились в соперничестве за контроль над Кореей. С доисторических времен японцы считали этот полуостров "кинжалом, нацеленным в сердце Японии", и поэтому любой ценой стремились не допустить того, чтобы Корея попала в руки недружественного государства. Международный статус полуострова в течение веков оставался неопределенным, и в XIX веке Китай все еще выдвигал претензии на свой сюзеренитет. Однако в 1876 году Япония, точно скопировав тактику Перри, "открыла" Корею и добилась признания там особой сферы своих интересов. Китай не мог смириться с тем, что Корея со всех мыслимых точек зрения перестала быть от него зависимой, и непосредственной причиной войны в 1894 г. послужили попытки китайцев восстановить и укрепить свое призрачное господство над ней. По Симоносэкскому договору, который ознаменовал собой окончание войны, Япония получила за победу контрибуцию (признание независимости Кореи состоялось как само собой разумеющееся), а также не только Формозу и соседние Пескадорские острова, но и Ляодунский полуостров на южной оконечности китайской провинции Маньчжурия. Даже мимолетный взгляд на карту Северо-Восточной Азии убеждает, что Ляодун, открывая ворота в Маньчжурию и одновременно перекрывая китайский доступ к Корее, обеспечивает тому, кто его занимает, стратегическое доминирование над всем северным Китаем с его исторической столицей Пекином.

Однако на мирной конференции 1895 года появились непрошеные гости. Европейским державам отнюдь не улыбалась перспектива участия новичков в дележе "китайской дыни”, от которой они вкусили столько лакомых кусков во второй половине XIX века. Еще до встречи полномочных представителей в Симоносэки японскому правительству стало известно о закулисной подготовке недружественного вмешательства трех держав с целью повлиять на условия мира. 23 апреля 1895 года. непосредственно перед подписанием мирного договора, министры-посланники России, Франции и Германии нанесли визит в министерство иностранных дел в Токио и вручили ноты с заявлением о том, что передача Ляодунского полуострова во владение Японии "сделает независимость Кореи иллюзорной" и явится "вечным препятствием на пути к миру на Дальнем Востоке", и с "советом" вернуть Ляодун Китаю. Перед лицом явно превосходящих сил Японии ничего не оставалось, кроме почтительного принятия этого "совета" и отказа от столь желанной опорной базы в Маньчжурии в обмен на дополнительную контрибуцию. Япония шла излюбленным курсом империализма тех времен, но она вышла на сцену слишком поздно: имперские реквизиты уже были расхватаны.