Мэри Трамп - Слишком много и всегда недостаточно

Мать получила 100 долларов в неделю в виде алиментов плюс 50 долларов в неделю на содержание детей. В то время это были внушительные суммы, особенно с учетом того, что крупные расходы, такие как обучение, летние лагеря и медицинская страховка, оплачивались отдельно. Мой отец также брал на себя аренду квартиры. В связи с тем, что здание, в котором мы жили, принадлежало деду, арендная плата составляла всего лишь 90 долларов в месяц. (Много лет спустя я узнала, что моему брату и мне принадлежало по 10 процентов Highlander , так что, оглядываясь назад, мне представляется излишним, что с нас вообще брали за аренду). Обязательства папы по выплате арендной платы имели фиксированный максимум в 250 долларов, что ограничивало наши возможности переезда, если бы мы захотели перебраться в лучшую квартиру или район. Мой отец, отпрыск семьи, активы которой уже в то время оценивались гораздо выше сотни миллионов долларов, любезно согласился оплачивать частную школу и колледж. Но расходы на наши каникулы требовали отдельного согласования с Тости. Совместно нажитого в браке у супругов не было, поэтому после развода собственные средства моей матери составили 600 долларов ежемесячно, и эта сумма оставалась неизменной в течение последующих десяти лет. За вычетом всех расходов маме едва оставалось на то, чтобы немного отложить на Рождество, а о том, чтобы поднакопить на покупку дома, и речи быть не могло.

Как было в то время принято, мама получила полную опеку надо мной и братом, но право посещения особо не обговаривалось: «Г-н Трамп свободен видеть детей по предварительной договоренности в любое удобное время». В большинстве случаев это означало, что детей забирают на выходные пару раз в месяц и ужинают с ними раз в неделю. К такой договоренности в конце концов и пришли наши родители, но в самом начале каких-то установленных правил не было.

Застройка территории Steeplechase была окончательно заблокирована в 1969 году, но в дальнейшем город выкупил эту землю у моего деда. Он вышел из этой истории с прибылью в 1,3 миллиона долларов, хотя не сделал ничего, кроме как превратил в руины всеми любимую городскую достопримечательность. Моему же отцу досталось лишь чувство вины.

Когда Фредди (в 1960 году) и Дональд (в 1968 году) стали работать в Trump Management, оба рассчитывали на одно и то же: стать правой рукой своего отца, а затем сменить его у руля бизнеса. Обоих в разное время и по-разному готовили соответствовать этой роли, никогда не отказывая в деньгах на покупку дорогой одежды и роскошных машин. На этом сходство кончается.

Фредди быстро понял, что отец не готов предоставить ему свободу действий и поручает выполнение только самых рутинных задач. Эта проблема достигла критической точки в разгар строительства Trump Village . Чувствуя себя в ловушке, недооцененным и жалким, он ушел, чтобы добиваться успеха на стороне. В возрасте двадцати пяти лет он стал профессиональным пилотом, летал в TWA на Boeing 707 и самостоятельно содержал свою молодую семью. Это оказалось кульминационным моментом личной и профессиональной жизни Фредди. В двадцать шесть, когда он вернулся в Trump Management , эфемерный шанс реабилитироваться, предложенный ему в виде проекта Steeplechase , испарился, и с его перспективами было покончено.

К 1971 году папа работал на моего деда одиннадцать лет (не считая десяти месяцев карьеры пилота). Тем не менее Фред выдвинул на пост президента Trump Management Дональда, которому тогда было всего двадцать четыре. Он работал всего три года, имел очень мало опыта и еще меньше профессиональных навыков, но, судя по всему, Фреда это не беспокоило.

Правда состояла в том, что Фреду Трампу в Trump Management никто из сыновей не был нужен. Сам он назначил себя СЕО, но в характере его работы ничего не поменялось: он остался домовладельцем. После неудачи с проектом Steeplechase Фред больше ничего не строил, так что роль Дональда как президента оставалась неопределенной. В начале 1970-х, когда Нью-Йорк был на грани экономического краха, федеральное правительство сократило финансирование FHA (главным образом в связи с высокими расходами на войну во Вьетнаме), поэтому бюджетные деньги стали Фреду недоступны. Программа штата Нью-Йорк по обеспечению доступным жильем, в рамках которой выделялись средства на строительство Trump Village , также была заморожена.

В качестве делового решения повышение Дональда было бессмысленным шагом. Что ему на своем новом посту было делать? Новых проектов у деда не было, структура политической власти, на которую он десятилетиями опирался, разваливалась, а Нью-Йорк испытывал серьезные финансовые трудности. Основной целью этого повышения было наказать и пристыдить Фредди. Это было последним в длинной череде подобных наказаний, но почти наверняка самым тяжелым, особенно с учетом контекста, в котором все происходило.

Фред был твердо намерен найти для Дональда занятие. Он начал понимать, что, хотя его средний сын и не имеет склонности к повседневному вниманию к деталям, нужному для ведения его дел, у него есть нечто более ценное: смелые идеи и запредельная самоуверенность, чтобы их реализовать. Фред давно вынашивал идею вывести свою империю в Манхэттен – заветную цель всех нью-йоркских девелоперов. В начале своей карьеры он продемонстрировал способность к саморекламе, лицедейству и преувеличению. Но из-за того, что Фред принадлежал к первому поколению немецких эмигрантов, английский был его вторым языком, и ему требовалось улучшить свои коммуникационные навыки – курсы Дейла Карнеги он посещал именно с этой целью, а вовсе не для того, чтобы повысить свою самооценку. Но курсы ему не помогли. Было и другое препятствие, возможно, еще более труднопреодолимое: мать Фреда, в некоторых вопросах мыслившая довольно прогрессивно, в целом была очень суровой и старомодной. Нормально, что ее сын – богатый и успешный человек. Но демонстрировать это – ненормально.

У Дональда подобных ограничений не было. Он так же, как и Фредди, ненавидел Бруклин, но совсем по другой причине – за его унылую пролетарскую ничтожность, за отсутствие «потенциала». Но выбраться оттуда достаточно быстро у него не получалось . Trump Management была расположена на Avenue Z , непосредственно в Beach Haven , в одном из самых крупных жилых комплексов деда. Перепланировку помещений не делали. Тесные общие помещения были загромождены рабочими столами, а из-за небольших окон в них было темновато. Если бы Дональд рассуждал об этом районе и его застройке с точки зрения количества квартир, стоимости аренды земли и объема доходов, ежемесячно поступающих в Trump Management , он вынужден был бы признать, что это – золотое дно. Но вместо этого каждый раз при виде своего офиса и утилитарного однообразия Beach Haven он, должно быть, задыхался от сознания того, что все это ниже его достоинства. Жизнь в Бруклине была совсем не тем, чего он для себя хотел, и он принял твердое решение выбраться отсюда как можно скорее.